Аве, Цезарь - Горло Анатолий Иванович (список книг .txt) 📗
— Следующий! — рявкнул Фоббс.
В дверях показалась телекамера.
Фоббс рывком поднялся с места:
— К черту! Я запрещаю!
Телекамера уползла обратно.
Заложив руки за спину и по-бычьи наклонив голову, словно собираясь бодаться, Фоббс стремительно шел прямо на охранника, застывшего слева от стула. Чтобы избежать столкновения, тот в последний момент отступил за спинку стула.
Стоявшей же у стены богине правосудия отступать было некуда.
Раздался сухой треск. На гипсовом колене Фемиды появилась трещина, а на лбу ее апримского служителя — ссадина, издали напоминающая зловещее клеймо…
— Кто поставил здесь эту старую шлюху?! — взревел Фоббс.
Полицейские молча переглянулись: согласно Высочайшему Эдикту оскорбление статуи приравнивалось к Оскорблению ее величества…
— Ну чего уставились? — набросился на них шеф. — Принесите аптечку!
III
Потрогав на лбу свежий пластырь, Фоббс поморщился и откинулся в кресле:
— Давайте следующего.
В кабинет ввели мальчика лет десяти и старушку, которую Абабас обыскивал в темном переулке. Мальчика усадили на стул, но старушка согнала его и села сама, проворчав:
— Старших, сопляк, уважать надо.
— Заткнись, старая карга, — ответил мальчик.
— Да как ты смеешь?! — побагровел Фоббс.
— Извините, я нечаянно, — кротко произнес мальчик.
Фоббс только головой покачал и обратился к старухе:
— Так кто же стрелял в Мистикиса?
Она показала на мальчика:
— Он, батюшка! Вытащил свой пиштолет и как пульнет ему прямо в лоб, царство ему небесное!
Фоббс невольно поправил пластырь, украшавший его лоб, затем вынул из ящика маленький пистолет системы «чао»:
— Из такого?
— Из него самого, батюшка, — закивала старушка,
Фоббс уставился на мальчика:
— Зачем ты стрелял в Мистикиса?
— Потому что он убил дядю Бесса.
Старушка всплеснула руками;
— Это Мистикис-то? Да он мухи не обидит, а если обидит, так извиняться начнет, я его сызмальства знаю. Его во дворе все били, бедолагу, потому и на голову слабоват. А чтоб кого-нибудь тронуть…
— Откуда ты взял пистолет? — спосил Фоббс.
— Мне папа купил, — охотно ответил мальчик. — У меня еще есть.
С этими словами он ловко — как гангстеры в фильмах — выхватил из кармана курточки пистолет. Но один из охранников не менее ловко обезоружил его, заломив руку. Другой на всякий случай обыскал старуху. Ей стало щекотно, и она захихикала.
Охранник протянул пистолет Фоббсу. Тот сравнил его с пистолетом, который держал в руке: они были совершенно одинаковы, только на отобранном у мальчика стояло клеймо «Фабрика игрушек фирмы КРУПС».
Фоббс кивнул полицейским, чтоб увели обоих. По дороге к двери мальчуган неожиданно вывернулся из-под руки охранника и, выхватив из кармана еще один пистолет, направил его на Фоббса:
— Верни мне оружие, старый хрыч, иначе я сделаю из тебя пергаментный свиток!
Лысина Фоббса заметно побледнела и покрылясь мелкой испариной. Не шелохнувшись, он смотрел, как полицейский выволакивает мальчишку из кабинета. Когда за ними закрылась дверь, Фоббс поднял пистолет, прицелился в статую Фемиды и выстрелил. Из пистолета вылетел оранжевый шарик и, ударившись о лоб богини, покатился по полу. За ним полетел еще один, еще…
Разрядив в лоб статуи всю обойму, Фоббс с удовлетворением поправил пластырь на своем лбу, выдвинул ящик стола, битком набитый такими же пистолетами, и с трудом втиснул туда оружие, отобранное у мальчика.
Затем поднял телефонную трубку:
— Четвертый сектор!… Кто это?… Опять ты, Базинас?… Подготовить приказ: немедленно запретить производство и продажу игрушечных пистолетов системы «чао». Фабрика Крупс… Какая компания?… «Камера обскура»!… Тем более!… Да, за его подписью!… Ничего, я попытаюсь его убедить. Все… Алло? Пятый! С Крусом связывались?… Не отвечает? Звоните, пока не ответит. Вышлите аварийную бригаду, может, повреждение на линии. Нет, не надо, я сам выеду. Все. — Он бросил трубку и устало выдохнул: — Следующий!
Ввели и усадили на стул худого длинноволосого юношу в кожаной куртке.
— Вы знаете, кто стрелял в Мистикиса? — спросил Фоббс.
— К сожалению, нет, — звонким голосом ответил юноша. — Но я счастлив, что среди представителей нашей вырождающейся нации еще не перевелись герои!
— Сморчок! — рявкнул Фоббс.
— А вы… вы жалкое сборище людоедов! — не дрогнув, ответил юноша,
Казалось, что Фоббс вот-вот лопнет. Он медленно приблизился к юноше, поднял его в воздух за шиворот кожаной куртки, поднес к стене и повесил на крюк.
— Сколько надо, чтобы он хорошо провялился? — спросил Фоббс у возникшего рядом Абабаса.
Тот окинул юношу профессиональным взглядом живодера, пощупал ребра и прохрипел:
— Недельки хватит. Когда будем разделывать тушку?
— Я скажу! Я все скажу! — завопил юноша, дергаясь на крючке, как марионетка.
— Ладно, — усаживаясь в кресло и зажигая сигару, произнес Фоббс. — Вот и скажи нам, кролик фаршированный, когда и при каких обстоятельствах ты видел в последний раз Сирену Сириас?
IV
Крус проснулся с чувством исполненного долга: пронзительный взгляд Мистикиса, сверливший его всю ночь, помог ему, не поднимаясь с постели, найти убийцу!
Правда, Крус еще не знал, кто это — Икс, Игрек или Зет, но знал также причин и точного механизма убийства, не был уверен, что Росс, Зотос, Бесс и Мистикис погибли от одной и той же руки. Все это еще требовало тщательного анализа. Но детектив знал теперь главное — где скрывается убийца. Оставалось лишь вытащить его из логова или же ждать в засаде, пока он не выползет сам, и тут схватить его за руку.
Итак, Крус принял вызов, брошенный ему в виде «двойного сюрприза», и решил подготовить преступнику свой сокрушительный сюрприз…
Его удивляло молчание Фоббса. Обычно, попав в кризисную ситуацию, он тут же связывался с Крусом и не отставал до тех пор, пока не получал от «детки» ценного, а порой и бесценного совета. Правда, в последние несколько месяцев — после скандала вокруг дела Гарраса — отношения между ними несколько охладели. Крус обвинил Фоббса, замявшего это дело, в трусости и беспринципности, а тот, в свою очередь, громогласно заявил ему, в присутствии других апримских сыщиков, что в политике он смыслит не больше, чем его сучка…
Фоббс еще мог признать наличие в периодической таблице его жизненной философии элементов беспринципности, но трусом он себя не считал и воспринял это оскорбление как явно незаслуженное. Со своей стороны Крус тоже мог бы согласиться с тем, что не очень хорошо ориентируется в темном лесе, называемом политикой, но так обозвать Изабелл — это было уж слишком!
Со временем страсти улеглись, и хотя Крус так и не появился на службе (в последний раз он хорошенько запасся ионом!), его консультации по телефону, в которых он никогда не отказывал, приносили шефу апримской полиции больше пользы, чем возня остальных штатных ищеек. Фоббс прекрасно отдавал себе в этом отчет и терпеливо ждал, когда у «детки» пройдет обида, хотя сам он считал сказанное им слово скорее ласка— тельным, чем обидным.
И вот теперь Фоббс почему-то молчал. Прошло уже более суток с момента убийства Мистикиса, и Крус был уверен, что убийца не найден и что, в лучшем случае, полиции удалось напасть на еще один ложный след…
Крус лежал в кресле-качалке, поглядывая на телеэкран. Шла финальная сцена: из-под дымящейся машины Изабелл вытащила за ноги преступника, который в ужасе закрывал лицо руками. Подоспевший Крус обыскал его, отобрал пистолеты, ножи, гранаты и припрятанную на животе противотанковую мину. Присев на спину поверженного врага, Крус вынул из кармана флягу с ионом, блюдце и налил двойную порцию для Изабелл. Супердворняжка принялась с удовольствием лакать ион. Облизывая потрескавшиеся губы, преступник смотрел на нее с бессильной ненавистью. Заметив это, Крус протянул ему свою тройную порцию! И, наблюдая, как тот пьет, сам облизал пересохшие губы. Затем Крус швырнул пустую бутылку в объектив, она разбилась, и из осколков образовались слова:
