Лимонная планета - Каганов Леонид Александрович (читать книги онлайн TXT) 📗
— Это не планета, а планетоид, — поправил полковник.
— Неважно. В его глубине — транспортный хаб, каких тысячи во Вселенной. Но он жизненно необходим нашей расе, потому что Большой Шелл — вы знаете, под чьим протекторатом. Адонцы не дадут нам построить свой хаб. А других пригодных тел в этом районе нет. Без хаба мы теряем доступ ко всему рукаву Малого Магелланова Облака, а там наши территории и наши люди. Поэтому уйти мы отсюда не можем. И здесь имеется наше присутствие: гарнизон, ремонтники, пара ученых. Но тут есть жизнь. Причем разумная.
— Это не разум.
— Есть критерии разумной расы, полковник. Рециды разумны по всем критериям. И вот мир живет все эти годы в уверенности, что база — сама по себе, рециды — сами по себе, и, наверно, какие-то ученые приходят к дикарям собирать фольклор, а взамен дарят азбуку, фонарики и водяные скважины.
— Примерно так и было, пока они не сожрали фольклористов, — кивнул полковник. — Только азбука наша им ни к чему — у них врожденный язык-рефлекс, их мозг не способен выучить и десяток чужих слов, мы пытались. И скважины, кстати, мы тоже ставили — они их сами поломали и забили камнями. У них же война племен, битвы кланов, кровная месть, набеги. Пусть ни у кого не будет колодца, лишь бы у врага не было…
— Это ваша неудача в работе с рецидами, — жестко перебила Дженни.
— Моя работа — обеспечивать безопасность базы! — возразил полковник. — А они всё портят!
— Что портят?
— Вы забываете, — прорычал полковник, — что из-за ваших идиотских экологических законов мы сидим на урановой планетке без атомного реактора! И вся мощность транзитного хаба, не говоря уже о базе, питается от солнечных батарей в пустыне! У нас сорок квадратных километров солнечных батарей! И когда твари сознательно портят их и рубят кабеля, моя задача — выпускать роботов с огнеметами! Все эти годы мне никто не говорил ни слова, всех устраивало!
Дженни усмехнулась.
— В мире много событий. Бестолковая наука в заброшенной дыре, несговорчивые дикари и даже погибшие техники с лингвистами — все это в новостные топы попадает редко. Граждан мира интересуют только новости, спорт и происшествия… Но тут… похищают ребенка!
— Это не наша вина! — снова возразил полковник. — Они же постоянно роют и ломают! Мы следим, мониторим активность пустыни, у нас всюду сигнализация, тысячи датчиков, охранные роботы в патруле…
Дженни гневно ткнула пальцем в полковника:
— Вы никому не были интересны, пока не погиб ребенок! Но эта новость попала в топы! И вас заметили! И кучи блогеров всего мира бросились подключаться к датацентру базы, изучать архивы и записи, и обсуждать на весь мир, кто же вы, черт побери, такие, и что у вас тут творится! И что они видят в реальном времени с камер ваших тракторов?! Как вы едете по пустыне и убиваете туземцев!!! И все новостные ленты мира заполняются уже не новостью одной строки о пропавшем где-то на краю Галактики ребенке, а подробнейшими репортажами про войну с местной расой, шеренги роботов с огнеметами, горы сожженных панцирей в пустыне, обгорелые личинки в сожженных коконах, еще извивающиеся…
— Мы пытались найти ребенка!
— Привычными средствами! Как с теми радиоактивными полотенцами, да, полковник?
Полковник сжал зубы и некоторое время молчал.
— Какие полотенца? — спросил он наконец. — Не было полотенец.
— Это я вас должна спросить, какие!
— Кто вам эту чушь сказал? Это когда было-то! Пятнадцать лет назад, когда главного техника убили…
— В итоге, — продолжила Дженни ледяным тоном. — Весь мир, вся Вселенная стоит на ушах, клешнях, щупальцах, кто на чем, и конца скандалу нет уже второй месяц! А виноват ЦУБ! Потому что у нас под носом, оказывается, все годы идет война и бойня, гибнут наши родные дети и чужие личинки! Происходят без суда и следствия массовые казни и геноцид разумной расы! Вы в своем уме, полковник Гаусс?! У всей Вселенной возникают вопросы — к кому?
— К ЦУБу?
— Если бы только к ЦУБу! Вопросы ко всей расе землян! Потому что мы тоже подписали Пакт Гуманизма. А вы даже не представляете себе размах резонанса!
Полковник молчал.
— Вам доверили планету, полковник Гаусс. Вы больше двадцати лет работали, а довели ситуацию до катастрофы. И теперь мы будем это расхлебывать. Я — диктовать, вы — исполнять.
* * *
Дженни снова оглядела конференц-зал: все в сборе, не было только Августы. Но это и к лучшему. На доске появился слайд, загруженный Дженни.
— Начнем с азов. Первый параграф Конституции Вселенной кто помнит?
— Все расы равны, — подсказал Херберт с иронией.
— Совершенно верно, — отчеканила Дженни. — Поэтому с сегодняшнего дня на базе не должно звучать ни единого слова о неразумности рецидов. Это понятно, Херберт?
— А что сразу Херберт? Вы, инспектор, не должны меня понимать превратно. Разрешите объясниться. Я никогда не призывал к дискриминации! Но Конституция ведет речь о юридическом равенстве. А с точки зрения биологии расы космоса не могут быть равны: у них разный вес, рост, разные сроки жизни. Я даже не говорю про разное развитие цивилизаций. Но у разума много чисто биологических параметров! Например, память, способность к обучению, умение подавлять инстинкты ради сложных поведенческих стратегий. Объективные научные критерии придумал не я. Линейкой мы можем измерить рост, тестированием — способность к обучению. И получим разные цифры. Которые покажут, что расы не равны. Я вовсе не намекаю, будто слабая память…
— Именно что намекаете, Херберт! — отрезала Дженни. — Для нас, ксенополитиков, не имеет значения, что думают биологи, психологи, историки, социологи, а тем более военные. Нам не важно, правда ли, будто у рецидов плохая память и скорость мысли — в нашей профессии правды не существует. Вам надо просто вызубрить: неразумных рас не существует. Раса, если она раса, разумна по определению. А разум не измеряется тестами, он или есть или нет. Он неделим как квант!
— Кванты делятся, — заметил из угла Мигулис.
Дженни бросила на него испепеляющий взгляд.
— Я смотрю, вы совсем тут одичали. Повторяю как инспектор ЦУБ: разум — неделимая, неизмеримая величина. В религии это — душа. В синтетизме — элементаль вселенского замысла. В юридическом праве, в философии, даже вульгарном атеизме — субъект. Объясню на примере. Вы разумны, пока спите, Херберт? Вы осознаете себя? Вы много выучили во сне? Получается, днем вы разумная раса, к вечеру устали и полуразумная, а ночью — неразумная?
— На таком уровне я полемизировать не готов, — сообщил Херберт.
— С вами никто здесь не полемизирует, — ответила Дженни и вынула из-за пазухи жетон на цепочке, показав его Херберту и всем присутствующим. — Вам следует вызубрить первый параграф: все расы равны. Повторите!
— Все расы равны, — повторил Херберт.
— Прекрасно. А если равны, то мы обязаны строить дружеские отношения. Все расы — друзья. Повторяем за мной хором: «все расы друзья». Три-четыре! Все вместе!
Раздался нестройный хор голосов.
— Еще раз! Громче! Все расы друзья! Все расы друзья!
Присутствующие повторяли за Дженни несколько раз, пока она не сочла, что достаточно.
— Жаль, что нет рецидов в этой комнате, — заметил Херберт в наступившей тишине. — Им было бы полезно.
Все засмеялись.
— Вас, Херберт, как разумную расу с хорошей памятью, я попрошу запомнить этот разговор, — отчеканила Дженни. — Потому что через месяц в этой комнате будут рециды. И будут повторять «все расы друзья» вместе с нами. Это часть программы.
Собравшиеся изумленно переглянулись.
— Проблема в том, — задумчиво произнес Мигулис, — что у рецидов нет слова «друг».
— Этого не может быть! — отрезала Дженни. — Вы просто не знаете!
Мигулис погладил бородку и аккуратно выдохнул:
— В языке рецидов всего четыреста двадцать слов, — сказал он тихо. — Несложно выучить. Но понятия «друг» нет. Есть понятие врага — «чуг». И термин «аг-чуг» — по смыслу что-то вроде «временный помощник в убийстве общего врага».
