Прекрасное далёко (Сборник рассказов) (СИ) - Далин Максим Андреевич (книги бесплатно читать без .txt) 📗
Только розовый бык на входе меня всё равно развернул.
— Прости, — говорит, — братан, наших велено пускать только по приглашениям.
— А может, — говорю, — я жениться хочу. На все семь лет. На живой. И деньги на бочку.
Розовый головой помотал.
— Без мазы, братан, — говорит. — Тут одна слава, что живые. Мясо, пустышки, хуже мехов. Старые извращенцы денежные на них находятся, отстёгивают нехилые башли — но тебе совершенно ни к чему, верь слову.
— Как мясо? — спрашиваю. — Что за кошмарный ужас?
— Не кирпичись, — говорит. — Сами договор подписывают, на апгрейд. А апгрейд такой: выключатель. В лобные доли. И управляющая программа прошивается. Прямо по живому мозгу.
Я чуть не сел. Никогда не слыхал такого.
— Как можно самому подписать? — говорю. — Чтобы твою уникальную личность выключал любой слюнявый дегенерат?
Розовый покивал понимающе.
— Ага, — говорит, — неохота быть вещью — но это нам с тобой. А из них, из живых — знаешь, сколько просто мечтает? Из кожи лезет, чтобы стать вещью, только дорогой? У! Ведь если такая договор подпишет — всё, она уже сама за себя не отвечает. Её чистят-чинят-полируют по высшему разряду, всё равно, как бриллиантовую брошку на бархате. А ей только того и надо.
Мне всё стало ясно.
— Тело продать — фигня, — говорю. — Тело — что… но они же душу!
Розовый ухмыльнулся.
— Поэт, что ли?
— Угу, — говорю. — Аж восемь процентов поэта во мне. И художника. Всё мне, вроде, ясно уже. Пойду, пожалуй.
— Иди, — говорит. — Ты бы знал, какая тут клиентура. Старые козлы, помешанные на натуральном, и задроты всякие, которые, если тёлка без выключателя, её по широкой дуге обходят — боятся. И придурки разного сорта. Для них такое мясо с выключателем считается идеальной женой. У некоторых даже натуральные дети родятся.
— Но неужели же, — говорю, — и мужики с выключателем есть?
Розовый хмыкнул.
— Как не быть. Ты глянь на себя. Оно, конечно, клифт на тебе модный, не поспоришь — но ведь сколько раз шкуру-то штопали? Изрядно крутиться приходится? А другие, знаешь, свою ненаглядную личность меньше ценят — им бы целую шкуру, жратву-выпивку и никаких забот. Таким выключатель — подарок судьбы просто.
— Понятно, — говорю. — Всё разложил по полочкам. Бывай.
И розовый мне сделал ручкой. Грустно.
Ясное дело, служба у него не малиновый сироп. Но хоть выключателя нет — за одно такое будешь мадам ручки целовать. Могла бы, пока он мёрзлый был. Не стала — и на том спасибо.
Вышел я из конторы, но, почему-то, домой не пошёл. Вроде в фоновом режиме помехи какие-то шли, как рябь. Неспокойно. И я купил баночку энергетика и пошёл прогуляться вокруг квартала — чтобы зайти во двор этого их брачного агентства.
Со мной бывает. От засад, от подстав — от всего такого бывают помехи, где-то в блоке интуиции, над левым ухом примерно. И позвоночник чешется, повыше ингибитора эмоций.
И ведь точно — то ли засада, то ли подстава. В общем, не просто так.
Она сиганула из окна, с третьего этажа. А я как раз проходил — тут киборг полезнее человека, факт. У человека ни скорости бы не хватило, ни силёнок, а я её поймал, как бабочку.
И огрёб кулаком по морде. Очки разбила.
— Стой, — говорю, — не дерись. Я на мадам Фряк не работаю.
— Так пусти! — кричит. — А то те, кто работает, сейчас набегут! Валить надо!
Вот так фокус, думаю.
— Не спеши, — говорю. — И не дёргайся. Разберёмся.
Она на меня посмотрела — увидела.
— Что бы ты понимал, киборг! — говорит. С досадой. — Я же им денег должна! И они меня теперь так не отпустят.
— Верно, — говорю, — Дэн определил. Дур и дураков полон свет. За что деньги?
— За апгрейд, — говорит. Чуть не плачет. — За ресницы.
Ресницы точно бросаются в глаза. Небольшую отвёртку можно положить на такие ресницы. А глазищи — серо-зелёные, настоящие. Человеческие настоящие глаза, не линзы и не синтетика. На настоящей остренькой рожице, в веснушках. Ушки оттопыренные, тоже настоящие, даже без вживлённой периферии. Гладкий череп, тоже в веснушках — причёску надо апгрейдить.
Редкостная девушка — форменная ромашка. Живая. Факт, целиком живая. Поэтому очень красивая только в паре мест, а именно — ресницы и ноги. Зашибенные ноги, от ушей прямо.
Протезы, ясное дело. Портят картину. Выглядят смешно: тщедушное тельце, лысая головёнка, метровые ресницы, худые лапки, грудки с напёрсток — и стандартные протезы, модельные, длинные и глянцевые.
Понятно, что без денег. Платьишко дешёвенькое, с голографическими облачками, а сумочки вовсе нет. Ни одна уважающая себя девица так не оденется — разве только модифицированные работяги с конвейерной линии или из быстрожорки.
И ревёт. Слёзы с горошину — никогда я не видал наяву, как живые плачут. Только в анимации. Восхитительное зрелище.
— Ты откуда такая взялась? — говорю.
А она брыкается:
— Пусти — и бежим, пожалуйста, бежим!
Тем временем из чёрного хода выруливает пара боевых генмодификатов. Не знал, что у мадам такие есть — впечатляющая публика, чистые гориллы. Но увидали меня и убавили прыти.
— Нечего суетиться под клиентом, — говорю. — Пусть мадам мне счёт пришлёт. За ресницы.
Один мне:
— Слышь, киборг, она договор собиралась подписать.
— Собиралась, но не подписала? — спрашиваю. — Ну и до свидания. Как в старину говорили, прощайте, и бог вам свидетель.
Они всё поняли даже без драки. Потоптались на месте — и пошли мадам докладывать.
А я поставил девушку на асфальт.
И она посмотрела на меня, наморщив нос. Очень выразительная мимика, отличный интерфейс. А вот скульпт лица мог бы быть и правильнее, вообще говоря.
— Самый богатый, что ли? — спрашивает. — Я бы без твоих подачек обошлась. И без твоей помощи. Я и с пятого этажа прыгала — протезы пружинят, биопластовый стандарт.
— Прости, — говорю. — Не знал, что это у тебя вроде хобби, паркур, или как оно называется — когда с высоты сигают для собственной радости. Только имей в виду, что быки мадам тебе всё равно бы ноги выдернули, хоть биопластовые, хоть какие. Нечего ресницы в долг апгрейдить — да и апгрейд какой-то глупый.
— Заткнись, киборг, — говорит, — не твоего ума дело.
Но не зло, а очень огорчённо.
— Лучше бы ноги поменяла, если на то пошло, — говорю. — Свои-то куда дела? Загнала, что ли?
— Своих, — говорит, — у меня и не было никогда. Без ног родилась — зато естественные роды, мамулина гордость.
— Ничего себе, — удивляюсь. — Мать у тебя есть… Богатая, небось… а ты бегаешь на палочках эконом-класса, да ещё и с сутенёршей связалась.
Смахнула слёзы с шикарных ресниц.
— Богатая, — фыркает. — Как же. В нашем городишке, конечно, богатым считается любой, кто может себе позволить отдельную жилую капсулу в двадцать квадратных метров, но здесь, конечно, не считается такое богатство. И это, чтоб ты знал, если тебе вдруг интересно, мамуля меня свела с мадам Фряк.
Я пару раз рот вхолостую открыл-закрыл.
— Ничего себе, — говорю. — Как это может быть?
Она опять фыркнула.
— У мамули, — говорит, — выключатель прошит. Папуля — контрактный мамулин муж, на третьем сроке уже, и он председатель Лиги Естественной Жизни. И они оба считают, что женщине без выключателя нельзя — с детства меня этим тыкали. Мамуля всегда говорила, что обязанность девушки — быть шикарной куколкой… — и опечалилась. — Потому меня и не апгрейдили в детстве. Мамуля с папулей считают, что это муж должен. Апгрейд, жильё, энергия и всё такое прочее — а я престижная вещь и блистаю. Как-то так.
Я подумал.
— Занятно, — говорю. — Так ты сюда приехала, чтобы мадам тебе мужа нашла? — она кивает. — И всё уже было решено? — она опять кивает. — Но зачем же из окна сигать?
Она посмотрела на меня хмуро и говорит:
— Не знаю. Страшно стало. Зря, наверное. Надо к мадам вернуться, наверное, а то у меня ни денег, ни знакомых в этой метрополии, чтоб ей провалиться, — а в глазах уровень жидкости поднимается-поднимается — и переливается через нижнее веко. — Ещё не хватало, чтобы какой-то там киборг, трупешник, напичканный электроникой, зомбак механический за мой апгрейд платил, — и всхлипывает.
