Фантастические создания (сборник) - Окорафор Ннеди (книги хорошего качества .txt) 📗

– Сэр Гарри, – сказал Арчер срывающимся голосом, – это уже переходит все возможные границы. Нужно что-то делать, иначе эта гадость захватит весь дом, черт подери!

– Не сводите с него глаз, Фолкс, – сказал сэр Гарри, – что бы ни случилось.

И обернулся к Арчеру:

– Я доказал, что пятно материально, а значит, с ним можно справиться. Найдется ли у вас какой-нибудь большой режущий инструмент? Мачете или что-то вроде того?

Арчер ненадолго задумался, затем приободрился, оставаясь при этом мрачным:

– У меня есть крис [1].

– Несите.

Арчер вышел из комнаты, сжимая и разжимая кулаки. Достаточно долгое время он отсутствовал, а затем раздался его голос:

– Никак не вытащу! Тут крепление, черт бы его подрал!

– Сейчас помогу, – отозвался сэр Гарри. Он обернулся к Фолксу, который замер у стены, точно верный пойнтер на охоте. – Смотрите в одну точку, почтенный, – велел он. – Буравьте эту тварь взглядом!

Крис, привезенный как военный трофей дедом Арчера, был примотан проволокой к специальной подставке. Сэр Гарри и Арчер потратили добрых две минуты, чтобы высвободить оружие из причудливых изгибов. Они выбежали в коридор и остановились в полной растерянности.

нигде не было видно, но хуже всего было то, что исчез Фолкс! Арчер и сэр Гарри испуганно переглянулись и начали громко звать дворецкого. Никакого результата.

– Что это может быть, сэр Гарри? Господи ты боже мой, что тут случилось?

Сэр Гарри Мендифер не отвечал. Он держал крис перед собой, стиснув рукоятку, и торопливо осматривался; Арчер, к своему ужасу, увидел, что его однокашника, этого исполина, бьет дрожь. Немного погодя сэр Гарри сделал над собой заметное усилие, и его лицо снова стало невозмутимым.

– Мы должны его найти, Арчер, – взревел он, воинственно выпятив нижнюю челюсть. – Найти и прикончить. Ситуация критическая. Если оно опять ускользнет, у нас, скорее всего, не будет другого шанса!

Они прочесали первый этаж – сэр Гарри при этом шел впереди, – но ничего не обнаружили. Поиски на втором этаже тоже оказались тщетны.

– Нам остается лишь молить Бога, – сказал сэр Гарри, поднимаясь на третий этаж, – чтобы эта тварь не покинула дом.

Арчер, запыхавшись от страха, пошатываясь, брел следом:

– Сэр Гарри, может быть, тварь просто вернулась туда, откуда пришла?

– Теперь уже едва ли, – вздохнул сэр Гарри. – Только не после Фолкса. Похоже, ей пришелся по вкусу наш уютный мирок.

– Но что же она собой представляет? – спросил Арчер.

– Я же говорил: растение, – ответил исполин, распахнул дверь и заглянул в комнату. – Растение определенного вида. Здесь, в нашем измерении, тоже встречаются такие.

Арчер начал догадываться, что имеет в виду его друг. Сэр Гарри открывал двери, одну за другой. Напрасно. Оставался только чердак. Они поднялись по узкой лестнице. Сэр Гарри шагал в авангарде, высоко держа крис в вытянутой руке. Арчер настолько ослаб, что еле-еле поднимался, хватаясь за перила. При каждом вздохе из его уст вырывался почти беззвучный всхлип.

– Оно ведь плотоядное, правда? – прошептал он. – Да, сэр Гарри?

Сэр Гарри, прикоснувшись к ручке маленькой двери, развернулся к своему спутнику.

– Верно, Арчер, – сказал он. В этот момент дверь за его спиной незаметно распахнулась. – Это хищник.

Е. Лили Ю

Осы-картографы и пчелы-анархисты

^{Пер. М. Тогобецкой}

С давних времен – таких давних, что уже и не упомнит никто, – по всей деревеньке Йивей, в орхидеях и под карнизами, висели бумажные шары цвета глины, в которых гудели и жужжали осы. Много лет жители деревни поддерживали неустойчивый мир в этом соседстве, упражняясь в несравненном такте и бдительности. Но этому пришел конец в тот день, когда один мальчик, копаясь в прибрежном песке, нашел камень, который показался ему очень подходящим. С таким камнем, думал он, вполне можно рассчитывать на успех в битве с воробьем. Воробьев вокруг было не видно, но неподалеку призывно и низко висел бумажный шар. Мальчик подумал с минуту, склонив голову, а потом прицелился и швырнул камень.

Немного позже, натерев сына мазями и утешив его, мать поливала упавшее гнездо кипятком до тех пор, пока все ошпаренные осы не погибли. Тогда и обнаружилось, что если осиное гнездо опустить в горячую воду, то оно развернется в превосходной точности карту далеких и близких областей, нарисованных растительными красителями и подписанных на чистом китайском языке (в чем можно было убедиться, вооружившись микроскопом).

Последовавшее за этим открытием нашествие на осиные гнезда людей в защитных масках и с чайниками, полными кипящей воды, вскоре сократило процветающую популяцию ос до жалкой горсточки. Под предводительством последней Осы-основательницы выжившие особи вылепили новое гнездо в форме бумажной лодки, нагрузили его падалицами абрикосов и прессованной пыльцой и спустили на реку. Коровы и человеческие дети провожали их, когда они сплавлялись вниз по течению, тоненько и воинственно жужжа морские песни.

Наконец в сорока милях к югу их судно напоролось на торчащий сук и потонуло. Но из отважных путешественников лишь один погиб при эвакуации – остатки абрикоса оказались слишком тяжелыми, и он не смог выбраться из-под них.

Остальные собрались на пне и огляделись.

– Это хорошее место для лагеря, – сказала Основательница своим мягким сопрано, изучая первые грубые карты, принесенные разведчиками. – Здесь множество гусениц, дубов для изготовления чернил, плодоносной ежевики – и никаких признаков других ос. А на раздваивающемся дереве в двух милях отсюда расположен улей диких пчел. Когда мы устроимся, то, конечно, отправим делегацию собрать дань.

– Мы не повторим прежних ошибок! – продолжила она вдохновенно. – Мы раса исследователей и ученых, картографов и философов, а отдых и безделье – это смерть. Когда мы устроимся здесь, то начнем расширяться!

Постройка бумажных яслей заняла две недели, еще месяц ушел на реконструкцию Великой библиотеки и восстановление картотеки – в нее заносилось то, что старейшие картографы могли вспомнить из своих утраченных карт.

Разумеется, их деятельность не могла остаться незамеченной.

Посол пчелиного роя прибыл с ультиматумом – и был незамедлительно казнен: его крылья стали витражным окном в зале совещаний, а его жало было возвращено в улей в бумажном конверте. Следующий посол никаких ультиматумов не приносил, а прибыл с предложением поделить пчелиное королевство между двумя правительствами, сохраняя за пчелами права на пыльцу и воду. «Как признание заведомых прав свободных особей на природные ресурсы общественной территории», – неуверенно прожужжал он.

Осы из совета были снисходительны – они лишили его только кончика жала. И он прожил как раз достаточно, чтобы доставить в улей свое сообщение.