Раздолбаи. (Работа по специальности) - Лукин Евгений Юрьевич (книги бесплатно TXT) 📗

– Справа, – отрывисто предупредил Василий, не оборачиваясь. – Смотри не вляпайся…

Но Ромка уже и сам увидел: в метре от входа на полу лежало овальное пятно чёрт её знает откуда падающей тени. Точно такое же, один к одному, только масть другая.

Василий тем временем приблизился к ложу и, убедившись, что спрятаться под ним невозможно, потыкал стволом в одну из квадратных подушек. Звук получился – как от соприкосновения двух булыжников.

Подошёл Ромка. В недоумении тронул кончиками пальцев другую подушку, потом, изумившись, провёл по ней ладонью.

– Во идиоты! – выговорил он, уставив на Василия совершенно круглые глаза. Подушка была холодная и твёрдая, как мраморная плита.

– Ладно, – сердито сказал Василий. – Бог с ней, с кроватью. Давай логически… Деться он отсюда никуда не мог… – Василий не договорил и прислушался.

– Ля-ля-ля-ля!.. – завопил в отдалении истошный альт и оборвался, словно певцу заткнули рот. Пистолет в руке Василия качнулся от проёма к проёму.

– В голову… – шёпотом подсказал Ромка.

– Чего?

– Если стрелять, то в голову… – пояснил Ромка.

– Придурок! – Василий смерил лопоухого спутника уничтожающим взглядом. – Видиков, что ли, насмотрелся?..

Прислушались. На этаже было пусто и тихо.

– Ну что, пойдём дальше… – вздохнул Василий. – Не возвращаться же…

Следующая комната, наполнившаяся при первом их шаге холодным голубоватым свечением, оказалась совершенно пустой, если, конечно, не брать во внимание груду желтоватой трухи в углу да рассыпанных по полу разноцветных похожих на выкройки лоскутов. То же окно, те же три чёрных дверных проёма. Кажется, этаж и впрямь был сквозным и состоял из одних только комнат: ни коридоров, ни кухонь, ни даже санузлов.

– Ну, понятно… – тихонько сказал Ромка.

– Что понятно? – машинально переспросил Василий, пробуя на ощупь ярко-алый лоскут. Лоскут был холодный и скользкий, как лягушачья кожа.

– Понятно, как это он сквозь стены ходил…

Эта невинная фраза привела Василия в бешенство.

– Да? – побагровев, гаркнул он. – Понятно? А с этажа на этаж ты прыгать умеешь? Без лестницы, а?

Отшвырнул с отвращением скользкий лоскут и, сопя, направился в угол. Ухватил щепотку желтоватой трухи, растёр в пальцах, понюхал… Труха как труха. Похоже, древесная.

Ромка растерянно поскрёб стриженый затылок. С этажа на этаж без лестницы… Так, может, тут и лестницы в комнатах есть?.. Осенённый такой мыслью, он немедленно сунулся в один из проёмов. Далее последовал приглушённый вскрик, и отшатнувшийся Ромка повернул к Василию смятое страхом лицо.

– Там… – выдохнул он, тыча во что-то стержнем. – Там…

Во мгновение ока Василий очутился рядом и чугунным плечом отпихнул Ромку назад, за спину.

Посреди залитой рубиновым светом комнаты, уткнувшись лицом в пол, лежало белое раздутое тело.

Глава 4

– Ни к чему не прикасаться! – отрывисто предупредил Василий. – Встань в дверях.

Ромка испуганно шевельнулся и замер. Большего он всё равно сделать бы не смог, поскольку и так стоял в дверях.

Василий потянул воздух круглыми ноздрями. Запаха вроде нет… А раздуло прилично… Или это у него бёдра такие?.. Э! А труп-то, получается, женский…

Василий стоял неподвижно, работали одни глаза: оценивали, прикидывали, измеряли. Значит, так… Сначала место происшествия… Справа от двери на расстоянии двух метров от левой ноги трупа обнаружено… Василий нахмурился, но так и не понял, что же, собственно, обнаружено справа от двери. Поколебавшись, он определил находку как «предмет неправильной формы» и двинулся дальше. Глаза его довольно быстро обежали комнату против часовой стрелки и, кроме теневого «капкана» под окном, ни за что больше не зацепились. Что ж, тем проще…

Итак… Женский труп, совершенно голый, лежит приблизительно в центре комнаты по диагонали. Голова трупа направлена в ближний правый от окна угол.

Зафиксировав таким образом положение объектов, Василий двинулся к телу. Чудовищный бледный зад покойницы вздымался чуть ли не на полметра над уровнем пола. Ниже колен ноги вдруг истончались самым неожиданным образом, а заканчивались и вовсе условно: на левой ноге было четыре пальца, на правой – три. Кроме того Василий сразу обратил внимание на другую странность: несоразмерно маленькая голова трупа не имела волосяного покрова и лоснилась, как бильярдный шар.

Все эти несообразности он поначалу хотел списать на далеко зашедшее разложение, но теперь уже было ясно, что никакого разложения тут нет и в помине, что труп свеженький. Если это вообще труп.

Василий присел на корточки и принялся осматривать тонкую вывернутую ладошкой вверх руку. Весьма любопытная была рука. То, что на ней насчитывалось всего четыре пальца, как и на левой ноге, – полбеды, а вот то, что ни один из них не являлся большим… Такое ощущение, что потерпевшая сплошь состояла из особых примет.

– Может, тут радиоактивный фон повышенный? – негромко спросил Василий и сам затосковал от такого предположения. В своё время чудом избежав отправки в Чернобыль, он с тех пор панически боялся радиации.

– Ну чего стал столбом! – прикрикнул он на оцепеневшего в дверях Ромку. – Иди – поможешь…

С отвращением на лице Ромка сделал шаг, и темнота немедленно оккупировала дверной проём.

– Давай перевернём, – сказал Василий. – Чего косоротишься? Зимой вон один мужик дома помер, полмесяца у теплой батареи пролежал – и то ничего: по частям выносили… в противогазах… – Он протянул руку к чудовищному бедру и тут же отдёрнул пальцы. Гладкая без единой поры и без единого волоска кожа оказалась прохладной, но не более того. Мёртвому телу полагалось быть куда холоднее.

Где-то вдали по тёмным комнатам явственно прошлёпали босые ноги.

– Так, – сказал Василий. – Значит, между делом… Ты приглядываешь за дверью слева, я – за дверью справа. Давай-ка…

Он убрал пистолет в кобуру, оставив её, однако, расстёгнутой. Ромка, преодолев приступ дурноты, нагнулся, и вдвоём они потянули бледную тушу на себя, взявшись за плечо и за бедро. Тело перевернулось неожиданно легко, махнув гибкой, как шланг, четырёхпалой рукой.

Оба поспешно встали и отступили на шаг. Перед ними лежало нечто невообразимое.

Ещё когда перевертывали, у Ромки ёкнуло сердце – он заметил, что у существа отсутствуют уши. Теперь выявилось отсутствие и всех прочих черт, как-то: носа, рта, глаз… Лицо и затылок лежащей по сути не отличались друг от друга ничем.

Пережив первую оторопь, они пригляделись повнимательней, в результате чего пережили поочерёдно вторую, третью и четвёртую. Плечи у чудовищной дамы были слегка кривоваты, руки – разной длины, зато бюст… Такого бюста Василий отродясь не видывал. Ромка – тем более.

Талия довольно тонкая, бёдра… Ну о бёдрах речь уже велась… А в целом фигура производила такое впечатление, будто какой-то скульптор-дилетант довольно тщательно, хотя и препохабно, изваял бёдра и бюст, а руки-ноги-голову заканчивал уже наспех и как попало.

– Слушай, да это кукла! – ошарашенно проговорил Василий.

Они посмотрели друг на друга и страдальчески наморщили лбы, явно припоминая, где они уже могли видеть эту нестерпимо знакомую композицию. Хотя чего там было вспоминать: обычная заборная живопись – все пропорции оттуда.

Создание лежало, бесстыдно раскинув ноги. Василий взглянул и содрогнулся: выставленные напоказ тайные прелести были выполнены с анатомической точностью. Чувствовалось глубокое знание предмета.

Он нагнулся и с сосредоточенным видом прощупал истончающуюся конечность, пытаясь определить, есть ли там внутри кости. Что-то вроде прощупывалось, но как-то уж больно неопределённо.

– А вдруг это она?.. – замирающим шёпотом произнёс над ухом Ромка, и милицейская фуражка Василия шевельнулась вместе с волосами.

– Что «она»? – ощерившись, повернулся он к Ромке. – Ходила? Пугала?.. Совсем уже пробки перегорели?! – Василий схватил и подбросил четырёхпалую бледную руку. Рука безжизненно шлёпнулась на пол. – Это же кукла, понимаешь, кук-ла!..