Копье Нептуна. Арабская весна. Первая и вторая книги (СИ) - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf"
— Салам.
— Вы ошиблись номером.
Трубку повесили.
Человек довольно улыбнулся. Затем — потянул вниз край черной шапочки, превращая ее в маску…
— Время.
Исламисты, несмотря на показательную скромность на людях — не любили отказывать себе в комфорте, просто об этом никто не знал. Район Маади был достаточно закрытым районом, просто раньше его охраняла полиция, причем весь — а теперь, отдельные дома охранялись бородатыми боевиками исламских комитетов в штатском, а отдельные — можно было грабить. Только кричи Аллах Акбар погромче. Такая была ситуация в стране. Революционная.
Штурмовики — раньше и служили здесь на охране и забирали отсюда высокопоставленных людей — потому район знали досконально. Завтра — здесь зачистят все, как следует, но пока им нужен был только один дом.
Шедший первым снайпер у угла залег, пополз вперед, держа на согнутых локтях винтовку. Штурмовая группа — кралась в нескольких шагах позади, прижимаясь к забору. Здесь была пышная растительность — типичный признак арабского богатого района — и, в крайнем случае, даже если по дороге пойдет машина — можно будет просто залечь.
Снайпер установил винтовку на сошки, включил Орион-80 — германский ночной прицел, уже устаревший, но рабочий. Ночь — окрасилась в разные оттенки зеленого и черного — но видно было превосходно. Он отрегулировал яркость изображения — светили фонари, так что яркость надо было ставить на минимум.
Двое. У машин, припаркованных прямо у ограды дома. Это машины охраны — просто не все помещаются внутри, на подъездной дорожке к дому. Когда-то здесь жил крупный издатель — особа, приближенная к главе государства, здесь уделяли большое внимание тому, кто и что пишет.
Снайпер прицелился. Конечно — старенький Орион это совсем не то, что американские ATN, которые он видел на последних учениях у американских морских пехотинцев — но тоже неплохо.
Двое охранников — сбитыми кеглями попадали на асфальт, плохо было то, что один при падении упал за машину, а второй, упав, ударил автоматом об машину…
— Вперед!
Ставки были сделаны, и отступать было поздно.
Штурмовики — побежали вперед, снайпер остался на месте, прикрывая улицу. Перебежав улицу, они выстроились у стены, подошли к воротам…
— Махмуд? Махмуд?
В голосе слышалась неуверенность — явно охранник что-то слышал, но пока не понял, что именно. С другой стороны — если Махмуд не ответит в самое ближайшее время, смутные подозрения перерастут в понимание того, что что-то не так.
— Махмуд!!
Один из бойцов приготовил заряд взрывчатки, который они подготовили специально, чтобы высадить дверь — но второй — похлопал его по плечу, показывая третьему, что он хочет сделать.
Третий боец сложил руки в замок. Превращая их в ступеньку — но жизнь распорядилась проще.
Лязгнул замок. Калитка в массивной двери стала открываться — кто-то открывал ее автоматным стволом.
Один из бойцов рванул на себя дверь, второй несколько раз выстрелил из пистолета с глушителем в проем, ожидая, что хоть одна пуля — но попадет. Боевик — повалился на спину, не издав ни единого крика, штурмовики бросились внутрь.
Второй, находящийся во дворе боевик — обернулся на шум, срывая с плеча автомат, по нему ударили сразу из нескольких стволов. Ошиблись! [115]Как минимум одна пуля попала в стекло, то раскололось со звоном…
Спецназовцы бросились ко входу, понимая, что звук разбившегося стекла точно насторожит всех в доме.
У самой двери — им навстречу выскочил боевик: по пояс голый, борода — ваджиб [116], с автоматом в руках.
— Аллах Акбар!
Этот тоже умер — оказалось, что громогласное призывание Аллаха вовсе не способствует победе в бою, как говорил мулла. Впрочем — может быть, что он сильно нагрешил и Аллах не помог ему в трудной жизненной ситуации.
Уже внутри здания — их обстреляли. Пули АКМ — пробили стену, но пробить бронежилет одного из бойцов уже не смогли…
Удар в дверь, внутрь летит черный цилиндр.
— Вспышка…
Ослепительно яркая вспышка, от ударной волны вылетают стекла. Все — время пошло!
Внутри — большая комната, пыль, дым, битое стекло, вонь. Один из боевиков протирает глаза, второй — поступает умнее, он стреляет из своего АКМ во все стороны, надеясь попасть хоть на удачу. Но это не спасает — ни того, ни другого.
— Разбиться на пары! Зачистить оба этажа! Пошли, пошли!
Сопротивление — оказали только на первом этаже, здесь, поближе к кухне — обосновались боевики охраны, устроив что-то вроде караульного помещения. Там — обосновались как минимум трое, они палили из автоматов вдоль коридора, не высовываясь. Судя по интенсивности стрельбы — снаряженных магазинов у них было более чем достаточно. Сопротивление сломили только две гранаты, закинутые туда одна за другой.
Двое бойцов отряда, в том числе и командир группы — после взрывов проскочили коридор, вломились в комнату, перекрестив ее очередями…
Большая комната — очевидно кладовка. Раньше тут было что-то вроде гардеробной — сейчас двери шкафов — купе выломаны, сюда стащили часть мебели сверху и телевизор. Телевизор был большой, плоский — сейчас он был разбит пулями в нескольких местах, он не искрил, не горел, но издавал очень неприятный запах. Боевики попытались подтащить один из диванов к двери, чтобы создать баррикаду — но двух старых добрых русских Ф1 хватило всем с лихвой.
Оборонявшихся было трое. Одного, по всей видимости, удалось достать рикошетом с самого начала, его подтащили к стене и посадили, оставив истекать кровью — командир на всякий случай всадил в него пулю. Остальные двое сражались до конца, один был ранен, по меньшей мере, четырьмя пулями, второй — одной, плюс осколки от гранаты — и все равно они продолжали сражаться. Фанатики, мать их так, тут можно было застрять часа на два, если бы не мощные гранаты.
Все трое — молодые, бородатые. Двое полуголых, один — голый совсем, трусов нет, зато с автоматом. На полу валяется презерватив, тут же жратва — на листах бумаги мясо, никаких приборов, жрали прямо так. Еще один использованный презерватив валяется на диване…
И сказал Аллах: правда ли, что вы творите неодобряемое в собраниях, и входите к мужчинам и отрезаете себе пути (к спасению). Если так, то поистине, вы превзошли в мерзости все остальные народы…
Командира штурмовой группы нельзя было отнести к людям, которых можно было бы назвать предателями: он был патриотом своей страны, он любил свой народ и свою землю. Но теперь — он сражался против них — и видит, Аллах, в этой комнате было все то, против чего он сражался. Грязь, мерзость, убожество, извращения, фанатизм и невежество — вот что несла Египту новая исламская власть. Потомки фараонов превращались в извращенцев, в мужеложцев, в малограмотных, только и способных, что долбить лбом пол и читать одни и те же тексты, пока глаза на лоб не полезут и крыша не сдвинется. Он любил свой народ — но не хотел ему такой судьбы.
На улице уже стреляли.
— Первый этаж.
— Чисто, зачистка завершена.
— Второй этаж.
— Чисто. У нас ноль.
— Повторите!
— У нас ноль. Ничего.
Командира группы — как холодной водой окатило. Ноль, ничего.
Верхний этаж пуст. Птичка покинула гнездо…
— Вы все обыскали, подтвердите!
— Так точно. Полный ноль.
Птичка покинула гнездо…
— План Б. Уходим…
Командир группы достал термитную шашку — и бросил в комнату, шашка вспыхнула нестерпимо ярким пламенем, брызнула искрами. Повернувшись, командир группы побежал по коридору…
На самом деле, никак предательства не было. Абу Исмаил уцелел лишь большим чудом — отправив часть своего кортежа к дому, он остался ночевать на квартире своего друга в Каире. За ним не следили — большой риск, слежку могут обнаружить и насторожиться, к слежке придется заранее привлекать много людей и они могут по тем или иным причинам донести в местный исламский комитет. Пришлось рискнуть — и риск в данном случае не оправдал себя. Один из главных фигурантов хит-листа, заслуживающий не меньше, чем туза в колоде карт — вышел из-под удара.
