Умирающая Земля - Вэнс Джек Холбрук (читать хорошую книгу TXT) 📗
— Неужели такие женщины бывают? — изумилась Т’сейс.
— Еще как, — горько усмехнулся Этарр. — В конце концов однажды ночью, когда демоны валяли меня по утесам за холмами, острый камень сорвал браслет и я снова обрел свободу! Я произнес заклинание, от которого гнусные твари с криком исчезли в небе, и вернулся в свой особняк. В зале встретил рыжеволосую Джаванну, лицо ее было спокойным и невинным. Я выхватил нож, чтобы перерезать ей горло, но она рассмеялась мне в лицо: «Стой! Убьешь меня — будешь обречен жить в обличье демона вечно, ибо мне одной ведомо, как снять заклятие».
С этими словами она весело унеслась прочь, а я, не в силах находиться в стенах особняка, удалился сюда. С тех пор неустанно ищу ее, чтобы вернуть человеческое обличье.
— Где она сейчас? — спросила Т’сейс.
Собственные беды показались ей ничтожными в сравнении с тем, что довелось пережить Этарру.
— Завтра ночью я узнаю, где искать ее. Грядет шабаш ведьм — ночь, когда на Земле торжествует зло, как повелось с незапамятных времен.
— И ты намерен присутствовать там?
— Не в числе приглашенных, хотя, по правде говоря, — с горечью признался Этарр, — без колпака я ничем не отличаюсь от них и вполне сошел бы за своего.
Т’сейс содрогнулась и съежилась. От Этарра не ускользнул ее страх, и он вздохнул.
В голову девушке пришла еще одна мысль.
— И несмотря на зло, которое тебе причинили, ты видишь в этом мире красоту?
— Несомненно, — отвечал Этарр. — Взгляни, как уходят к горизонту пустоши, ровные и бескрайние, взгляни на их нежный цвет. А как горделиво вздымаются к небу утесы, точно хребет мира. И ты, — он взглянул ей в лицо, — ты прекрасна, как никто на Земле.
— Прекраснее, чем Джаванна? — спросила Т’сейс и озадаченно уставилась на Этарра, когда он расхохотался.
— Намного прекраснее, — заверил он ее.
— А эта Джаванна… ты хочешь отомстить ей?
— Нет, — выдохнул Этарр, взгляд его устремился куда-то далеко. — Что такое месть? Я не жажду мести. Очень скоро, когда солнце погаснет, человечество погрузится в вечную ночь и погибнет, а Земля унесет свое прошлое, свои развалины и горы, стершиеся до холмов, в непроглядную тьму. Что толку мстить?
Чуть погодя они вышли из хижины и зашагали по пустоши. Этарр пытался показать гостье красоту родного края: реку Ском, неспешно несущую воды меж зеленых зарослей тростника: облака, нежащиеся на тусклом солнышке над скалами; одинокую птицу, кружащую над равниной; бескрайний дымчато-серый простор Модавны. А Т’сейс силилась заставить свой разум увидеть совершенство природы, правда, безуспешно. Зато она научилась обуздывать неудержимый гнев, который некогда вскипал при виде картин этого мира. Желание убивать отступило, а лицо утратило напряженное выражение.
Так брели они все дальше и дальше, погруженные в свои мысли. Перед глазами их представало печальное великолепие заката, на небе зажигались неторопливые белые звезды.
— Разве они не прекрасны? — прошептал Этарр сквозь черный колпак. — Их имена древнее, чем человечество.
И Т’сейс, которая не заметила в закате ничего, кроме печали, а звезды воспринимала как бледные искорки, образующие бессмысленный узор, ничего не ответила.
— Вряд ли на свете найдутся два более несчастных человека, чем мы с тобой, — вздохнула она.
Этарр ничего не ответил. Путники продолжили путь молча. Внезапно он схватил ее за руку и увлек в заросли дрока. В темнеющем небе показались три гигантские крылатые тени.
— Пельграны!
Похожие на горгулий существа с крыльями, скрипучими, точно заржавевшие дверные петли, пронеслись над их головами. Т’сейс успела разглядеть твердое кожистое тело, огромный, похожий на топор клюв, злобные глаза на морщинистом лице. Она прижалась к Этарру в испуге. Но пельграны, хлопая крыльями, скрылись за лесом. Этарр хрипло рассмеялся.
— Ты шарахаешься от вида пельграна. Тогда как мой облик обратил бы в бегство самого пельграна.
На следующее утро он отвел девушку в лес, где деревья напомнили ей Эмбелион. Чуть за полдень они вернулись в хижину, и Этарр отправился к книгам.
— Я не колдун, — с сожалением сказал он ей. — Я владею лишь несколькими простейшими заклинаниями. Однако время от времени прибегаю к помощи магии, и сегодня ночью, возможно, она убережет меня от опасности.
— Сегодня ночью? — спросила Т’сейс рассеянно, вчерашний разговор вылетел у нее из головы.
— Сегодня шабаш ведьм, и я должен отправиться на поиски Джаванны.
— Я пойду с тобой, — заявила Т’сейс. — Хочу посмотреть на шабаш, и на Джаванну тоже.
Этарр принялся убеждать девушку, что это зрелище и отвратительные звуки ужаснут любого, станут тяжким испытанием для рассудка. Т’сейс настаивала, и в конце концов Этарр сдался, и два часа спустя после захода солнца они двинулись в сторону утесов. Через пустошь, вверх по каменистым уступам шагал Этарр сквозь тьму, а Т’сейс верной тенью следовала позади. Дорогу им преградил отвесный обрыв. Пришлось спуститься в черную расселину, затем подняться по каменным ступеням, высеченным в скале в незапамятные времена. Вскоре они выбрались на вершину утеса, у подножия которого расстилалась пустошь Модавна, за ней чернело море.
Этарр подал Т’сейс знак двигаться бесшумно. Крадучись, миновали они просвет между двумя высокими утесами и, затаившись во мраке, оглядели сборище внизу. Перед ними лежал амфитеатр, освещенный двумя пылающими кострами. В центре возвышался каменный помост высотой в человеческий рост. У костров вокруг помоста самозабвенно кружились четыре десятка фигур, облаченных в серые монашеские одеяния, скрывавшие лица.
Т’сейс охватила дрожь. Она нерешительно взглянула на Этарра.
— Даже здесь есть красота, — прошептал он. — Зловещая и причудливая, но завораживающая.
Т’сейс снова взглянула на эту сиену, начиная смутно понимать что-то. Теперь перед кострами кружилось еще больше фигур, облаченных в серые одеяния. Девушка не заметила, откуда они взялись. Очевидно, празднество едва началось и его участники только входили во вкус вакханалии. Они подскакивали, кружились в безумной пляске, шаркая ногами, то появлялись между костров, то вновь исчезали. Вскоре зазвучало приглушенное песнопение.
Кружение и жестикуляция стали лихорадочными, фигуры в серых одеждах сгрудились ближе к помосту. Потом одна из них вскочила на возвышение и скинула с себя одеяние. Пред ними предстала ведьма средних лет, с коренастым обнаженным телом и широкоскулым лицом. Глаза ее исступленно блестели, лицо подергивалось в ритм пения. С раскрытым ртом и вывалившимся языком, с жесткими черными волосами, похожими на заросли дрока, болтавшимися из стороны в сторону, когда она мотала головой, ведьма сотрясалась в непристойной пляске, озаренная светом костров, и зазывно поглядывала на собравшихся. Голоса танцоров взвились, сливаясь в жуткий хор, и наверху показались зловещие темные тени.
Собравшиеся принялись скидывать одеяния, и оказалось, что среди них есть как мужчины, так и женщины, молодые и старые. Здесь были и огненно-рыжие ведьмы с Кобальтовых гор, и лесные знахари из Асколеза, и седобородые кудесники Заброшенного Края, сопровождаемые миниатюрными лепечущими суккубами. Один, облаченный в роскошные шелка, оказался принцем Датулом Омаэтом из Кансапара, города падающих пилонов по ту сторону залива Мелантин. Еще одно существо, состоящее из чешуи и внимательных глаз, происходило из народца ящеролюдей, обитающего в бесплодных холмах Южной Альмери. Две девушки, которые не расставались друг с другом, принадлежали к почти исчезнувшей расе сапонидов, населяющей северные тундры. Другие, стройные и темноглазые, были некрофагами из земли Падающей Стены. Еще одна ведьма с мечтательным взглядом и голубыми волосами явно обитала на мысе Печальных Воспоминаний и по ночам поджидала добычу, которую выбрасывало на берег море.
Пока коренастая ведьма с черными космами и болтающимися грудями плясала на помосте, собравшиеся разгорячились, вскидывали руки и похотливо извивались, принимая самые скверные и гнусные позы, какие только могли прийти на ум. И только одна безмолвная фигура, все еще закутанная в серое одеяние, с поразительной грациозностью выделялась среди этого буйства. Она поднялась на помост, серый балахон соскользнул, и взорам присутствующих предстала Джаванна, облаченная в облегающее белое платье из дымки, присобранное на поясе, свежая и чистая, точно морской бриз. Сияющие рыжие волосы волной ниспадали на плечи, а выбившиеся кудрявые пряди щекотали грудь. Громадные серые глаза хранили серьезность, пунцовые губки чуть приоткрыты, она обвела толпу взглядом. Бесстыдники завопили и хлынули к помосту, а Джаванна принялась покачиваться с дразнящей медлительностью.
