Зажги меня - Мафи Тахира (мир книг .TXT) 📗
– Эй, приятель, почему бы нам не попрощаться с тобой по-настоящему?
– Ну да, – соглашается Джеймс, ставя свой поднос на стол. – Конечно. – Он смотрит сначала на меня, потом на Джульетту, которая подцепила очередную крупинку риса на вилку и теперь молча пережевывает ее.
– Привет, – обращается он к ней.
Она моргает несколько раз, потом на ее лице расцветает широкая улыбка, как только она замечает Джеймса рядом с собой. Эта улыбка меняет ее коренным образом. Такие моменты буквально убивают меня.
– Привет, – отвечает она, такая счастливая, как будто Джеймс только что повесил на небо для нее персональную луну. – Как твои дела? Ты хорошо спал? Хочешь присесть? А я рис ем. Ты хочешь немного риса?
Джеймс краснеет. Он, наверное, съел бы что угодно, если бы только это предложила ему она. Я закатываю глаза к потолку, потом хватаю Джеймса в охапку и сообщаю Джульетте, что мы скоро вернемся.
Она кивает. Выходя из зала столовой, я оглядываюсь и вижу, что она прекрасно себя чувствует и вовсе не возражает против того, чтобы посидеть за столом в одиночку. Она прицеливается к чему-то на своей тарелке и промахивается. Больше я ее не вижу, потому что как раз в этот момент мы заходим за угол коридора.
Глава 3
– Что случилось? Зачем нам снова надо поговорить? – Вопросы сыплются от Джеймса один за другим. Он просто какая-то невероятная машина, штампующая вопросы в неограниченном количестве. – Все в порядке? Ты можешь сказать Джульетте, чтобы она не ела мой завтрак? – Он выгибает шею, чтобы посмотреть на нее, в одиночестве сидящую за столом. – А то она иногда у меня пудинг съедает.
– Эй! – Я хватаю его за плечи. – Посмотри-ка на меня.
Джеймс поворачивается ко мне.
– Что случилось, Адам? – Он внимательно смотрит мне в глаза. – Ты ведь не собираешься умирать, да? Ты же не умрешь?
– Не знаю, – честно отвечаю я. – Может быть, нет, а может, и да.
– Не надо так говорить, – тихо говорит он, опуская глаза. – Не надо. Я не хочу этого слышать.
– Джеймс.
Он медленно поднимает на меня взгляд.
Я опускаюсь на колени и притягиваю его поближе к себе, пока наши лбы не соприкасаются друг с другом. Я гляжу в пол и знаю, что он тоже уставился туда же. Я слышу, как в тишине бьются наши сердца.
– Я люблю тебя, – наконец произношу я. – Ты ведь это знаешь, да? Ты всегда у меня первый. Все, что я делаю, это только для тебя, чтобы тебе было хорошо. Я всегда буду заботиться и защищать тебя.
Джеймс кивает.
– Ты всегда будешь первым, – говорю я. – Ты первый, а все остальные уже на втором месте. И это никогда не изменится. Договорились?
Джеймс снова кивает. Между нами на пол падает одинокая слеза.
– Хорошо, Адди.
– Иди сюда, – шепчу я, крепко обнимая его. – У нас с тобой все будет хорошо.
Джеймс прижимается ко мне. Сейчас он ведет себя как самый настоящий ребенок. Я давно не видел его таким, и рад, что он не меняется. Иногда мне становится не по себе оттого, что он слишком быстро взрослеет в нашем дрянном мире. И хотя я понимаю, что не могу защитить его от всего зла, я все равно пытаюсь это сделать. Он является единственным постоянным элементом моей жизни, насколько я себя помню. И я знаю, что мое сердце разорвется на части, если с ним хоть что-то случится.
Я знаю, что никогда не смогу никого полюбить так, как я люблю этого мальчишку.
Глава 4
После завтрака столовая становится практически пустой. Джеймсу нужно отметиться в комнате Отдела безопасности вместе с другими ребятишками, а также стариками, чтобы они записали его как остающегося. Все остальные собираются идти в бой. Некоторые семьи продолжают прощаться. Джульетта и я не смотрим друг на друга уже несколько минут. Она изучает свои руки, словно проверяя, на месте ли все ее пальцы.
– Черт! Кто помер-то?
Вот это да! Этот голос. И это лицо…
Но это невозможно.
Я вскакиваю со своего места.
– Вот это да! Не может быть!
– Я тоже рад тебя видеть, Кент, – улыбается Кенджи и кивает мне. Он выглядит ужасно. Усталые глаза, бледное лицо, руки немного дрожат, и это особенно заметно, когда он хватается за край стола. Но что еще хуже – он уже в полном обмундировании, как будто думает, что кто-то разрешит ему отправиться на поле боя и участвовать в сражении. – Вы готовы сегодня надрать им задницы?
Я смотрю на него в изумлении, стараясь найти нужные слова, но в это время Джульетта буквально прыгает на него, чуть ли не сбивая при этом с ног. Конечно, она просто хочет по-дружески обнять его, но все же…
Мне кажется, это ему еще рановато.
– Ух ты… Эй… ну… то есть… – Кенджи прокашливается. Он старается выглядеть так, будто не обиделся и не испугался, но по всему видно, что он пытается отстранить от себя Джульетту, и она наконец сама замечает это. Она бледнеет, ее лицо вытягивается от удивления, глаза широко раскрыты. Она прячет руки за спину, хотя сейчас на них надеты надежные перчатки. Сейчас она не представляет собой никакой угрозы для Кенджи, но я его прекрасно понимаю.
Парень чуть не погиб. Он просто пытался прекратить драку, так же как и сама Джульетта, но вдруг что-то произошло, и – бац! – он падает на пол и теряет сознание. Это было очень страшно, и хотя я знаю, что Джульетта не хотела этого, других объяснений данному происшествию не нахожу. Значит, виновата все равно она одна.
– Эй, послушай, давай-ка ты временно перестанешь пытаться дотронуться до меня, ладно? – улыбается Кенджи. Он снова становится милым парнем, но в это уже никто не верит. – Я еще на ногах-то не твердо стою.
Джульетта так перепугана, и у меня сердце от этого кровью обливается. Она изо всех сил старается быть спокойной и не подает виду, будто что-то произошло. Она действительно желает всем только добра, но иногда получается так, будто сам мир не позволяет ей так вести себя. С ней постоянно что-то происходит, и все это мне очень не нравится.
Сейчас мне нужно самому что-то сказать.
– Она тут ни при чем, – обращаюсь я к Кенджи. Я бросаю на него резкий многозначительный взгляд и одними губами произношу: «Оставь ее в покое». Вслух же я добавляю совсем другое: – Ты ведь сам знаешь, что она даже не притронулась к тебе.
– Как раз это мне и неизвестно, – говорит Кенджи, игнорируя мои знаки немедленно сменить тему. – Но я не собираюсь обвинять ее, просто предположил, что, может быть, она начала проецировать свой дар и просто еще сама не знает об этом? Потому что я еще раз все обдумал и другого объяснения случившемуся найти не могу. Ну это, конечно, был не ты, – говорит он мне. – Черт побери, то, что Уорнер может дотрагиваться до Джульетты, как мы решили, – это просто счастливая для него случайность. Кстати, о нем нам вообще еще ничего не известно. – Пауза. – Верно? Может быть, конечно, Уорнер достал из своей задницы какого-нибудь волшебного кролика, пока я усердно занимался тем, что находился на грани жизни и смерти.
Я хмурюсь и отворачиваюсь.
– Верно, – продолжает Кенджи. – Так я думал. Поэтому, я полагаю, будет лучше пока что мне держаться подальше, если, конечно, не возникнет другая крайняя необходимость. – Он поворачивается к Джульетте. – Хорошо? Только без обид. Я ведь чуть не умер. Поэтому не будьте ко мне слишком строги.
– Да, конечно, – спокойно отвечает Джульетта. Она пытается засмеяться, но у нее ничего не получается. Мне хочется дотянуться сейчас до нее, обнять ее и крепко прижать к себе. Мне хочется защитить ее, я хочу заботиться о ней, но сейчас все это кажется мне невозможным.
– Ну и ладно, – отмахивается Кенджи. – Когда мы выступаем?
Я настораживаюсь.
– Ты с ума сошел, – обращаюсь я к нему. – Ты никуда не пойдешь.
– Еще чего!
– Да ты на ногах еле стоишь!
– Да я лучше погибну там наверху, чем буду сидеть здесь, как последний идиот.
– Кенджи… – пытается урезонить его Джульетта.
– Ну хва-а-а-а-атит. Между прочим, одна очень говорливая сорока принесла на хвосте весточку о том, что Уорнер все же унес свою задницу подальше отсюда. – Кенджи смотрит на нас обоих. – Как же это вышло?
