Простые смертные - Митчелл Дэвид Стивен (читать книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗

– Да-а. Да, клубнику. Где мне… зарегистрироваться?

Она почему-то нашла выражение «зарегистрироваться» ужасно смешным, и меня это ужасно разозлило: ну, откуда мне было знать, как у них тут это называется? Продолжая смеяться, она ткнула пальцем на дверь – оба запястья у нее были обмотаны эластичным бинтом, как у какой-нибудь звезды тенниса, хотя мне подобная предосторожность казалась на фиг ненужной, – а сама пошла в сторону сарая, явно намереваясь рассказать остальным сборщикам, что новенькая, видно, вообразила, что будет жить в гостинице.

– Завтра к трем утра тебя там будут ждать двадцать корзин, ясно? – услышала я мужской голос, доносившийся из кабинета в конце коридора. – И если ты со своим грузовиком опоздаешь хоть на одну минуту, весь товар будет отправлен на склад универсама «Файн Фэр» в Эйлсфорд. – Мужчина швырнул трубку на рычаг и сердито прибавил: – Лживая тварь!

После этого я окончательно поняла, что это тот самый голос, который я слышала по телефону сегодня утром. Да, это был мистер Харти. Вдруг у меня за спиной распахнулась какая-то дверь, и пожилая женщина в перепачканном комбинезоне, зеленых резиновых сапогах и не слишком чистом шейном платке стала загонять меня в кабинет, как какую-то курицу, – широко расставив руки.

– Давай-давай, юная леди, доктор тебя сейчас посмотрит. Шевелись. Новая сборщица, да? Ну, я так и думала. – Она впихнула меня в тесный кабинет, где пахло картошкой. Там был письменный стол, пишущая машинка, телефон, полки с папками, постер с надписью «Великолепная Родезия» и множество фотографий дикой природы; за окном виднелся двор и разобранный трактор. Мистеру Харти было, пожалуй, за шестьдесят; лицо у него было спокойное, почти флегматичное, а из носа и из ушей торчали клочья волос. Не обращая на меня внимания, он сказал женщине:

– Билл Дин, похоже, только что хорошенько нюхнул. И ему захотелось обсудить «детали развозки», представляешь?

– Дай-ка подумать, – сказала женщина. – У него там все шоферы какой-то «бубонной чумой» заболели, так что завтра нам, пожалуй, лучше отвезти всю клубнику в Кентербери.

– Да-а, пожалуй. А знаешь, что он еще сказал? «Хорошо бы вам, землевладельцам, и всем нам, остальным, тоже помочь». Землевладельцы! Это банк землей владеет, а земля владеет тобой. Вот что такое быть «землевладельцем». И, между прочим, это он, а не я возит свою семью отдыхать на Сейшелы или куда-то там еще… – Мистер Харти снова раскурил погасшую трубку и мрачно посмотрел в окно. – А это еще что такое?

Я проследила за его взглядом, увидела за окном все тот же разобранный ржавый трактор и наконец поняла, что он имеет в виду меня.

– Я новая сборщица.

– Новая сборщица, вот как? Не уверен, что нам нужны еще сборщики.

– Мы же с вами сегодня утром говорили по телефону, мистер Харти! Вы сказали, что нужны.

– Утром! Так это когда было! Чего об этом вспоминать?

– Но… – Господи, думала я, если я не получу здесь работу, что же мне тогда делать?

Пожилая женщина, рывшаяся в шкафу с папками, оглянулась на нас через плечо и сказала только одно слово:

– Гэбриел.

– Но ведь мы уже взяли эту… Холли Бенсон-Хеджес. Она сегодня утром нам звонила и едет сюда.

– Это я вам звонила, – сказала я, – только Холли Ротманз, а не «Бенсон-Хеджес», и это я… – Да ладно тебе, он наверняка просто придуривается. У него такое лицо, что никогда и не поймешь, шутит он или нет. – В общем, Холли – это я.

– Ага, значит, это ты была? – Трубка, зажатая в зубах мистера Харти, издала убийственный треск. – Что ж, в таком случае тебе повезло. На работу завтра ровно в шесть. Не две минуты седьмого. Учти, проспать здесь никто права не имеет. У нас здесь не лагерь отдыха. Ну все, теперь иди. Мне еще надо много кому позвонить.

– По воскресеньям у нас почти пусто, – рассказывала мне миссис Харти, пока мы с ней шли через двор к сараю. Она вообще оказалась куда более воспитанной и обходительной, чем ее муж. Интересно, подумала я, что их когда-то соединило? – Большинство наших сборщиков – из Кента, так что они уезжают по воскресеньям домой, чтобы помыться и переночевать по-человечески. Ну а студенты – те на пляж в Лейздаун с утра отправляются и к вечеру должны вернуться, если только их полиция по дороге не сцапает. Значит, так: душ вон там, сортир чуть дальше, а это вот прачечная. Ты сегодня утром вроде говорила, откуда ты приехала-то?

– Ой, да я… – В эту минуту к нам подлетела Шеба и от восторга начала нарезать круги, что дало мне возможность получше сформулировать свою легенду. – Из Саутенда. Я только в прошлом месяце сдала экзамены на аттестат «О», а родители все время на работе… И потом, мне хотелось скопить немного денег. Подруга одной моей подруги здесь пару лет назад работала, вот папа мне и разрешил; сказал, ладно, раз тебе уже шестнадцать. Ну, я и…

– Ну, ты и приехала. А школе ты что, sayonara [25] сказать решила?

Шеба вдруг метнулась за груду старых шин и стала яростно что-то там вынюхивать.

– На аттестат «А» ты экзамены-то сдавать собираешься? А, Холли?

– Да, конечно, собираюсь! Хотя на особо хорошие результаты что-то не рассчитываю.

Похоже, миссис Харти мои ответы вполне удовлетворили, да она и не собиралась особенно любопытничать. У распахнутых настежь дверей кирпичного сарая или амбара она остановилась и сказала:

– В передней части у нас в основном парни спят. – Там выстроились рядами десятка два металлических кроватей, как в больничной палате, но стены были все же амбарные, пол каменный, даже окна прорублены не были. Должно быть, на лице у меня отразилось то, что я подумала, представив себе, каково это – спать среди целой орды храпящих, пукающих, воняющих потом и приставучих парней, потому что миссис Харти сказала: – Не волнуйся, мы этой весной тут перегородки поставили. – И она указала на дальний конец амбара. – Надо же было обеспечить дамам хоть какое-то личное пространство. – Примерно треть сарая была отгорожена стеной более чем в два человеческих роста из чего-то типа клееной фанеры, и в стене имелся дверной проем, занавешенный старой простыней. Над ним кто-то написал мелом «Гарем», а еще кто-то пририсовал к этому слову стрелку, ведущую ко второй надписи: «Размер не имеет значения, Гэри, так что продолжай мечтать». За простыней царил полумрак, и это отгороженное пространство было очень похоже на примерочную в магазине одежды: по обе стороны узенького прохода было по три таких же «двери», и каждая вела в клетушку с двумя кроватями и голой электрической лампочкой, свисавшей с потолочной балки. Видел бы это мой папа! Заглянув сюда, он бы наверняка презрительно поморщился и стал бормотать что-то насчет несоблюдения законов об охране здоровья и безопасности труда, хотя, на мой взгляд, здесь было вполне тепло, сухо и достаточно безопасно. Кроме того, я заметила в стене амбара еще одну дверь, запертую изнутри на засов, так что в случае пожара легко можно было успеть выскочить наружу. Единственное «но»: все кровати, похоже, были уже заняты, и на них лежали спальные мешки, рюкзаки и прочие манатки. Однако, добравшись до последней клетушки, кстати, единственной, где горел свет, миссис Харти постучала по дверной раме и сказала:

– Тук-тук-тук, Гвин, ты дома?

– Это вы, миссис Харти? – откликнулся кто-то изнутри.

– Я тут тебе соседку привела.

Мы вошли. Внутри, скрестив по-турецки ноги в джинсах, сидела на кровати та самая улыбчивая девица из Уэльса и что-то писала – то ли дневник, то ли еще что. От кружки, стоявшей на полу, поднимался пар, и слегка дымилась сигарета, ловко пристроенная на горлышко бутылки с водой. Гвин посмотрела на меня и гостеприимным жестом указала на соседнюю кровать: мол, это все твое.

– Добро пожаловать в мою скромную обитель. Которая отныне станет нашей скромной обителью.

– Ну что ж, девочки, на этом я вас и оставлю, – сказала миссис Харти и ушла, а Гвин снова уткнулась в свой дневник. Ну и прекрасно, черт побери. И слава богу, что она не вздумала сразу же пытаться меня разговорить! Просто так болтать ни о чем сейчас совершенно не хотелось. Негромко шуршала шариковая ручка фирмы «Байро». Возможно, сейчас она писала как раз обо мне и о моем появлении на ферме; писала почти наверняка на уэльском, чтобы я не смогла прочитать. Ну, раз она не собирается со мной разговаривать, так и я первой разговор заводить не стану. Я швырнула рюкзак на кровать и прилегла рядом с ним, стараясь не обращать внимания на звучавший у меня в ушах насмешливый голос Стеллы Йирвуд, рассуждавшей о том, что невероятное стремление Холли Сайкс к свободе и самостоятельности завершилось, естественно, тем, что она оказалась в какой-то вонючей крысиной норе… Ну и пусть. Все равно идти мне некуда, да и сил у меня совсем не осталось. Ноги, как ни странно, выдержали, хотя у меня было ощущение, словно их обработали электроинструментами фирмы «Блэк энд Декер». Но самое главное – у меня не было спального мешка.