Мастер снов - Пехов Алексей Юрьевич (читаем книги .TXT) 📗
Туан ждал нас в лодке. Он молча помог мне усадить Никоса на сиденье и взял на себя управление. Нас швырнуло вперед, в темноту.
Полет-падение длился и длился. Казалось, ему не будет конца. А затем лодка вместе с пассажирами обрушилась на зеркальный пол, разбиваясь в щепки. Рискую предположить, еще никто не пребывал в международный порт Баннгока столь оригинальным способом.
Мы стояли посреди огромного зала отбытия, напоминавшего изъеденный дырами кусок сыра. Кое-где сохранились стойки регистрации, вазы с прекрасными орхидеями и даже статуя золотого дракона.
— Бегом! — велел я, поддерживая за плечо Никоса. — Живей!
И мы устремились к стеклянным дверям, за которыми все еще стояли вагоны Гиперпетли-Зеро. Пол осыпался в черное ничто мелким речным песком, и нам приходилось перепрыгивать через провалы. Перед Хэл рухнул кусок потолка, преградив ей дорогу, и я, схватив девушку за руку, рванул ее к себе в тот миг, когда каменные плиты уже уходили у нее из-под ног.
— Спасибо, — выдохнула она.
Я подтолкнул ее вперед, к составу, в тот самый момент, когда передо мной и Никосом провалилась часть зала вместе с воротами и куском платформы. Крепко схватив парня поперек туловища, словно щенка, «прыгнул», перемещая нас обоих в пока еще целую часть сна, — и мы оказались прямо перед вагоном вместе с остальными.
— Почему он… не уничтожил… все это… сразу? — задыхаясь, спросила Хэл.
— Потому что он сам должен был убраться отсюда тем же путем, — ответил Туан, придерживая дверь.
— Давайте! Быстрее! — Кеута втянула девушку внутрь.
Я помог сесть Нику, застегнул на нем ремни безопасности.
— Извините… — произнес он. — Вам пришлось так рисковать из-за меня.
— Извиняться будешь позже, когда мы выберемся.
Двери закрылись с легким шипением.
Челнок рванулся вперед, преодолев небольшое сопротивление, и заскользил плавно, ничем не выдавая свое сверхскоростное движение. Панель на полукруглом носу кабины мягко засветилась и вспыхнула яркой живой картиной — цветущие бело-розовые кроны слив, медленно падающие лепестки. На месте окон появились такие же экраны, по которым проносились солнечные пейзажи. Эффект, созданный специально для того, чтобы не запирать пассажиров в узком пространстве на несколько часов.
Во вздохе Хэл я услышал надежду на скорое завершение путешествия. Никос, сидящий рядом со мной, откинул голову на спинку кресла и прикрыл глаза.
И в это мгновение плавный ход челнока прервал короткий рывок. Почти одновременно прозвучали удивленные возгласы моих юных спутников. Свет мигнул и погас, чтобы через мгновение вспыхнуть снова, но вполсилы.
— Перебои с электричеством, — успокаивающе произнес Туан, и его низкий голос наполняла такая уверенность, что «пассажиры» перестали оглядываться с тревогой.
Свет мигнул еще раз. Экраны, передающие умиротворяющие пейзажи, померкли, оставив после себя однотонные стены. Стих шелест кондиционеров. Челнок дернулся так, что ремни безопасности впились в наши тела, и замер, бросив сидящих на спинки кресел.
Хэл оглянулась на меня с тревогой. Туан быстро встал, в два шага оказался посередине салона, между рядов кресел, и рывком отодвинул щит на полу, открывая квадратный люк, в котором тускло светились огоньки системы принудительного включения электричества.
— Может быть помощь нужна? — спросил Никос, приподнимаясь.
— Нет причин для беспокойства. — Кеута опустила руку на его колено.
В салоне стало душно без притока воздуха. Я заметил, как Никос проводит ладонью по лбу и оттягивает воротник рубашки.
— Мэтт, мы ведь не можем задохнуться здесь? — поинтересовалась Хэл.
Я встал и быстро подошел к Туану, присел рядом, помогая ему вытянуть панель управления системой челнока, утопленную в люке. Вагон мягко качнуло, словно кто-то, пробегая мимо, задел его большой мягкой лапой. Затем он начал заметно крениться назад. Хэл вскрикнула. Кеута пробежала в конец челнока, блокируя заднюю дверь. Я поймал встревоженный и виноватый взгляд Никоса. Мы с охотником вместе рванули панель, и она, наконец, выдвинулась из пазов.
— Все в порядке. — Туан, набрал нужную комбинацию на пульте, опустил его обратно в люк и захлопнул щит.
На стенах вновь зажглись экраны с релаксационными картинами природы. Заработали кондиционеры, и свежий воздух хлынул в салон.
Челнок дрогнул и снова пришел в движение, все больше наращивая скорость.
Еще несколько минут, и следующая остановка произошла по плану. Мы прибыли в международный порт Полиса.
Дверь открылась с легким шипением. Волна прохлады потекла в вагон. А вместе с ней легкое облако пара от перепада температур кондиционеров.
— Иди, — сказал я Никосу, — путешествие закончилось.
Он отстегнул ремень, что получилось у него не с первого раза, поднялся, подошел к открытой двери. Остановился, оглянулся на нас, улыбнулся. Поднял руку, прощаясь. Я видел, как на его лицо возвращается выражение спокойствия и умиротворения. Как всегда бывает у людей после сна, который заканчивается хорошо.
Никос шагнул вперед, и его фигура растворилась в пелене белого света.
— До встречи в реальности, — улыбнулась мне Кеута, — спасибо за прекрасную работу.
Туан кивнул на прощанье, и они вышли из сна следом за Никосом.
— Теперь наша очередь. — Я, не глядя, протянул руку, и Хэл привычно взялась за нее.
Несколько шагов до двери, из которой лился теплый, притягательный свет. Сияние стало заполнять собой все вокруг, но за миг до того, как оно затопило меня с головой, я увидел вдруг длинный коридор, золотые маски на стенах под стеклом, деревянные створки, украшенные резьбой, полдюжины картинок, нарисованных цветными карандашами на бумаге. А затем все пропало…
Я открыл глаза. Темноту разбивал дрожащий огонек, по стенам и потолку метались тени. Ночь еще не закончилась. Большая стеариновая свеча, стоявшая на столе, сгорела только наполовину. Пахло горячим воском и теплой шерстью от пледа. Левая рука затекла, пальцы правой коченели от холода. В тишине вызывающе громко тикали часы и шумел ветер за окном.
Хэл тоже проснулась, я понял это по ее дыханию и напряжению, исходящему от ее застывшего тела.
Еще несколько минут мы лежали не шевелясь, обессиленные, выжатые до последней мысли, собирая в себе силы и волю к жизни.
Наконец ученица дернула браслет, скрепляющий наши запястья, освободилась и начала выбираться из постели.
— Извини, — сказала она уже в дверях, навалившись плечом на косяк. — Я чуть все не испортила. Тогда, после клуба.
— Ты учишься. Ошибки естественны.
— Это не ошибки. Это… иногда на меня нападает желание увидеть что-нибудь жестокое, неправильное… нечто вроде, — она невесело усмехнулась, — мозгового зуда. И я не могу с ним справиться.
— Поэтому я всегда рядом.
— А если я и не хочу с этим справляться? — Хэл подождала ответа, но, так и не услышав его, побрела на кухню, включила свет и начала греметь посудой. Излишне шумно и эмоционально.
Я тоже поднялся и не торопясь пошел к ней. Девушка наливала себе кофе и жевала печенье.
— Хочешь? — спросила она с набитым ртом и показала мне открытую пачку.
— Нет, спасибо.
Я сел на стул и продолжил наблюдать за ней. Хэл вытащила из холодильника тарелку с заранее приготовленными бутербродами, банку оливок и снова повернулась ко мне.
— Точно не хочешь?
— Точно. И тебе не советую.
— Почему это?
Она нахмурилась, потом проследила за моим взглядом, устремленным на стеклянную миску, куда она вывалила содержимое банки, и, вскрикнув, отбросила ее в сторону. Та угодила на стол, и из нее вместо оливок посыпались зеленые, тускло поблескивающие глаза с красными зрачками. Одни уставились на перепуганную девушку, другие тупо таращились в потолок.
— Мэтт!! Что происходит?! — воскликнула Хэл с неподдельным ужасом. — Это что, сон?! Мы еще во сне?! Но я же… ты вывел нас! Все должно было закончиться!
