Я - машина - Слип Мари (полная версия книги txt) 📗
– Ну что, мужики, – сказал бригадир, – Кто в магазин побежит?
Соорудив на лице довольную улыбку, Пузо отвечал:
– Да пусть Санек сбегает. Он уже знает, что там брать надо.
– Я схожу, – пробасил Алексей.
Этот здоровый малый не любил странного, тихого Санька и не доверял ему деньги. А вдруг кто пристанет к нему? Он же и сдачи дать не может!
Порешили на том, что пойдет в магазин Алексей, а Санек пусть домой отправляется. Он все равно не пьет, да и скуку вносит в компанию.
Через пять минут Алексей мчался в вечерний магазин за водкой, а Санек, припрятав у сердца свои деньги, медленными шагами уставшего человека направлялся домой.
***
Санек любил выбирать домой совершенно разные маршруты. Так он вносил в свою жизнь хоть какое-то разнообразие. Его можно было увидеть бредущим то среди многоэтажек элитных домов, то среди серых коробок хрущевок, то и вовсе в каких-то буераках. Буераки он любил больше всего. Словно его туда тянула неведомая сила, которую он даже не пытался понять. Как будто душа ищет невидимую, неосознанную цель.
Между городом и гигантским заводом пролегал огромный овраг, который простирался на несколько десятков километров в длину и метров сто в ширину. Говорят, что овраг постоянно продолжает расти. Там, где он опасно приближался к заводскому забору и железной дороге, на самосвалах подвозили землю и высаживали на ней деревья. Со стороны города, до домов, овраг не дотягивался и им никто не занимался. Казалось, что в городе существует три царства – три разных мира. Первым царством был сам город с быстрым и пестрым ритмом жизни. Вторым царством был завод и примыкающая к нему железная дорога. Там тоже кипела жизнь, но лишенная эмоций. Люди как роботы изо дня в день молча делали свою работу. И третье царство – «царство Аида», то есть, этот овраг.
На самом дне оврага, на глинистых берегах небольшого ручья было разбросано множество коробок и ящиков. По ночам там горели костры, а днем можно было увидеть кучу бутылок, оставленных с ночи бродягами, да одиноко гуляющих среди отбросов бездомных собак, которые тщетно искали, чем бы поживиться.
Санек боялся этого мира ровно настолько, насколько он был ему любопытен. Он часто пересекал овраг днем, когда жители «подземного мира» ищут себе пропитание в большом городе, но вечером он еще не бывал здесь ни разу. Именно сегодня какая-то сила потянула его пересечь овраг после окончания рабочего дня.
Если не знать, где спускаться в низину, то можно было запросто переломать себе ноги. Санек знал тропинку, по которой ходил днем, и потому вскоре уже был на дне оврага. Близко к пылающим кострам он не подходил, боясь нарушить чужой покой своим присутствием.
Разглядывая жизнь и быт призраков, обитающих в здешних местах, молодой человек не увидел ничего нового для себя. Женщины и мужчины, сидя у костров, что-то жарили на огне, что-то пили из бутылок, прямо из горла. Они ссорились, спорили и дрались. От них сильно пахло падалью и тленом.
Понаблюдав пару минут за их жизнью, Санек отправился дальше в сторону своего дома. Он пробрался через заросли камыша и начал подниматься на другую сторону оврага. Когда крутой подъем был преодолен, парень вдруг заметил в десяти метрах от себя человека, который стоял перед мольбертом и был настолько занят рисованием, что не заметил чужака.
Художнику было около пятидесяти лет, он обладал заостренными чертами лица и небольшой светлой бородой. Глаза его были чуть зажмурены, напоминали щелочки. Длинные волосы, зачесанные назад, подчеркивали, какой открытый и широкий у него лоб.
На белом листе, прикрепленном к мольберту, угадывались очертания оврага.
Санек застыл на месте от удивления. Ладно, он сам – чудак, который любит бродить по оврагу, а этот человек не просто созерцает, а творит, вдохновляясь этим ужасным местом! Санек и представить себе не мог, чтобы кого-то в этом мире могли еще интересовать такие вещи.
Минут пятнадцать пожилой незнакомец аккуратно вырисовывал неровные линии черным грифелем. Когда полоса заката совсем исчезла на горизонте, город погрузился во мрак. Художник издал тяжкий вздох и принялся собирать свои вещи. Только сейчас он понял, что за ним наблюдают.
Он посмотрел в сторону Санька, стараясь понять его намеренья. На грабителя этот человек не походил, и художник, успокоившись, спросил его:
– Ты чего тут ищешь?
Голос поставленный, сильный. Вопрос содержал в себе два смысла. Первый понятный и доступный – все равно, что спросить – что ты здесь делаешь? Второй смысл уже был философским. И почему-то до Санька дошло только философское содержание вопроса.
– Что ты ищешь? – повторил художник.
Молодой человек взглянул в его глаза. Взгляд добрый, брови, как и борода, белые, пушистые.
От этого взгляда Саньку почему-то стало плохо, он попятился назад.
– Осторожно! – воскликнул художник.
Но было поздно. Санек покатился со склона оврага вниз. Он не чувствовал боли, упав в камыши он тут же поднялся на ноги и в ужасе бросился прочь от этого места. Он был напуган и подавлен одновременно.
Ноги сами несли его домой. Колени были содраны под плотной тканью брюк, но он не замечал этого. Лишь когда влетел в темный коридор своей комнаты и закрыл за собой дверь, он понял, что потерял один ботинок в овраге.
Сердце его бешено колотилось.
***
На работе был завал. С утра пришла фура с полистиролом, из которого в одном из цехов делали пластиковую посуду, потом пришло еще два вагона с мясом. И ближе к вечеру надо было погрузить коробки с готовой продукцией обратно в фуру. Благо, сама по себе пластиковая посуда весила мало.
Работали на страшном пекле, почти без перекуров и без обеда. Молча, мешок за мешком, ящик за ящиком они делали свою работу.
Потом пришел начальник и сказал, что ему нужно два человека для того, чтобы погрузить газовую плиту в машину, отвезти ее по указанному адресу и там занести ее на третий этаж. Почти все мужики отреагировали на эту просьбу одинаково – сразу стали отнекиваться и вспоминать неотложные дела. Работы было много, денег заплатили не мало, зачем им еще напрягаться ради двух сотен? Хотелось выпить немного пива и свалиться спать.
Начальник, видя такое дело, лично попросил Гаврилыча помочь. Газовая плита не могла подождать до завтра. Почему-то бригадир вдруг показал пальцем на Санька и сказал:
– Тогда его беру с собой.
И как всегда какая-то неведомая сила сковала язык молодого человека, и он не смел отказаться, хотя страшно устал и хотел спать.
Начальник, довольный, кивнул головой, и повел их за собой на склад, где стояла упакованная в картон фирменная газовая плита. Сюда, к огромным железным воротам, которые открывались электродвигателем, подъехал грузовичок-«газель».
