День Гигантов - Рей Лестер Дель (первая книга .TXT) 📗
ГЛАВА 7
Спустя три недели Лейф Свенсен почувствовал себя в Асгарде старожилом. Даже ежедневные убийства эйнхериев не волновали его. Отрубленные руки и головы необъяснимым образом возвращались на положенные им места, и тело убитого бойца срасталось и оживало при первом появлении ночной росы. Другое дело – участие в бесконечных поединках, тогда как ему совершенно не хватало времени для технических разработок. Здесь в Лейфе проснулся прирожденный изобретатель, инженер, техник, ученый одновременно. Но по здешним меркам он все же числился в «героях», а герои проводили время в схватках и перебранках. Такова традиция Асгарда: готовность к битве. Один изредка наведывался на поле эйнхериев. Он сильно удивился бы, не застав там и Лейфа.
Обычно Лейф ошивался на том участке боевого поля, где собирались слабаки. Он отбивался щитом от мечей двух вполне медлительных героев, ожидая, когда Один досмотрит поединок между отрядами Тора и Ли. Там, где Лейф присмотрел себе местечко, особой опасности не было, но сама тренировка становилась тяжелой работой. Он сильно потел в боевых доспехах. Приемы с боевым топором требовали куда больших усилий, чем труд дровосека. В конце схватки щит, казалось, весил как минимум тонну.
Но вот Один отбывал с поля в свои покои. Лейф вздыхал, и, взмахнув на прощанье боевым топором, отсекал голову одного из своих противников, затем второго… Головы бескровно катились по траве, а Лейф, закинув оружие за спину, осторожно огибал встречающихся на пути героев, чтобы не нарваться на вызов. Пора возвращаться в мастерские!
Путь лежал через рощу. Однако, подходя к роще, он замедлил шаги. Это было то место, где стояла Священная Яблоня. Яблоня считалась центром Вселенной, и на ее ветвях зрели золотые молодильные яблоки. В этих яблоках таилась сила Богов. Одной из обязанностей Фуллы была забота об этом древнем дереве. Несколько раз Лейф встречал ее поблизости, но Фулла не обращала на него никакого внимания. Все равно он чего-то ждал и надеялся поймать хотя бы ее взгляд. Увы, все напрасно… Сейчас он подходил к центру рощи, где росло дерево. Вокруг не было ни души.
Лейф в который раз взглядом опытного фермера оглядывал Яблоню, и от одного ее вида щемило его крестьянское сердце.
Конечно, это было очень старое дерево. Но его плачевное состояние зависело не от возраста, а скорее всего от неумелого ухода. Омертвевшие сучья мешали росту молодых ветвей, отнимали жизненные соки. Листья пожухли, среди них было много пожелтевших раньше времени, с ветвей свисали мелкие и чахлые яблочки. Дерево росло на потрескавшейся глинистой земле. Если судьба Асгарда будет и дальше зависеть от плодов этой истощенной яблони, Рагнарёк не понадобится. Боги не смогут сражаться – чахлые плоды не вольют в их жилы могучую силу Вселенной.
Он вздохнул и направился к мастерским. За несколько дней его работы здесь все преобразилось. Оружейники перебрались в соседний дом. Под руководством Лейфа гномы выложили новую плавильную печь, изготовили плоскую наковальню вместо старой закопченной глыбы, успели сделать кое-какие немудреные слесарные инструменты. Все это облегчило работу, освободило немало времени. Примитивное точило помогало в шлифовке лат, наконечников пик, стрел. Они имели теперь вполне цивилизованный вид.
Основное здание мастерских переходило в пещеры внутри холма. Трудно поверить, но Лейф умудрился в течение нескольких дней оборудовать цех для перегонки и получения серы. Собственно, оборудование для этого понадобилось элементарное: всего-навсего сильно увеличенный школьный прибор для возгонки химреактивов – пара котлов, соединенных трубами, очаг под одним из котлов, змеевик, система охлаждения. Земля Асгарда была богата полезными ископаемыми. Запасы сырья для производства серы оказались неисчерпаемыми. Бесконечно много других возможностей скрывалось в недрах Асгарда.
Рядом с механической конвейерной дорожкой стоял смышленый гном Садри. Лейф назначил его главным производителем работ. Гном наблюдал, как два его помощника загружали руду в один из котлов. В итоге руда превращалась в железо и серу, столь необходимые сегодня даже в Асгарде. Садри отрывисто крякнул, выхватил из котла кусок еще горячей серы, принюхался, попробовал на зуб, пожевал, сплюнул. Он проделал над котлами какие-то пассы, сопровождая их заклинаниями, и снова взял пробу. На этот раз остался доволен.
– В этой сере нет примесей, – сообщил он Лейфу. Садри нравился Лейфу за сообразительность и ловкость. Он гордился таким отношением и воспринял назначение как большую честь, оказанную ему человеком. Маленький, искалеченный лягушонок, с выпирающими под подбородком гландами, с носом, который терялся среди бородавок на его лице, а огромный рот занимал чуть ли не пол-лица. Так он выглядел. Но его портрет не соответствовал его уму, понятливости и старательности.
Сера, селитра, клетчатка – и они получили порох! Конечно, грубый, дымный, но великолепно вспыхивающий, стоило только кинуть щепотку-другую в костер во дворе!
Магическое зеркальце, позаимствованное Локи у Одина, было незаменимо. Лейф постоянно вызывал в нем картины Земли, он отыскал в химических кабинетах таблицу Менделеева и срисовал ее для гномов. Его очень удивило, что гномы имеют абсолютно правильное представление об устройстве атома, кристаллической решетке минералов и о многом другом, что требует на Земле специальных знаний. Казалось, они способны заглядывать внутрь камней, вещей и прочих физических тел. Гномы оказались прирожденными химиками. Он высказывал идею они воплощали ее в хитросплетениях котлов и труб. То, что эта примитивная перегонная аппаратура работала, являлось для Лейфа загадкой, но гномы получали практически любые химические элементы или сплавы металлов. Достаточно было объяснить Садри суть искомого. Лейф подозревал, что успехи гномов связаны с невысказанными тайнами магии и чародейства.
Он направился в комнату, отведенную ему под покои. Эта комната была обшита свинцовыми листами. Он предположил, что свинец, не пропускающий рентгеновские лучи, окажется непрозрачным для взгляда зорко видящего бога Хеймдаллра.
