Т. 14 Чужак в стране чужой - Хайнлайн Роберт Энсон (библиотека книг бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Дальше. Одна католическая пара с маленьким сыном, отлученная, к сожалению, от церкви. Не понимаю я пастора, зачем он это сделал? Ребята были просто убиты, без Майковой помощи им бы совсем крышка. Они скрывали, что живут в Гнезде, по воскресеньям вставали ни свет ни заря и шли в свою церковь, но потом ребенок проговорился. Еще одна семья, исповедующая какую-то новую разновидность мормонства, это еще трое взрослых, плюс дети. Остальные — протестанты различных конфессий и даже один атеист — ну, то есть этот парень считал себя атеистом, пока не повстречал Майка. Он пришел к нам как в цирк, чтобы посмеяться, а затем прижился в Гнезде, взялся за учебу и скоро получит сан жреца. За все про все девятнадцать взрослых, но полный сбор бывает только на службах, проводимых во Внутреннем Святилище, а так всегда кто-нибудь из братьев в отъезде. Гнездо рассчитано на восемьдесят одного брата — «тройка преполненная», и этого вполне достаточно. Майк грокает большое ждание, прежде чем потребуются другие гнезда, так что мы успеем их построить ко времени. Слушай, Бен, а не хотел бы ты посмотреть, как Майк работает с публикой? Хочешь, так пошли, сейчас внешняя служба в самом разгаре.
— Да, пожалуй, если это тебя не затруднит.
— Вот и ладушки. Только подожди секунду, пока я приведу себя в благопристойный вид.
— А потом, Джубал, она вернулась в мантии на манер свидетельского балахона Энн, только с широкими, вроде ангельских крылышек, рукавами, с глухим высоким воротом и с фирменной эмблемой Майка — девять концентрических орбит вокруг условного солнца — на груди, прямо под сердцем. Позже я выяснил, что это ихнее ритуальное облачение, Джилл и остальные жрицы одеты точно так же, только воротнички у них открытые, а Пэтти прикрывает свою картинную галерею. Еще она надела длинные носки, а сандалии несла в руке.
Я прямо глаза вылупил, как она преобразилась, сплошное достоинство и благородство. Теперь стало заметно, что эта расписная красавица совсем не такая юная, как мне сперва показалось, хотя на полный свой возраст она все равно никак не смотрелась. У нее изумительный цвет лица, и как только можно портить такую кожу татуировками.
Я тоже оделся и прихватил из-под вешалки ботинки. Пэтти вывела меня из Гнезда в коридор с нормальным деревянным полом, там мы обулись, затем спустились на пару этажей по пандусу и вышли на галерею главного зала. Майк вещал не с обычной для проповедников кафедры, а прямо со сцены; за его спиной на черной стене сверкала огромная эмблема Всех Миров. Ассистировала ему женщина в такой же, как у Пэтти, мантии. Сперва я принял ее за Джилл, но это была другая Верховная жрица, Дон — Дон Ардент.
— Как, говоришь, ее звали?
— Дон Ардент, урожденная Хиггинс, если ты желаешь полной точности.
— Я с ней как-то встречался.
— И этот кобель еще имеет наглость говорить, что давно вышел в отставку! Я знаю, что ты встречался с Дон. Более того, она питает к тебе большую слабость.
— Нет, — покачал головой Джубал, — упомянутую мною Дон Ардент я видел буквально краем глаза, два года тому назад. Думаю, она меня даже не помнит.
— Помнит, еще как помнит. Она знает чуть не все твои псевдонимы и собрала пленки чуть не всей твоей коммерческой мутотени. Говорит, что под них очень хорошо засыпать, видишь потом изумительные сны. Да что там Дон, они все тебя знают! В этой самой гостиной имеется один-единственный декоративный элемент — цветное изображение твоей головы в натуральную величину. Трудно даже назвать эту штуку портретом, вид такой, словно ее только что срубили с плеч, а уж ухмылочка на физиономии — просто жуть. Это уж Дюк постарался, сфотографировал тебя втихую.
— Вот же сволочь!
— Его Джилл попросила.
— Сволочь в квадрате!
— А ее навел на эту мысль Майк. Мужайся, Джубал. Ты удостоен чести быть святым покровителем Церкви Всех Миров.
— Они не имеют права на такие штучки! — На лице Джубала появился неподдельный ужас.
— Еще как имеют. Майк приписывает тебе честь организации всего этого цирка. Говорит, что только благодаря твоим объяснениям он смог придумать способ ознакомить людей с марсианской теологией.
Джубал взялся за голову и глухо застонал.
— Кроме того, — продолжил Бен, — Дон считает тебя красивым. А ведь если не считать этого странного сдвига, она вполне разумная девушка… и совершенно очаровательная. Но я отклоняюсь. Майк заметил нас, крикнул: «Привет, Бен! Поговорим попозже!» — и продолжил свои песни и пляски.
Это надо послушать. Никакого миссионерского пафоса — и никаких, к слову сказать, жреческих мантий, просто элегантный, отлично сшитый белый костюм. Майк смахивал на классного торговца подержанными автомобилями. Он сыпал шутками и рассказывал притчи, больше смахивающие на анекдоты. Основной упор делался на нечто вроде пантеизма… одна из его притч была насчет червяка, который высовывает голову из земли, видит рядом другого червяка, улыбается, говорит: «Здравствуй, брат!» и слышит в ответ: «А я не брат, а я твой зад». Старая хохма, ты ее тоже, наверное, слышал.
— Слышал? Я ее сочинил!
— Вот уж не думал, что она такая старая. Майк использовал эту хохму на все сто процентов. Идея состоит в том, что, встречая любую грокающую сущность — мужчину, женщину, драную кошку, — ты попросту натыкаешься на «свой собственный зад». Мы сами создали Вселенную, а затем договорились об этом забыть.
— Солипсизм и пантеизм, — кисло поморщился Джубал. — Этим джентльменским набором можно объяснить все что угодно. Затушевать любые не устраивающие тебя обстоятельства, примирить между собой любые самые противоречивые теории, включить в сферу рассмотрения любые факты — как истинные, так и иллюзорные. Только это же вроде сахарной ваты: вкус вроде бы и есть, а питательности нуль. Это все равно что разрешить загадки сюжета концовкой: «Но тут он упал с кровати и проснулся».
— Нечего крыситься на меня, это Майковы штучки, вот с ним и разбирайся! Должен сказать, что у нашего водяного братца все это выглядело весьма убедительно. В какой-то момент он прервал свои поучения и сказал: «Только вы, наверное, устали от бесконечной болтовни…» и весь зал буквально взревел: «Нет!», я даже не подозревал, что они такие заведенные. Но Майк стал отнекиваться, что у него садится голос и вообще сейчас самое время перейти от разговоров к чудесам. Затем он продемонстрировал потрясающие трюки — ты, к слову сказать, знаешь, что наш братец выступал в бродячем цирке фокусником?
— Я знал насчет цирка, но и только, — Майк никогда не описывал мне это позорище в подробностях.
— Высочайший профессионализм. Даже я не понимал, как он все это делает. Но публике вполне хватило бы элементарных детских фокусов, Майков треп полностью ее загипнотизировал. Закончив представление, он сказал: «От Человека с Марса ожидают чудес, поэтому я и творю их при каждой нашей встрече. В том, что я — Человек с Марса, нет никакой моей заслуги, так уж просто случилось. Чудеса, подобные сегодняшним, всегда в вашем распоряжении — если вы того хотите. Но чтобы ознакомиться с чем-нибудь более серьезным, нужно вступить в Круг. С теми из вас, кто бы хотел учиться, я поговорю позднее. Пишите заявления, сейчас я пущу по рядам бланки».
— Понимаешь, милый, — шепнула мне Пэтти, — вся эта публика — обычные лохи, пришедшие сюда из любопытства или просто от скуки. Иногда для затравки среди них есть несколько братьев, принадлежащих к одному из внутренних кругов.
— Я еще не говорил тебе, Джубал, что Майкова церковь состоит из девяти кругов, на манер ступеней посвящения в масонских ложах. Только тут член, скажем, третьего круга не знает даже о существовании четвертого, пока не созреет для повышения.
— Майк заговаривает им зубы, — сказала Пэт, — а сам тем временем проводит нечто вроде приемных экзаменов — внимательно прощупывает каждого из присутствующих и решает, кто чего стоит. Вся эта чухня с бланками и заявлениями придумана для того, чтобы Майк сходил к Дюку — Дюк сидит вон там, за решеткой, — и сказал, кто из публики может нам пригодиться, где они сидят и все такое прочее. Вот видишь, Майк туда и пошел… Затем Дюк передаст посадочную схему Дон, и та возьмет окончание службы в свои руки.
