Копье Нептуна. Арабская весна. Первая и вторая книги (СИ) - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf"
Снайпер!
Загребая руками, она поползла по окровавленному, грязному асфальту. Потом — как-то встала на ноги, бросилась бежать, сама не зная куда.
Незнамо-где ее и взяли…
Она выбежала на какую-то улицу… метались люди. Заполошно оглядевшись, она увидела троих у большого фургона с антенной на крыше и яркими надписями — фургон телестудии! В панике она бросилась хоть к чему-то, что было знакомо.
— Помогите! Помогите мне!
Двое обернулись — потом один схватил ее за руку. Она поняла все, запоздало, правда. Попыталась вырваться — но второй ударил ее прикладом по голове. Последнее, что она слышала — это выстрелы и крики «Аллах Акбар»!
Четверо друзей — Али, Хамза, Джебель и Шари, что было сокращенное от «Шариат» — выросли в Эзбет аль-Хаганна — это был плохой, очень плохой район, полиция лишний раз не осмеливалась там появляться и в более спокойные времена. Заводилой и авторитетом среди них был Шари — потому что его брата повесили за джихад. Это когда на Мубарака совершили покушение… точнее, пытались совершить, сорвалось в самый последний момент. Мухабаррат тогда гребли всех подряд… судьба их была разной. Кого выкупили — тех отпустили. Кого некому было выкупить — тех повесили, и отчитались, что с терроризмом покончено. Парадокс был в том, что в основном задержанные террористы вышли на свободу, в террор в Египте шли не самые бедные люди. Тот же Айман аль-Завахири, сын врача, у которого хватило денег послать сына учиться в университет. Но ненависть аресты и казни породили…
Впрочем, ненависть в Египте была всегда. Ее загоняли внутрь пытками и расстрелами — но она никуда не девалась.
Гамаль Абдель Насер, египетский Ленин — был оболган и не понят. А ведь именно он — пытался тащить Египет в современный мир. При нем — строили Асуанскую плотину, в Египте работали скрывающиеся от возмездия нацисты, пытались построить реактивный истребитель и многое другое. Увы… не удалось.
С Анвара Саддата впервые начался сильный раскол между государством и армией… несмотря на то, что Саддат имел титул маршала, высший в армии — он предал армию. Катастрофой, весь масштаб которой мало осознают посторонние, стала война семьдесят третьего года. Прорвав линию Барлева с потерями в двадцать процентов от запланированных, египетские войска встали, давая Израилю возможность подготовить и реализовать контрудар, который привел к катастрофическому поражению египтян. Вся правда об этом не известна и поныне, сейчас уже появились свидетельства того, что Саддат сговорился с США и Израилем, и когда война пошла не так, когда Израиль показал себя много более слабым, а собственная армия много более сильной, чем планировалось — он запаниковал. Вероятно, было от чего — у Израиля тогда было ядерное оружие — и Саддат не сомневался, что Израиль способен его применить. Скорее всего, израильские посланники и довели это до Саддата — вот почему он в панике звонил королю Иордании и умолял его не наступать, хотя удар Иордании мог стать смертельным. Результатом предательства семьдесят третьего стал Кэмп-Дэвид семьдесят девятого — впервые арабское государство, да еще такое крупное — признало существование Израиля. Ни армия, ни исламские экстремисты не простили Саддату предательства — в восемьдесят первом он был расстрелян на параде солдатами собственной армии.
Президентом страны — стал вице-президент при Саддате Хосни Мубарак, ним страна прожила долгие четверть столетия. В отличие от двоих своих предшественников — Мубарак не пытался ни сделать Египет большим, чем он есть, он никому не угрожал военной силой и старался маневрировать между центрами силы, чтобы сохранить себя и свою страну. Эта политика почти удалась — президенту почти удалось умереть на своем посту.
Почти…
И за всеми этими перипетиями — жили простые, бедные и мало образованные люди. Жили как могли… жизнь проносилась мимо них подобно экспрессу мимо полуночного сельского полустанка. Никто не задумывался о них, об их нуждах и чаяниях, об их интересах. Они просто существовали — в параллельной реальности, существующей за заборами дорогих отелей.
В отличие от Насера, делавшего ставку на развитие промышленности — Хосни Мубарак сделал ставку на развитие в стране индустрии туризма. Недорогого и массового туризма. На территории Египта, который удачно имеет выходы и на Красное и на Средиземное моря были построены сотни туристических отелей, в которых можно было отдыхать круглый год. Второй по значению темой, разрабатываемой для туристического бизнеса — была Долина пирамид, пирамида Хеопса, Сфинкс и тому подобное. В Каире тоже были построены отели для тех, кто приезжал полюбоваться на пирамиды, они были столь громадными, что Мубарак шутил по поводу некоторых стран Лиги Арабских государств — их население можно было разместить в каирских отелях целиком. Туристы оставляли в стране деньги, неплохие деньги. Но мало кто задумывался о том, какое впечатление производят туристы на местное население.
Отправляясь на отдых, человек обычно берет с собой намного больше денег, чем обычно, рассчитывая потратить их на развлечения. И тратит их — в не такой уж богатой стране, где дети в бедных кварталах умирают от голода. Это заставляет местных чувствовать себя беднее, чем они есть — а это злит. Находясь на отдыхе, туристы позволяют себе всякие выходки и уж определенно ведут себя как «кум королю, сват министру» — особенно туристы из бывшего СССР и стран восточной Европы. И это в мусульманской стране — но ответить нельзя, туристическая полиция на страже. Наконец, бывают такие неприятные вещи, как экономические кризисы — и тогда поток туристов резко иссякает, а жить то надо, верно?
Египет добили три вещи. Экономический кризис 08–09 годов, из-за которого сократились туристические потоки. Жаркое лето одиннадцатого года в России, приведшее к падению урожая зерновых, запрету на экспорт и большим проблемам — как раз самые бедные страны Востока и севера Африки ориентировались на российское зерно. И позиция богатого как Крез катарского эмира со своей аль-Джазирой — именно он профинансировал арабскую весну. Его потом окоротили, но было уже поздно.
В одиннадцатом году Али, Хамза, Джебель и Шари были на площади Тахрир. А где им еще быть — из-за беспорядков, туристов не стало совсем, и чем им заниматься? Хамза и Шари имели машины, возили туристов, Али был гидом, но без машины. В их районе — в мечетях раздавали деньги, по десять долларов за каждый день на площади Тахрир, за каждое конкретное действие, типа перевернутой машины — платили отдельно. Это ерунда, что все было стихийно, на самом деле на площади были люди, которые все замечали и координировали. Армия не вышла против народа, потому что не вполне доверяла Мубараку как политическому лидеру. Ну кто будет всерьез доверять человеку, которому восемьдесят четыре года, и который вот-вот может умереть? Мубарак запоздал с передачей власти… если бы президентом к тому моменту был Омар Сулейман, бывший начальник Мухабаррата — армия, скорее всего бы вмешалась. Но увы… Мубарак тянул… точнее не он, его семья, которая делала дивиденды. А Сулейман видел возможность, наконец-то стать первым, произвести передачу власти — но не получилось.
Единственное, что Али, Хамза, Джебель и Шари, а так же многие другие собравшиеся на площади сделали по собственной инициативе — это сожгли и разгромили здание налоговой инспекции. Налоги платить никому не хотелось.
Потом — стало получаться все хуже и хуже. Джебель даже не успел переспать с женщиной — Али, Хамза и Шари успели, потому что работали с туристками, а Джебель не успел — когда он вырос, не стало туристок. Работы тоже не стало. Цены росли.
Нет, их ни в коем случае нельзя было считать исламскими экстремистами — какие они к чертям исламские экстремисты? До одиннадцатого года они вполне нормально жили и без Корана и без джихада… жили и не тужили. Ну, скажите — в стране за женщину полагается платить выкуп, а туристки, если знать подходы — отдаются бесплатно. Теперь, выступает по телевизору мулла и говорит, что это харам, а вам двадцать пять лет. Будете вы слушать муллу и то, что он говорит? Да нет, конечно.
