Противостояние. Том II - Кинг Стивен (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
Когда он снова поглядел на Палец, тот вроде стал уже немного ближе, и к четырем часам утра, когда внутренний голос принялся нашептывать, что пора отыскать хорошее укромное местечко для того, чтобы схорониться там днем, уже не было сомнений в том, что он значительно приблизился к ориентиру. Но этой ночью ему туда не добраться.
А когда он наконец доберется до него (если предположить, что они не найдут его днем)? Что тогда?
Это не имело значения.
Ник скажет ему. Добрый старина Ник.
Том никак не мог дождаться, когда же он наконец вернется в Боулдер и повидает его, да, в натуре.
Он отыскал довольно удобное место в тени огромного гребня скалы и почти мгновенно уснул. Этой ночью он одолел около тридцати миль к северо-востоку и теперь подходил к Мормон-Маунтинс.
После полудня большая гремучая змея подползла к нему, чтобы укрыться от дневной жары. Она свернулась возле Тома, поспала немного, а потом уползла.
После полудня Флагг стоял на краю крыши солярия и смотрел на восток. Солнце зайдет через четыре часа, и тогда недоделанный снова двинется в путь.
Сильный и ровный ветер пустыни колыхал его темные волосы над пылающим лбом. Город кончался так резко, уступая место пустыне. Несколько афишных тумб на краю пустоты — и все. Такая безбрежная пустыня, столько мест, чтобы спрятаться. Людям и раньше случалось уходить в эту пустыню, и с тех пор их никто больше не видел.
— Но только не в этот раз, — прошептал он. — Я найду его. Я его найду.
Он не мог объяснить, почему так важно схватить недоумка; смысл проблемы постоянно ускользал от него. Все больше и больше он чувствовал тягу просто действовать, двигаться, что-то делать. Разрушать.
Вчера вечером, когда Ллойд сообщил ему о взрывах вертолетов и гибели трех пилотов, ему пришлось использовать всю свою волю, чтобы удержаться от вспышки жуткой кричащей ярости. Первым его побуждением было немедленно приказать построить вооруженную колонну: танки, огнеметы, бронемашины — все, что у них есть. Они смогут войти в Боулдер через пять дней. И со всей этой вонючей кучей будет покончено через полторы недели.
Конечно.
А если на горных перевалах выпал ранний снег, это станет концом великого «вермахта». А ведь уже 14 сентября. Хорошая погода маловероятна. Как же, черт возьми, могло так быстро пролететь время?
Но он был самым сильным человеком на планете, разве нет?
Может, и есть кто-то вроде него в России, Китае или Иране, но здесь проблем не будет как минимум до следующего десятилетия. Теперь важно лишь одно — что господствует он, он знал это, он чувствовал. Он силен, вот все, что сможет сказать им дебил… если ему удастся не заблудиться в пустыне и не замерзнуть в горах. Он сможет сообщить им только то, что люди Флагга живут в страхе перед Праздным Гулякой и что они подчинятся любому приказу Праздного Гуляки. Он сможет рассказать им лишь то, что впоследствии деморализует их волю. Так почему же он весь во власти упорного гнетущего чувства, что Каллен должен быть найден и убит, прежде чем покинет запад?
«Потому что я так хочу, и я должен получить то, что хочу, и этой причины вполне достаточно».
И Мусорщик. Он думал, что Мусорщик не представляет никакой опасности. Он полагал, что Мусорщика можно вышвырнуть как испорченный инструмент. Но тому удалось сделать то, чего не смогла бы устроить вся Свободная Зона. Он испортил надежный механизм, суливший победу темному человеку.
«Я ошибся…»
То была ненавистная мысль, и он не позволит своему разуму довести ее до логического конца. Он швырнул свой стакан через низкий поручень крыши и увидел, как тот, крутясь в воздухе, падает вниз. Неожиданно злобная мысль — мысль обиженного ребенка — сверкнула у него в мозгу: «Хоть бы он врезал кому-нибудь по башке!»
Далеко внизу стакан ударился о парковочную площадку и разбился… так далеко внизу, что темный человек даже не услышал звона.
В Индиан-Спрингс бомб больше не нашли. Там все перевернули вверх дном. Очевидно, Мусор зарядил первое, что попалось ему под руку, — «стрекозы» в ангаре 9 и грузовики с цистернами, стоящие рядом на автобазе.
Флагг повторил прежний приказ, чтобы Мусорщика убили при первом появлении. Одна мысль, что Мусор бродит где-то там, среди всех этих складов оружия, где одному Богу известно, что еще может храниться, сейчас по-настоящему действовала ему на нервы.
«Нервы».
Да. Торжествующая уверенность продолжала убывать.
Когда это началось? Он не мог точно сказать. Он знал лишь, что все стало ветшать. Ллойд тоже знал это. Он понял это по тому, как Ллойд смотрел на него. Может, будет совсем не глупо, если с Ллойдом еще до конца зимы произойдет какой-нибудь несчастный случай. Он на короткой ноге со слишком многими людьми из дворцовой охраны — ребятами вроде Уитни Хоргана и Кена Демотта. Даже с Берлсоном, который проболтался о красном списке. Он лениво прикинул, не содрать ли за это с Берлсона шкуру живьем.
«Но если бы Ллойд знал про красный список, ничего этого не…»
— Заткнись, — пробормотал он. — Просто… возьми… и заткнись!
Но мысль так легко не исчезла. Почему он не дал Ллойду имена людей верхнего эшелона Свободной Зоны? Он не знал, не мог вспомнить. Казалось, тогда на это была довольно веская причина, но чем больше он старался вспомнить ее, тем дальше она ускользала от него. Было ли это всего лишь хитроумным решением не класть слишком много яиц в одну корзину, то есть чувством, что нельзя доверять слишком много секретов одному человеку, даже если тот так туп и предан, как Ллойд Хенрид?
На его лице появилось выражение растерянности. Неужели он все время принимал такие идиотские решения?
И кстати, насколько предан ему Ллойд? То выражение в его глазах…
Резко, без всякого перехода он решил выкинуть все это из головы и взлететь. От этого ему всегда становилось лучше. Это заставляло его чувствовать себя сильнее, спокойнее и здорово прочищало мозги. Он взглянул в пустынное небо. (Я есть, я есть, Я ЕСТЬ…)
Его скошенные каблуки оторвались от крыши солярия, зависли, поднялись еще на дюйм. Потом на два. К нему пришел покой, и вдруг он понял, что сумеет найти ответы. Все стало проясняться. Сначала он должен…
— Они идут за тобой, ты это знаешь.
Он рухнул вниз при звуке этого тихого, тусклого голоса. Дрожь потрясения поднялась по его ногам, прошла через весь хребет и достигла челюсти; та щелкнула. Он круто обернулся, как кошка. Но его искрящаяся ухмылка растаяла, когда он увидел Надин. Она была одета в белую ночную сорочку — ярды легкого газового материала окутывали ее тело. Волосы, такие же белые, как и сорочка, развевались вокруг лица. Она была похожа на какую-то мертвенно-бледную, доведенную до безумия сивиллу, и помимо своей воли Флагг испугался. Она сделала легкий шаг к нему. Ноги ее были босы.
— Они подходят. Стю Редман, Глен Бейтман, Ральф Брентнер и Ларри Андервуд. Они подходят, и они убьют тебя, как ласку, ворующую кур.
— Они в Боулдере, — сказал он, — прячутся под кроватями и оплакивают мертвую негритянку.
— Нет, — равнодушно сказала она. — Сейчас они почти в Юте. Скоро они будут здесь. И истребят тебя как заразу.
— Заткнись. Ступай вниз.
— Я сойду вниз, — сказала она, приближаясь к нему, и теперь она улыбалась — улыбкой, бросившей его в дрожь. Яркий цвет потускнел и сошел с его щек, а вместе с ним, казалось, иссякла и его странная, неутомимая жизнеспособность. На мгновение он почувствовал себя старым и бренным. — Я сойду вниз… как и ты.
— Убирайся.
— Мы сойдем с тобой вниз, — пропела она, улыбаясь… и это было ужасно. — Вниз, внииииз…
— Они в Боулдере!
— Они уже почти здесь.
— Ступай вниз!
— Все, что ты делаешь здесь, распадается на части, а почему бы и нет? Период полураспада зла всегда относительно короток. Люди шепчутся о тебе. Они говорят, ты позволил убежать Тому Каллену, обыкновенному дефективному парнишке, но достаточно ушлому, чтобы перехитрить Рэндалла Флагга. — Ее слова стали вылетать все быстрее и быстрее, продираясь сквозь радостную улыбку. — Они говорят, твой эксперт по оружию спятил, а ты не знал, что это случится. Они боятся, что все привезенное им из пустыни в следующий раз может обратиться против них, а не против людей с востока. И они уходят. Ты знал об этом?
