Зажги меня - Мафи Тахира (мир книг .TXT) 📗
– Да? – Я прикусываю себе щеку изнутри. – Нет, ничего подобного, конечно, не было.
– Тогда как?
– Он просто… сказал мне об этом.
Кенджи так резко останавливается, что я чуть не падаю на землю.
– Нет, этого просто не может быть.
Я и не знаю, как мне реагировать на его слова и что ответить.
– Он действительно так и сказал? Прямо в лицо? То есть вот так, стоя рядом с тобой?
– Да.
– Ну и ну!.. Погоди-ка… Значит, он прямо вот так и говорит тебе, что влюблен… а ты что? Что ты ему сказала? – Кенджи ошарашен, но он требует ответа. – «Спасибо большое», так, что ли?
– Нет. – Я едва сдерживаю раздражение, вспоминая, что в действительности за такие слова я в первый раз стреляла в Уорнера. – То есть, конечно, нет, все не так. Я даже сама не знаю, Кенджи, для меня все это сейчас тоже кажется какой-то дикостью. Я до сих пор не знаю, как с этим справляться. – Тут мой голос переходит на шепот. – Уорнер на самом деле… очень впечатлительный. – В этот момент на меня накатывает волна воспоминаний, и мои чувства начинают путаться, наскакивая одно на другое и превращая общую картину в полный кавардак.
Его поцелуй на моем теле. Мои штаны на полу. Его отчаянные признания, от которых я начинаю растворяться.
Я крепко зажмуриваюсь. Мне становится жарко, меня качает, и все это происходит так внезапно.
– В этом определенно есть какой-то смысл, – замечает Кенджи, возвращая меня из воспоминаний на землю. Я слышу его вздох. – Значит, Уорнер пока даже не подозревает, что они с Адамом – братья?
– Нет, – отвечаю я, мгновенно приходя в себя.
Братья.
Братья, ненавидящие друг друга. Братья, мечтающие убить один другого. И я запуталась между ними. Господи, что же происходит в моей жизни?!
– И оба эти парня могут дотрагиваться до тебя?
– Да. То есть это не совсем так. – Я пытаюсь ему все объяснить. – Адам… в общем, то, что он может меня касаться, – это не совсем так. То есть, конечно, он может это делать. Только… – Тут я замолкаю. – Все это очень сложно. Ему для этого приходится активно работать, а перед этим еще и долго тренироваться, чтобы нейтрализовать мою энергию своей собственной. Что же касается Уорнера… – Я качаю головой и смотрю куда-то вниз, продолжая упрямо шагать вперед. – Уорнер может трогать меня сколько угодно, причем без всяких последствий. На него это никак не влияет. Он просто впитывает мою энергию в себя, и с ним ничего плохого не происходит.
– Черт! – реагирует через пару секунд Кенджи. – Черт, черт, черт! Чепуха какая-то.
– Понимаю.
– Значит… ну хорошо. Ты говоришь, что Уорнер спас тебе жизнь? И он действительно умолял девушек помочь ему исцелить тебя? А потом спрятал у себя в комнате и заботился о тебе? Кормил тебя, снабжал одеждой и даже разрешил спать в своей кровати?
– Да.
– Да-а-а… Ну, хорошо. Мне, конечно, очень трудно в это поверить.
– Понимаю, – снова говорю я, на этот раз сопровождая свою реплику долгим и шумным выдохом. – Но он действительно совсем не такой, каким вы привыкли его считать. Я знаю, что со стороны он кажется сумасшедшим, но на самом деле он очень даже…
– Ну-ка, ну-ка, погоди… ты что же, защищаешь его? – В голосе Кенджи слышится крайнее изумление. Он буквально шокирован. – Послушай, а мы с тобой сейчас вообще-то говорим об одном и том же типе? О том, который запер тебя на базе и пытался превратить в своего раба, вернее, военную машину, да?
Я мотаю головой. Мне очень хочется объяснить ему все то, что говорил мне Уорнер, но при этом не показаться наивной и доверчивой идиоткой.
– Это не так. – Я вздыхаю. – Он на самом деле не хотел меня так использовать…
Кенджи взрывается от смеха.
– Вот черт! – говорит он. – И ты действительно веришь ему, да? Ты купилась на всю эту чушь, которой он кормил тебя…
– Ты совсем не знаешь его, Кенджи, ты не справедлив…
– Боже мой, – выдавливает он сквозь смех. – Неужели ты серьезно пытаешься убедить меня в том, что я не знаю того человека, который вел меня в бой? Черт побери, он же был моим командиром, – напоминает мне Кенджи. – Уж я-то хорошо его знаю…
– Я больше не собираюсь с тобой спорить, хорошо? Я и не ожидала, что ты поймешь…
– Это же просто смешно, – хрипит Кенджи, не в силах подавить разобравший его хохот. – Ты сама ничего не понимаешь, вот оно что!
– Чего еще я не понимаю?
– Боже ты мой! – внезапно произносит Кенджи. – Вот уж Кент-то обра-а-адуется, – заканчивает он довольно весело и начинает тихонько хихикать.
– Погоди, что ты сказал? А при чем тут Адам?
– Ты не обратила внимания, что до сих пор еще не задала мне о нем ни одного вопроса, а? – Пауза. – То есть я пересказал тебе весь тот кошмар, который нам пришлось пережить, а ты в ответ только какое-то невнятное: «Ой, да уж, жуткая история, приятель, ну спасибо, что поделился». И все. Ты не ужаснулась, не перепугалась и даже не поинтересовалась, был ли Адам ранен. Ты не спросила меня, что вообще с ним произошло и как он сейчас себя чувствует. Особенно если учитывать, что он-то считает тебя погибшей и все такое.
Неожиданно мне становится плохо. Я останавливаюсь на месте. Меня охватывает страх. И бесконечное, необъятное чувство вины. Я виновата, виновата, виновата.
– И вот ты стоишь тут и защищаешь Уорнера, – продолжает Кенджи. – Того самого парня, который пытался убить Адама. И при этом еще ведешь себя так, как будто он твой близкий друг или что-то в этом роде. Как будто он самый обыкновенный парнишка, которого немного в чем-то недопонимают. Как будто все остальные неправильно его воспринимают, потому что мы – это всего лишь кучка завистливых болванов, которые только и знают, что критикуют и осуждают его и еще ненавидят, потому что у него такое миленькое личико.
Стыд обжигает мне кожу.
– Я не идиотка, Кенджи. У меня есть причины говорить то, что я говорю.
– Конечно, может быть, ты просто не совсем понимаешь, что именно говоришь.
– Как скажешь.
– Перестань. И прекрати свое «как скажешь».
– Как скажешь, – повторяю я.
– Боже ты мой! – вздыхает Кенджи, ни к кому конкретно уже не обращаясь. – Похоже, эта девчонка так и напрашивается на то, чтобы ее хорошенько отшлепали по попке.
– Ты не мог бы меня отшлепать, даже если бы у меня было десять попок.
Кенджи громко смеется:
– Это что – вызов?
– Это предупреждение, – отвечаю я.
– Ого! Значит, ты мне угрожаешь? Малютка плакса уже научилась угрожать?
– Заткнись, Кенджи.
– Заткнись, Кенджи, – писклявым голосом повторяет он, насмехаясь надо мной.
– Долго нам еще идти? – нарочито громко спрашиваю я, потому что меня охватывает раздражение, да и пора сменить тему.
– Уже почти пришли, – так же резко отвечает он.
Несколько минут мы идем молча.
И затем
– Кстати… почему ты весь этот путь проделываешь пешком? – спрашиваю я. – По-моему, ты сказал, что у вас имеется танк.
– Так оно и есть, – со вздохом подтверждает Кенджи, о нашем споре все уже забыли. – Вернее, даже два. Кент сказал, что один он угнал, когда вы впервые сбежали с базы. Так вот, он до сих пор стоит там, в гараже.
Ну конечно!
Как я могла о нем забыть?
– Но мне больше нравится ходить пешком, – продолжает Кенджи. – Мне на надо волноваться о том, что меня кто-нибудь увидит, и я каждый раз надеюсь на то, что, путешествуя пешком, могу заметить нечто такое, на что не обратил бы внимания, если бы явился сюда, скажем, на том же танке. Я до сих пор не теряю надежды, – добавляет он совершенно серьезно, – что мы найдем еще кого-нибудь из наших, кому удалось выжить и кто прячется где-то здесь неподалеку.
Я сжимаю ладонь Кенджи, прижимаюсь поближе к нему и шепчу:
– Я тоже.
Глава 17
Старый дом Адама ничуть не изменился с тех пор, как мы были здесь последний раз. Таким я его и запомнила.
Мы с Кенджи проникаем внутрь через подземный гараж, потом поднимаемся по лестнице на верхние уровни. Неожиданно я начинаю нервничать, да так, что мне кажется, будто не смогу сейчас вымолвить ни слова. Мне бы надо горевать по погибшим друзьям, а мой разум все еще не верит в то, что сейчас должно произойти. Но все, конечно, произойдет. Должно произойти.
