Возвращение - Стругацкие Аркадий и Борис (читать книги без регистрации .TXT) 📗

— Я же хотел как лучше, — невнятно сказал он Диксону, помогавшему ему улечься на стол.

— Что? — сказал Диксон.

— Я должен был высадиться, — сказал Сидоров.

— Лежите, — сказал Диксон. Он проворчал: — Первобытный энтузиазм…

Сидоров увидел, как с потолка спускается большая белая груша. Груша повисла совсем близко, у самого лица, перед глазами поплыли темные пятна, заложило уши, и вдруг тяжелым басом запел Валькенштейн:

— Кто угодно… — упрямо сказал Сидоров с закрытыми глазами. — Любой пойдет вперед…

Диксон стоял рядом и смотрел, как тонкая блестящая игла киберхирурга входит в изуродованную руку. «Как много крови!» — подумал Диксон. Много-много. Горбовский вовремя вытащил их. Опоздай он на полчаса, и мальчишка никогда уже больше не оправился бы. Ну, да Горбовский всегда возвращается вовремя. Так и надо. Десантники должны возвращаться, иначе они бы не были десантниками.

Вильгельм Эрмлер стоял перед своим огромным письменным столом и разглядывал блестящие глянцевитые фотографии.

— Здравствуй, Вилли, — сказал охотник.

Эрмлер поднял голову и закричал:

— A! Home is the sailor, home from sea!

— And the hunter home from the hill [2] ,

— сказал охотник.

Они обнялись.

— Чем ты меня порадуешь на этот раз? — деловито спросил Вилли. — Ты ведь с Яйлы?..

— Да, прямо с Серых Болот. — Охотник сел в кресло и достал трубку. — А ты все толстеешь и лысеешь, Вилли. Сидячая жизнь тебя доконает. В следующий раз я возьму тебя с собой.

Эрмлер озабоченно взялся за свой толстый живот.

— Да, — сказал он, — ужасно. Нарушение метаболизма и еще что-то… Так ты привез что-нибудь интересное?

— Нет, Вилли. Одни пустяки. Десяток двухордовых змей, несколько новых видов многостворчатых моллюсков… А это у тебя что? — Он протянул руку и взял со стола пачку фотографий.

— Это привез один новичок, Поль Гнедых. Он вообще-то агролог. Знаешь его?

— Нет. — Охотник разглядывал фотографии. — Недурно. Это, конечно, с Пандоры.

— Правильно. Пандора. Гигантский ракопаук. Очень крупный экземпляр.

— Да, — сказал охотник, разглядывая ультразвуковой карабин, прислоненный для масштаба к желтому голому брюху ракопаука. — Неплохой экземпляр для новичка. Но я-то видел крупнее. Сколько раз он стрелял?

— Он говорит — два раза. И оба раза — в главный нервный узел. Теперь я не могу разобраться в двигательной системе этого господина.

— Надо было стрелять анестезирующей иглой. Мальчик немножко растерялся. — Охотник с усмешкой рассматривал фотографию, где возбужденный новичок горделиво попирал мертвое чудовище — Ну ладно, а что у тебя дома?

Эрмлер махнул рукой:

— Сплошная матримония. Все выходят замуж. Марта вышла за гидролога.

— Это которая Марта? — спросил охотник — Внучка?

— Правнучка, Игорь! Правнучка!

— Да, идет время… — Охотник положил на стол стереографии и поднялся. — Ну что ж, я пойду. На свидание пойду. Ты знаешь.

— Опять! — с досадой сказал Эрмлер. — Может быть, хватит?

— Нет, Вилли. Надо. А встретимся, как всегда, в десятом павильоне.

Он сунул в карман трубку, которую так и не закурил, кивнул и вышел. «Надо, Вилли, — думал он. — Тебе, конечно, невдомек, как это важно». Он спустился в парк и направился к павильонам. Как всегда, в музее было очень много народу. Особенно молодежи и детей. Люди шли по аллеям, обсаженным оранжевыми венерианскими пальмами, толпились вокруг террариев и над бассейнами с прозрачной водой. В высокой траве между деревьями возились детишки — они играли в «марсианские прятки». Охотник остановился посмотреть. Это была очень увлекательная, хотя и не очень поучительная игра. Давным-давно с Марса на Землю были привезены мимикродоны, крупные, меланхоличного нрава ящеры, отлично приспособленные к резким сменам условий существования. Мимикродоны обладали необычайно развитой способностью к мимикрии. В парке музея они пользовались полной свободой. Ребятишки развлекались тем, что разыскивали их — это требовало немалой зоркости и ловкости — и затем таскали их с места на место, чтобы посмотреть, как мимикродоны меняют окраску. Ящеры были большие, тяжелые, ребятишки тащили их волоком за отставшую кожу на загривке. Мимикродоны не сопротивлялись. Кажется, им это нравилось.

Охотник миновал огромный прозрачный колпак, под которым помещался террарий «Лужайка планеты Ружена». Там в бледной голубоватой траве прыгали и дрались забавные рэмбы, гигантские, изумительной расцветки насекомые, немного похожие на земных богомолов. Охотник вспомнил, как лет двадцать назад он впервые охотился на Ружене. Он трое суток сидел в засаде, поджидая кого-нибудь, и огромные радужные рэмбы прыгали вокруг и садились на ствол его карабина. У «Лужайки» всегда было полно народу, потому что рэмбы очень забавны и красивы.

Недалеко от входа в Центральный Павильон охотник задержался у балюстрады, окружающей глубокий круглый бассейн-колодец. В бассейне, в воде, освещенной сиреневым светом, без устали кружило длинное волосатое животное, ихтиомаммал, единственное теплокровное, дышащее жабрами. Ихтиомаммал непрерывно двигался; он плавал так кругами и год назад, и пять лет назад, и сорок лет назад, когда охотник впервые увидел его. Ихтиомаммала с большим трудом добыл знаменитый Салье. Теперь Салье давно уже мертв и спит вечным сном где-то в болотах Пандоры, а его ихтиомаммал все кружит и кружит в сиреневой воде бассейна.

В вестибюле павильона охотник опять остановился и присел в легкое кресло в углу. Всю середину светлого зала занимало чучело летучей пиявки (животный мир Марса, Солнечная система, углеродный цикл, тип «полихордовые», класс «кожедышащие», отряд, род, вид «летучая пиявка»). Это чучело было одним из первых экспонатов Кейптаунского Музея Космозоологии. Вот уже полтора века омерзительное чудище скалило пасть, похожую на многочелюстный грейфер, в лицо каждому, кто входил в павильон. Девятиметровое, покрытое жесткой блестящей шерстью, безглазое, безногое… Бывший хозяин Марса…