Нераздельные (ЛП) - Шустерман Нил (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
— ВЫ ОК?
Риса с облегчением выдыхает — Коннор в порядке и не пойман. Она набирает ответ:
— ДА. ТЫ?
— НАШЕЛ ЛАБ. ВСТРЕЧ У МАШИНЫ.
И хотя Рисе очень хочется пойти и отыскать его, она понимает, что дальнейшие шатания по больнице чреваты.
— Это он? — спрашивает Бо. — Что он сказал?
— Сказал, что целуешься ты паршиво, и я с ним согласна.
Бо натянуто смеется — наверно, думает, что Риса простила его. Это не так. Просто Бо ей совершенно безразличен — что уж тут сердиться или прощать?
— Спускаемся по ближайшей лестнице, — командует девушка, — и уходим через заднюю дверь — как ты и сказал. С Коннором встречаемся у машины.
Бо кивает, соглашаясь с ее планом, но потом собирается с духом и спрашивает:
— А что если Коннор не появится?
— А что если я тебе в другой глаз залеплю? — говорит Риса. Бо проглатывает свой вопрос и открывает перед ней дверь на лестницу.
— Да, к твоему сведению, — говорит он, — я не ничтожество. Что бы там ни утверждал мой ордер на расплетение.
20 • Коннор
План прост. Сложные планы ни к чему, когда имеешь дело с людьми, по природе своих занятий не ожидающими ни интриг, ни подвохов. Персонал медицинского центра больше опасается скользких полов (потому что судебных исков не оберешься), чем появления беглых расплетов, намеревающихся похитить биоматериал. Кому, во имя всех святых, он нужен?!
Как только охрана засекла Рису и Бо, Риса приняла верное решение — отвлечь полицейских на себя. Не похоже было, чтобы охранники узнали нарушителей и догадались, что им здесь надо. Первым побуждением Коннора было, конечно, следовать за подругой, но он понимал — нельзя. Могут поймать всех. Придется положиться на ловкость Рисы в игре в кошки-мышки, даже если Бо в ней плох.
Коннор бродит по коридорам крыла, в которое людям нетерпеливым лучше не соваться. Воскресенье, и здесь совсем пусто. Юноша находит исследовательский корпус, соединенный со всем остальным комплексом стеклянной галереей. Здесь он выставлен на обозрение всему миру. Остается надеяться, что никто не бросит взгляд на галерею. В противном случае последствия не заставят себя долго ждать.
В подвале он находит нужную лабораторию. Тогда как остальная часть исследовательского корпуса битком набита всяческим оборудованием, в подвале имеется лишь самое необходимое. Обстановка заурядная, как во всех подобных учреждениях, полы скупо освещенных коридоров выстланы линолеумом цвета блевотины. Словом, на фоне навороченного института это отделение выглядит убогим побирушкой. Похоже, команду сумасшедших ученых, упорно занимающихся бесперспективными клеточными исследованиями, держат подальше от глаз, как будто они позор современной медицины. Пусть сидят на задворках и варят свои зелья из змей, лягушек и летучих мышей.
Кажется, здесь даже охраны нет. Лаборатория заперта на обычный замок без сигнализации, вскрыть его отмычкой проще пареной репы; и поскольку охрана сосредоточилась на Рисе и Бо, в подвале исследовательского корпуса царит тишина, словно в морге, каковой, возможно, располагается в соседнем подвале.
Коннор делает ставку на то, что догадался правильно, и отсылает Рисе эсэмэску, мол, нашел лабораторию, встретимся у машины. Если Рису поймают, эсэмэска выдаст, кто они такие, но Коннор крепко надеется, что его подруга сумеет уйти от потерявшего спортивную форму преследователя. Через несколько мучительных секунд от Рисы наконец приходит лаконичное «ОК». Коннор переводит дыхание — он и не заметил, что забыл дышать.
Он открывает дверь и зажигает в лаборатории свет. В холодильниках с прозрачными дверцами хранятся образцы; на штативах ряды пробирок, в чашках Петри растут сомнительного вида культуры. Есть тут и запечатанные пластиковые стазис-контейнеры, тоже содержащие какой-то биоматериал. От вида этих контейнеров Коннора корежит — именно в таких транспортируют части тел расплетов. В современных стазис-контейнерах живая ткань может сохраняться неопределенно долго. Это одна из многих технологий, толчок к развитию которых дало расплетение.
Каждый предмет помечен числовым кодом, ничего не говорящим Коннору.
«Взрослые плюрипотентные клетки», — сказала Соня. Он попал в нужное место, но метки предназначены для исследователей, а не для вора, собирающегося стибрить их материалы.
У Коннора с собой большая хозяйственная сумка, в которую поместится целая уйма образцов. Он решает взять только стазис-контейнеры — культуры из пробирок или чашек Петри, скорее всего, не выдержат температурных перепадов при перевозке. Он начинает набивать сумку — ни дать ни взять Гринч, крадущий Рождество — как вдруг дверь лаборатории распахивается. На пороге стоит человек с колбами и пробирками в руках. Коннора поймали с поличным, словно ребятенка, запустившего руку в вазу с конфетами, только вместо конфет здесь опытные образцы. Лаборант от неожиданности роняет свои склянки, и те разлетаются в мелкие дребезги.
— Стоять! — приказывает Коннор, видя, что человек собирается дать деру и позвать охрану. — Я вооружен. — Юноша засовывает руку в карман куртки.
— Н-неправда, — дрожащим голосом заявляет лаборант, видимо, посчитав слова Коннора пустой угрозой.
Коннор вынимает пистолет, доказывая, что вовсе не блефует.
У лаборанта отвисает челюсть, он пытается с хрипом втянуть в себя воздух на манер Гундоса — старого товарища Коннора, страдавшего астмой.
И вдруг Коннор соображает, что конфронтации можно избежать. Как указывала Соня, транк больше не прерогатива юнокопов. Он может также стать лучшим другом расплета.
— Извини, мужик, — говорит Коннор, — но придется послать тебя в Транкистан.
Он нажимает на спуск и… оружие дает осечку. Не заряжено! Коннор всматривается в пистолет — это не тот, что дала ему Соня. Это пистолет Бо! Тот самый, который разрядила Риса.
«Черт!»
— Погоди! Я тебя узнал! Ты Беглец из Акрона!
«Черт, черт!»
— Не валяй дурака! — говорит Коннор. — Беглец из Акрона скрывается у хопи. Новости не смотрел?
— А что новости? Ты здесь, значит, новости врут! Ты же из нашего города, так ведь? Тебя называют Беглецом из Акрона, но жил-то ты в Колумбусе!
Неужто весь Колумбус это знает? Дом Ласситеров теперь местная достопримечательность, что ли?
— Заткнись к чертовой матери, или я тебя…
Коннор прикидывает, не вырубить ли мужика. Это у него бы получилось запросто, но, пожалуй, стоит подождать — интересно, чем обернется все дело. Прибегнуть к крутым мерам он всегда успеет.
Лаборант лишь сопит, не отводя взгляда от непрошеного гостя. Ни тот, ни другой не шевелятся. Наконец мужчина произносит:
— Тебе не эти образцы нужны — они уже дифференцированы. Возьми вон те, с дальнего конца.
Такого Коннор не ожидал.
— Почем ты знаешь, что мне нужно?
— Беглецу из Акрона могла бы здесь понадобиться только одна вещь — плюрипотентные клетки. Чтобы строить органы. Но ничего из этого не выйдет. Технология выращивания органов потерпела полное фиаско, все исследования ни к чему не привели.
Коннор не отвечает — но его молчание говорит само за себя.
— Тебе что-то известно, да? — В порыве воодушевления лаборант даже осмеливается сделать шаг вперед, позабыв свой страх. — Ты что-то знаешь, иначе не пришел бы сюда!
Коннор оставляет его вопрос без ответа. Он обеспокоен тем, что его намерения, оказывается, так легко разгадать.
— У той двери, в дальнем конце?
Лаборант кивает. Коннор шагает в указанном направлении. Одним глазом все время следя за лаборантом, он выгружает содержимое сумки и наполняет ее контейнерами из последнего в ряду холодильника.
— Есть одна проблема, — сообщает лаборант. — Весь наш биоматериал состоит на учете. Если что-то пропадет, руководство тут же получит рапорт. Наверняка нам тогда сократят финансирование.
Коннор кивает на стеклянные осколки у передней двери.
— А что было в этих колбах?
Лаборант перехватывает его взгляд.
