Сонник Инверсанта - Щупов Андрей Олегович (книги бесплатно без онлайн .txt) 📗
– Возьмите, милорд! Это локальный корректор. – Крепыш подхватил аппаратик, сунул мне в карман. – Спасти – не спасет, но поможет. А лучше – сразу вызывать на подмогу нас.
– Но каким образом…
– Милорд, у нас нет времени! Ради всего святого спасайте себя и бегите на берег. Мы их задержим.
Пререкаться с ним я не стал. Парни явно пытались меня защитить, а потому не стоило усложнять и без того нелегкий труд. Волоча за собой дипломат и стараясь держаться середины бетонного пирса, я энергично пополз к берегу. Канонада за спиной тотчас усилилась, – очевидно, к стрельбе, присоединился и мой собеседник. Со всех сторон в них били из подводных автоматов, и им ничего не оставалось кроме как огрызаться из своих громоздких пистолетов.
В ту минуту, когда я добрался до берега, к пирсу с нескольких сторон подлетело сразу несколько окрашенных в зеленый цвет катеров. Один за другим громыхнуло несколько подводных взрывов, а еще немного погодя в воздухе загудел приближающийся вертолет. Кого собирались атаковать военно-воздушные силы, было совершенно неясно, а потому я счел за благо подняться на ноги и пуститься в бега.
Глава 12 Мышка бежала, хвостиком махнула…
На солнце мои брюки с рубахой очень скоро высохли, хотя вид, разумеется, приобрели не самый презентабельный. Положение отчасти спасал пиджак, который я вовремя спрятал в чрево вместительного дипломата. Кстати, осмотрев свой студенческий чемоданчик, я обнаружил парочку пулевых отверстий. Открытие меня скорее порадовало, нежели огорчило. Во всяком случае, оно лишний раз свидетельствовало в пользу того, что агрессия, которой я подвергся на этот раз, была вполне не умозрительной.
Хуже смерти быть не может, а к мысли о своей возможной смерти я отчасти уже привык. Потому и обо всем случившемся думал с философским спокойствием. В конце концов, это становилось уже забавным. По каким-то таинственным причинам одни местные жители продолжали с азартом охотиться на меня, другие напротив – всячески пытались защитить. При этом именовали меня поочередно то паном, то милордом. Что из всего этого следует, понять было решительно невозможно. Либо меня с кем-то путали, либо тут крылось нечто настолько загадочное, что не стоило даже ломать голову.
Переходя по мосту речку Яровую, я с любопытством поглядел вниз. В детстве я часто здесь купался, а пару раз даже пытался всерьез утопить распоясавшегося Димку. Топил я его, разумеется, в воспитательных целях, и, думается, имел на это некоторое право, поскольку чуть раньше именно мне пришлось учить его плавать. Сейчас, впрочем, плавать в этих водах я бы не рискнул. Речка Яровая явно посмурнела, утеряв былую прозрачность. Когда-то мы пили воду прямо под мостом, теперь на это осмеливались разве что птицы и дворовые псы. Темные, окрашенные радужной пленкой воды несли вниз по течению разнокалиберный мусор – кульки и пробки, пластиковые бутылки, размокшую бумагу и тряпки. Среди всего прочего каким-то чудом мне удалось разглядеть виляющего хвостом малька. Рыбка была вполне живая, – не механическая, не выскользнувшая из банки «Иваси», и это меня несколько вдохновило.
Перейдя мост и задержавшись возле полосатого, как пограничный столб, лотка, я купил два золотых апельсина. Один немедленно очистил и съел, второй сунул в дипломат, подобно лесному бурундуку откладывая пищу в прок. Выйдя на Старую, мощеную булыжником площадь, сполоснул руки у фонтана, там же присел на скамейку. Апельсин вкупе с речным мальком сумели таки вдохнуть в меня порцию бодрости. Настроение повысилось, и взором праздного гуляки я начал изучать шествующую мимо публику.
На мужчин я, впрочем, не смотрел, – глазел преимущественно на дамочек, тем более, что последние одевались несколько иначе, нежели в моем привычном мире. Я бы сказал – более рискованно и раскованно. Во всяком случае, масса мелочей, на которые раньше я не обращал внимания, теперь сами собой бросались в глаза. Мнительность и одиночество сделали меня более зорким, заставляя по-новому оценивать глубокие декольте и полное отсутствие лифчиков, обилие стальных каблучков и юбочки всех цветов радуги. Следовало признать – в Екатеринбурге одевались более скромно, а потому, несмотря на слепящее солнце, я продолжал пялиться на снующих вокруг девушек, с загорелых ножек перескакивая на лица и вновь возвращаясь к ножкам.
Если вы читали труды психологов, то должны знать, что короткая юбка – это не просто желание щегольнуть перед публикой, это мироощущение. В каком-то смысле это вызов миру и приглашение к знакомству одновременно. Это знание своей цены и вместе с тем определенное самолюбование. Кто кутает себя ниже колен тканью, тот не верит в свои силы, не хочет приглашать и не хочет отбиваться. А потому я отлично понимал людей, которые готовы были петь гимн отважным хозяйкам мини.
Как я не порхал глазами туда-сюда, однако на этих мелькнувших на отдалении ножках я все же задержался. Меня прямо в жар бросило, когда я застопорил на них взор. Они и двигались, точно плыли, перекатывая под атласной кожей волны тренированных мускулов, собственной грациозностью сообщая всему окружающему миру волнующий и необоримый смысл. Уверен, именно такие ножки заставили некогда нашу планету вращаться. Да и войн из-за означенных ножек, наверняка, приключилось немало. И ничего удивительного! Хотел бы я посмотреть на такого мужчину, который при виде такой красоты не ощутил бы желания вскочить с места, сорок раз отжаться и немедленно сотворить какой-нибудь подвиг. Я, впрочем, наоборот застыл, не двигаясь, боясь спугнуть нечаянное мгновение. Я и выше-то глаза не поднимал, опасаясь скорого разочарования. При этом я мучительно продолжал гадать, что же именно завораживает мужиков в подобном видении? Форма ног? Движение? Или миг пугающей тайны, вроде той, что грезится при виде смутного акульего силуэта в голубой воде?…
Между тем, хозяйка ножек, задержавшись на противоположной стороне дороги, чуть повернулась, и, увы, в профиль ее ножки оказались еще великолепнее. Ни ветхие брючки, ни самые пуританские юбки не сумели бы испортить такого изящества. А еще меня удивил сам факт моего восторга. Уж простите, не тот был момент, чтобы пускать слюни и любоваться женскими прелестями. Однако слюни я все же продолжал пускать, поскольку в том и кроется сила любой красоты, что ни с обстоятельствами, ни с придуманными правилами она абсолютно не считается. Другое дело, что к подобным встречам мы в массе своей не готовы, и обычно красота проплывает мимо, как величаво проплывает какой-нибудь сказочный лебедь мимо сгрудившихся на берегу замурзанных воробьев. Несчастным впору только распахивать клювики и осоловело таращиться вслед.
Решившись, наконец, поднять глаза выше, я с изумлением убедился, что девушке повезло не только с ногами. Это была блондинка с задорно вздернутым носиком, искристым взором и плотоядным пухлогубым ротиком. Я поморщился. Симпатичная головка в довесок к талии и ослепительным ножкам – это попахивало уже перебором. Как психолог, я знал вполне достоверно, что именно такие красавицы, как правило, успешны в звездных профессиях и абсолютно несчастны в личной жизни. Именно так сохраняется равновесие в природе, и ангельских характер сплошь и рядом привлекает злостных нетопырей, а на лебединую красоту с удовольствием слетается зловонное воронье…
Между тем, юная особа все никак не могла дождаться, когда пройдет поток машин, чтобы перебежать дорогу. Три или четыре авто попытались было притормозить возле красавицы, но всякий раз дамочка досадливо мотала головой.
Площадь, на которой я сидел, к этому времени основательно прокалилась. Мир стал ярким до слез. Тем не менее, я продолжал держать объект наблюдения в поле зрения.
Вот алый ротик ее раскрылся, она что-то прокричала и махнула рукой. Я загрустил еще больше. Почему не встречаются в жизни одинокие принцессы? Почему так получается, что все они уже заняты, расхватаны и распределены на много лет вперед? Вот и на этой площади, верно, торчит какой-нибудь счастливчик с парой мороженого в ладони и золотыми часами на запястье, не понимая того, что, вытащив счастливый билет, он заступил тем самым дорогу сотне иных более достойных претендентов…
