Апокалиптическая фантастика - Эшли Майк (читаем книги онлайн TXT) 📗
А. Б. надеялся на повторный ночной визит крадущейся Тигришки, но не особо разочаровался, когда она так и не появилась, чтобы вывести его из прерывистой дремы. По правде сказать, бесплодные пески Парижа иссушили всю его обычную joie de vivre [105].
Наконец он заснул, и ему снились призрачные воды исчезнувшей Сены, невозможным образом текущие глубоко под его палаткой. И Зюлькамайн Сафрански как-то умудрился отвести их, чтобы затопить его квартиру…
Утром, после завтрака, А. Б. подошел к Талесу, стоявшему чуть поодаль рола. Солнце уже метало свой тиранический заряд фотонов, столь необходимый для выживания Перезагруженных городов, но, с другой стороны, столь обременяющий и без того перенапряженную парниковую экосферу. Переполняемый раздражением и нетерпением, только и мечтающий оказаться дома, А. Б. обошелся без любезностей:
— Я попытался вибнуть в твою лабораторию за результатами, но ты закрыл ее для доступа этой своей пиратской программой. Давай открывай.
Прав уставился на А. Б. с угрюмой невозмутимостью:
— Подожди минутку, мне нужно кое-что достать из палатки, — и с этими словами нырнул внутрь.
А. Б. повернулся к Тигришке:
— Что ты делаешь…
Ослепляющий свет мучительной вспышки сверхновой на миллисекунду взорвал его зрение, прежде чем среагировала защита МЭМС-контактов и затемнила видимость. Судя по сдавленному взвизгу Тигришки, в котором отразились удивление и боль, она получила такой же лучевой удар по глазам.
В первую очередь А. Б. подумал о сбое в виб-системе — например, был неверно направлен сигнал из солнечной обсерватории. Но стоило его линзам восстановить проницаемость, и он понял, что воздействие, несомненно, было внешним.
Когда же зрение восстановилось полностью, прямо перед ним стоял Гершон Талес, и в руке у него был болеизлучатель, а в зоне его действия находились оба коллеги. У ног его валялась разорвавшаяся спазер-граната [106].
А. Б. попытался вибнуть, однако никуда не попал.
— Да, — подтвердил Талес. — Теперь мы в мертвой зоне. Гранатой я сжег все оптические цепи виб-узлов.
Вспышке поверхностных плазмонов хватило мощности для этого? Надо же…
— Но зачем?
Даже не дрогнув болеизлучателгем, Талес засунул свободную руку в карман контакт-костюма и достал лабораторию:
— Из-за этих результатов. Это как раз тот знак свыше, которого мы так ждали. Отныне Перезагруженная цивилизация обречена. И я не допущу, чтобы кто-либо из администрации Энергетической служ: бы узнал об этом. Чем дольше они будут оставаться в неведении, тем более необратимые изменения произойдут.
— Ты хочешь сказать, что эта расползающаяся фигня так опасна?
— Слышал когда-нибудь о ВСКЛВЭ?
А. Б. по привычке попытался вибнуть информацию, но, к величайшему разочарованию, натолкнулся на сплошную стену воцарившейся зоны молчания. Оказаться запертым в двадцатом веке! Всю его увлеченность прошлым сняло как по мановению руки. Ну и где эта тотальная поднадзорность, когда она так нужна?!
— Воздушная система контроля лесовозобновления и эрозии, — продолжал Талес. — Пакет геоинженерных программ для стабилизации распространения пустынь. От него отказались несколько десятилетий назад. Но, судя по всему, одна программа все-таки самостоятельно ожила. Полагаю, из-за смещения мутировавшей команды. Или же незримой руки Дарвина.
— И что же это?
— Нанопесок. Предназначенный для активизации формирования макростен, которые должны преграждать распространение обычного песка.
— Он-то и поразил солнечные панели?
— Совершенно верно. Он обладает свойством связываться с поверхностью панелей, и его нельзя удалить, не разрушив их. Самовоспроизводящийся. По наилучшим оценкам, нанопесок уничтожит тридцать процентов производства всего лишь за месяц, если с ним не начнут бороться. Он начнет поражать и турбины.
— Но что тебе даст отключение от сети? Когда администрация не сможет связаться с нами, они всего лишь вышлют еще одну бригаду, — произнесла Тигришка с таким искренним интересом, что А. Б. пришел в замешательство.
— Я подожду их здесь и тоже выведу из строя. Мне надо-то продержаться всего месяц.
— А как же еда? — продолжала Тигришка. — У нас не хватит запасов на месяц, даже для одного.
— Буду совершать набеги на рыбные фермы побережья. И опреснять воду для питья. На роле это довольно быстро.
— Ты псих, Талес, — не смог сдержать своего отвращения А. Б. — Падение поставки энергии на тридцать процентов не убьет города.
— О, мы об этом позаботимся. Видишь ли, Перезагруженная цивилизация — всего лишь шаткий стул о трех ногах, сколоченный в безумной спешке. У нас тут не бег Красной королевы, а триатлон Красной королевы [107]. Энергия, пища и социальные сети. Выбей одну ножку — и все рухнет. И мы подтачиваем остальные две ножки. Вспомни того парня, который изуродовал твою квартиру. Подобное поведение встречается все чаще. Урбмоны сводят людей с ума. Люди не созданы для того, чтобы жить в ульях.
Тигришка шагнула вперед. Талес незамедлительно направил болеизлучатель в ее незащищенное лицо. Разряд высокоинтенсивных микроволн — и она бы орала, блевала да корчилась на песке.
— Я хочу присоединиться, — объявила она, и душа А. Б. ушла в пятки. — Единственная возможность для других видов разделить с нами планету появится лишь тогда, когда исчезнет большая часть человечества.
— Ты мне можешь пригодиться, — согласился Талес, критически осмотрев меховушку. — Но тебе придется доказать свою верность. Для начала свяжи Банджаланга.
— Прости, обезьянка, — коварно ухмыльнулась та.
Тигришка быстро связала А. Б. биополимерными проводами из рола — да так туго, что нарушилось кровообращение, — и бросила в гомеостатическую палатку.
Чем они там занимаются?! А. Б. принялся извиваться в тщетных попытках освободиться. Он долго дергался, пока не начал опасаться, что наносит повреждения средствам жизнеобеспечения палатки, и прекратил возню. Совершенно уничтоженный после часов борьбы, он впал в ступор, изнывая от жары, внезапно установившейся в палатке, чьи нарушенные системы отчаянно пытались совладать с условиями пустыни. У него вновь начались галлюцинации о подземной Сене, и он осознал, насколько мучительна его жажда. Бурдюк оказался пустым, когда он потянул из трубки.
В какой-то миг появилась Тигришка и дала ему воды. Или нет? Может, это тоже было всего лишь видение.
За пределами интеллектуальной палатки опустилась ночь. До слуха А. Б. донесся волчий вой — точь-в-точь как в сохранившихся документальных фильмах. Волки? Волков уже нет. Но кто-то все же выл…
Тигришка занимается сексом с Талесом. Вот ублюдок. Плохой парень не только выиграл схватку, но еще и заполучил девушку…
А. Б. проснулся от тысячи уколов восстанавливающегося кровообращения: невыносимая мука, каковую никто более не испытывал до и после пленения Гулливера лилипутами.
Над ним склонилась Тигришка, освобождая от пут:
— Прости еще раз, обезьянка, это отняло гораздо больше времени, чем я предполагала. Он не сводил с меня болеизлучателя до самого оргазма.
Что-то теплое закапало на лицо А. Б. Его освободительница плачет? По ее голосу было непохоже. А. Б. поднял руку (на лицо ему словно лег деревянный чурбан) и неловко размазывал какую-то жидкость, пока часть ее не угодила в рот.
Он пришел к заключению, что этот запретный вкус Тигришке столь же приятен, как и мышиная кровь.
Направлявшийся на север рол с двумя пассажирами на борту казался гораздо более просторным. Труп Гершона Талеса покоился в багажнике — возможно, специалисты смогут его оживить. Обезвоживание и прожаривание на солнце превратили бы его в превосходную мумию.
Лишь только выйдя из мертвой зоны, А. Б. вибнул обо всем произошедшем Джиту Киссуну, который похвалил их обоих, отчего Тигришка даже замурлыкала. А затем А. Б. все свое внимание сосредоточил на личных сообщениях.
