Ратоборцы - Воронова Влада (онлайн книга без TXT) 📗
Спустя десять минут вестник достал из притороченной к седлу сумки рыбацкий дождевик. Сверх предписанного обычаем расстояния от долины демонстрировать вестническое облачение глупо, но мало кто из хелефаев об это знает, а самостоятельно догадаться вообще единицы способны.
А так — едет какой-то хелефайя в своем любимом плаще и едет. Мало ли их по дорогам шатается, одинаковых что на лицо, что на одежду. Вдоль Большого Хелефайского тракта расположены все эльфийские долины Европы.
Вестник открывается только тем, кому весть предназначена.
Городов у вампиров нет, только множество небольших деревень, в том числе и Волчевойка, столица Латирисы.
Единственное, что не нравится Славяну в вампирской общине — отсутствие уличного освещения. Вампиры прекрасно видят и в полной темноте, а живляне — общинники других рас — пользуются разнообразными амулетами ночного видения. Лампы в большинстве вампирьих домов только для украшения интерьера, даже к розетнику не подключены.
Зимний вечер ничем не светлее ночи, и пробираться на ощупь через полдеревни к Дому Советов, центру административной, государственной и прочей власти общины и, по совместительству, квартиры повелителя — удовольствие невеликое. Тем более под пронзительно-холодной смесью дождя со снегом. Нашарить случайного прохожего, судя по отсутствию крыльев — живлянина, оказалось гораздо легче. Славян попросил проводить. Недобровольный помощник без лишних слов подхватил его под руку и полубегом потащил к Дому Советов, шёпотом четырхаясь на каждое Славяново спотыканье. Над крыльцом Дома горел фонарь. Славян постоял на крыльце, пока глаза привыкли к свету, и толкнул дверь.
В обширной приёмной его ждала одна из старейшин, синеглазая белокрылая блондинка лет двадцати пяти на вид, в элегантном темно-красном брючном костюме, который выгодно подчёркивал прелести безупречной фигуры. Славян откровенно оглядел её и восхищённо присвистнул, от телепатки нет смысла скрывать чувства и желания. Вампирка польщено улыбнулась, кокетливо расправила белоснежные крылья: в вожделении этого человека не было грязной и липкой похотливости, так похожей на ненавистную Жажду, и превращающей человеческих мужчин в скотов. Для этого мужчины телесная любовь — священнодействие, драгоценный и сладкий дар. Прикосновение его желания подобно шёлку и лучам утреннего солнца, которое ласкает и согревает, но никогда не обожжёт. Вампирка перевела внезапно сбившееся дыхание и сказала:
— Повелитель ждет вас в кабинете. Я провожу.
В сопровождении никакой нужды не было, но Славян вежливо поблагодарил и галантно предложил даме руку.
Планировка всех Домов Совета, будь он в обычной деревне или в столице, совершенно одинакова. Приёмная — просторная комната с мягкими, удобными диванчиками вдоль стен и трёхрядной вешалкой у входа. В приёмной три двери. Первая ведёт в зал советов, где собираются главы деревень и округов; вторая — в зал аудиенций, где нимлаты и дарулы принимают посланцев повелителей, а повелители — иностранных послов; третья — в церемониальный — для официальной части общинных праздников. Стены расписаны разнообразными сценами волчьей жизни. Вампиры волков любят, даже приручать умеют. Самый лучший комплимент, чтобы не хвалили — ум, красоту, наряды, кулинарные или спортивные успехи, это сравнить с волком. Из всех трёх залов можно выйти в общий коридор, в котором ещё четыре двери — в кабинет, гостиную, спальню и столовую всё с той же кухонной перегородкой, как и у любого общинника.
Кабинет в столичном Доме большой, на троих: повелителя и двух старейшин. Обычный, канцелярский, даже взглядом зацепиться не за что — столы письменные, круглый столик, диван, шкаф да стулья. Дарул обходится одним помощником, энэрулом, а нимлат вообще самостоятельно управляет, на деревню и его хватит. Столь любезной другим расам бюрократии вампиры не любят.
— Входите, мсье Бродников, — распахнула дверь кабинета вампирка, с сожалением отрываясь от Славяна.
— Доброго вечера, повелитель Доминик, — первым, как и положено пришедшему, поздоровался Славян и поклонился так, как кланялся всем в общине, как требует вежливость: наклонил голову и тут же выпрямил.
Старейшина поклонилась гораздо ниже, но это их дело, вампирское.
— Вечера доброго, Вячеслав Андреевич, — имя повелитель выговорил почти без акцента, кивнул в ответ и обратился к старейшине: — Тереза, если у тебя нет каких-нибудь важных дел, зайди часа через два. Уже стемнело, и нашему гостю будет плохо видно обратную дорогу. Нужно проводить его домой. — И к Славяну: — Если вы против, я подыщу другого сопровождающего.
— Нет-нет, — торопливо ответил Славян. — Если только у мадемуазель Терезы нет других планов.
— Я подожду в приёмной, — сказала вампирка. — Всё равно надо сводки дочитать, картофель в этом году плохо уродился, придётся закупать. Я могу идти, повелитель?
— Да, — кивнул он. Вампирка поклонилась и ушла.
Своим правителям вампиры не лгут. Тереза будет добросовестно читать важные, но сегодня совершенно ей не интересные сводки из земледельческих секторов. И даже успеет составить общую сводку, разговор повелителю с гостем предстоит долгий.
— Прошу, — вампир пригласил человека сесть за круглый столик, сел по другую сторону. Славян удивился: так следовало бы говорить с другим повелителем, президентом или чрезвычайным послом. Но ходочанина, людя хотя и очень нужного, но правителю государства, абсолютному монарху не ровню, повелитель должен был усадить на диван, а сам сесть за рабочий стол. Хотя, было ведь личное приглашение, и вампир назвал его гостем. В гости зовут только равных. Ох и на дрянное же дело хочет подрядить его латирисский правитель.
Выглядит повелитель на двадцать пять, то есть моложе собственного сына. А лет — восемьсот одиннадцать. За это время и дурак на переговорах мошенничать выучится. Но латирисский повелитель дураком не был и в восемнадцать.
«С другой стороны, — подумал Славян, — семьсот с лишним лет — прекрасная возможность дожить до маразма».
Вампир едва заметно усмехнулся. Вывод потрясающий. Даже не знаешь, обидеться или рассмеяться. Или изумиться — сколько он ни видел человеков, до такого ещё никто не додумался. А человек продолжал размышлять. И смотреть на повелителя открыто и прямо, как и старейшины редко когда осмеливались.
Глаза у повелителя чёрные, южные. Огненному оттенку длинных, ниже ключиц, рыжих волос позавидует любой гоблин. От рождения у вампиров не бывает рыжины, цвет меняется во время испытаний Третьего Круга. Славян с интересом оглядел темно-зелёный свитер повелителя. «Ткань — ладно, но как вампиры умудряются дырявить трикотаж так, чтобы петли не поползли, совершенно не понятно».
Зимой темнеет рано, и Лаурин с грустью смотрела в густой тёмный сумрак за окном. Двор ремесленного училища уже не виден, ночного зрения у хелефайев нет. Фонарь опять разбили. Соседи Дариэля по общежитию пользуются электрическими карманными фонариками, но своему любимому она принесла фонарь хелефайский, «путеводную звезду», с магическим светокристаллом вместо лампочки. Его сияние гораздо ярче, но при этом нежнее и красивее. И, что особенно важно для общаги, его невозможно украсть.
Занятия у Дариэля закончились, но он опять задержится на два часа, как задерживается уже полтора месяца. Лаурин знает, куда его влечёт, но делает вид, что ни о чём и не догадывается. А Дариэль делает вид, что верит её незнанию.
Комнату в общежитии Дариэлю дали на этаже для семейных, из-за Лаурин, все бумаги они ходили заполнять вместе, Дариэль тогда не умел читать и писать по-французски. Их и посчитали семейной парой. Не очень-то и ошиблись, большинство ночей Лаурин проводила здесь, а не в доме Пиаплиена, куда ходила лишь на работу. Дочь владыки успешно воевала с тараканьими ордами, готовила на крохотной газовой плитке и совсем не смущалась убогой обстановкой: скрипучая кровать, обшарпанный письменный стол, два столь же обшарпанных стула и старый, гардычащий холодильник. В тесном коридорчике-прихожей, где и развернуться-то можно с трудом, стоят одежный шкаф, обеденный стол на двоих и газовая плитка с баллоном. Душевые и туалет в конце коридора.
