Ратоборцы - Воронова Влада (онлайн книга без TXT) 📗
Кто «они», Славян понятия не имел, но какие-то страшилки наверняка были, на то он и лабиринт.
— Правда? — спросила Линда.
— Да сожри меня акула! — Славян плюнул через растопыренные буквой «V» пальцы. Линда поверила, слабо улыбнулась. К ним подошёл Декстр.
— Пора, Славян, — сказал он.
Линда глянула на Декстра с испугом, глаза наполнились слезами. Тот осторожно обнял девушку.
— Всё будет хорошо. У Славяна всё получится.
Линда покрепче вцепилась Декстру в футболку, глянула на Славяна.
— Я справлюсь, — сказал он.
— Ты обещаешь? — голос у Линды дрожал.
— Да.
— Я верю.
— Спасибо.
Славян вошёл в лабиринт.
И ничего не произошло. В просторной белой комнате что-то противно гудело и подвывало, но по сравнению с озвучкой в карцере — вполне терпимо. Клубился разноцветный туман, на ощупь липкий и скользкий. Отчётливо припахивало гниющей плотью. Славян брезгливо поморщился. Могли бы и побольше выдумки проявить, с Соколами проконсультироваться, у тех камеры пси-воздействия позатейливее.
Туман стал собираться в подобие картинки, Славян различил Линду, которая истязала ребёнка. Всё ясно, проверка по ситуациям морального выбора. Варианты решений: этого не может быть; мои друзья не такие; такие мне не друзья и давай развлечёмся вместе. После проверки общей моральной пригодности начнётся проверка пригодности к службе в ордене — верности идеям и целям, преданности самому ордену и всём прочем в том же духе. И в финале — проверка устойчивости к предельному пси-воздействию, одна-две минуты потёмочной казни.
Дожидаться этой погани Славян не собирался, и пошёл к северной двери, толкнул. Заперто. Удивлённый Славян подошёл в южной двери. Тоже заперто. Но так быть не может, испытание соискатель рыцарского звания либо проходит, либо нет. Или двери открываются только после потёмочной казни? Ну нет, господа рыцари, сами играйте в свои садистские игры. Славян пошёл к входной двери, она вроде бы похлипче, можно будет выбить.
Дверь сама распахнулась настежь, стоило только подойти.
Встретил Славяна громкий шёпот геометриков — злорадство, презрение, обида, разочарование. Он едва заметно усмехнулся и пошёл к магистру, курсантский пояс отдавать, не прошедших лабиринт из крепости вышвыривали немедленно. Бледный до полуобморока Салливан скрестил руки на груди и склонился в глубоком поклоне, разве что на колено не встал. И рыцари, и курсанты онемели.
— Досточтимый магистр, — титаническим усилием Славяну удалось удержать истерический смех («Да что я за непутёвщина такая, опять во что-то вляпался!») и сказать со спокойной ровной вежливостью: — будьте так любезны, объясните своё столь необычное поведение. — На последние слова выдержки не хватило, всё-таки прорвались истеричные нотки.
— Ваше появление большая честь для крепости, эмиссар, — ответил магистр и лишь потом выпрямился.
— Не понял, — честно ответил Славян, — так я прошёл лабиринтное испытание или нет?
Декстр только вздохнул. Орденской жизнью Славян всегда интересовался мало, но чтобы об эмиссаре не знать…
— Прошёл, — ответил он. — Причём по высшей форме. Теперь ты эмиссар ордена. Подчиняешься только одному гроссмейстеру, выполняешь его самые секретные и важные поручения. Статус выше, чем у магистров. Когда ты на задании, можешь приказывать им как любому бойцу в крепости.
— А когда не на задании — стою у трона и подтираю гроссмейстеру задницу, — продолжил Славян. — «Шестёрка» для особых поручений. А что именно будет особостью, решает прихоть гроссмейстера. Нет, спасибо. Боюсь не справиться со столь ответственной работой. Гроссмейстеру сапоги вылизывать — дело серьёзное, особого таланта требует. У меня его нет.
— В большинстве случаев эмиссары сами становятся гроссмейстерами, — сказал Декстр.
— То есть из «шестёрки» обычной стать козырной. Грандиозная карьера. Потратить жизнь на угождение своре орденских чиновников — нет, такие игры не для меня. — Славян снял курсантский пояс.
Магистр смерил его цепким, пронзительным взглядом, небрежным движением кисти прекратил яростный гвалт геометриков.
— Я ждал отказа, — спокойно ответил он. — Эмиссарство стало сюрпризом, но особой роли оно не играет. Давайте пояс.
Салливан передал пояс адъютанту.
— Сжечь сразу же после церемонии.
Славян отдал ему обычный вежливый четвертьпоклон и встал рядом с Декстром. Тот с удивлением глянул на магистра. «А ведь он знает настоящее имя Чижика. Догадался совсем недавно, но раньше меня».
Магистр едва заметно кивнул. «Да, знаю. И потому не боюсь тебя отпускать. Бродников сумеет позаботиться о тебе, Ежонок, пока ты не научишься жить в большом мире».
— Курсантка Прежан! — возгласил магистр. — Подойдите.
Заметно взволнованная Линда подошла чётким строевым шагом.
— Пояс.
Линда отдала курсантский пояс.
— Вы проявили отвагу, честь и доблесть достойную звания рыцаря ордена Ястребов. Согласны ли вы войти в орден и служить его делу верно и беззаветно, ни в чём не сомневаясь и не колеблясь, не ожидая никаких наград и почестей?
— Да, — твёрдо сказала Линда.
— Согласны ли вы дать в том клятву пред изначалием мира?
— Да.
— Так поклянитесь.
Линда подняла правую руку, совсем как свидетель в зале суда.
— Я, Линда Прежан, будучи в здравом уме, твёрдой памяти и совершеннолетних годах, клянусь…
По рядам геометриков волной прокатился смятенный шёпот, растерянно хлопнул глазами магистр. Ну и посвящение сегодня! Сюрприз за сюрпризом. Ладно Чижик, к скандальным выходкам чумы конопатой все давно привыкли, такого ни могила, ни эмиссарство не исправят, но чтобы рыцарка древнего рода давала присягу не преклонив коленей… В реальность происходящего не верилось.
— Присяга будет недействительной, — перебил её Салливан.
— Изначалию безразлично, магистр, произношу я клятву стоя посреди площади посвящений или сидя на унитазе.
И опять Салливан унял возмущённый гвалт движением руки.
— Не безразлично ордену, Прежан, — сказал он. — Вы должны преклонить колени, дать клятву и получить рыцарский пояс. Только после этого вы станет рыцаркой.
— Я уже рыцарка, магистр, потому что прошла лабиринт. Орденское посвящение роли не играет. Если орден хочет получить моё служение, пусть принимает клятву так, как достойно принимать её у людей. Если в орден принимают только рабов, я обойдусь и без ордена.
— Ваш пояс будет сожжён, а имя вычеркнуто из родового свитка Прежанов.
— И свиток, и пояс никогда не входили в список базовых предметов жизнеобеспечения, — ответила Линда.
— Даже так? — магистр льдисто усмехнулся. — Надеюсь, вы составите неплохую компанию Декстру и Чижику.
— Я тоже на это надеюсь. — Линда встала слева от Славяна. Справа стоял Декстр.
— Готовы? — спросил их Славян.
Декстр и Линда кивнули. Славян включил возвратку.
Если путешествие через внесторонье — всегда удовольствие, то возвартка — переживание довольно неприятное. От резкого рывка желудок взметнулся к самому горлу и с противным чваканьем шлепнулся на своё законное место. Славян помотал головой, отгоняя дурноту.
— Ну и зачем было цирк устраивать? — недовольно спросил Декстр. — Нельзя было уйти по-людски, тихо и вежливо?
— Нельзя, — ответила Линда. — Потому, что в крепости ещё есть люди, а не только птички безмозглые. Людям нужен спектакль — яркий, запоминающийся, эффектный. Надеюсь, что и эффективный. Может, хоть один очнётся от морока, задумается, во что превратился орден.
— Так вы всё заранее придумали? — разозлился Декстр. — И мне не могли сказать?
— Так вы бы и не согласились, — фыркнула Линда. — Эмиссарство мы не планировали, тут Славяну пришлось экспромт давать, но получилось неплохо, как считаете?
Декстр ответил матерно. Линда разулыбалась, спектакль удался как нельзя лучше.
— Ладно, мальчики, я работу пошла искать.
— Работу? — не понял Декстр. — В этой помойке?
— Сразу видно младшего наследника, — хихикнула Линда и, в ответ на недоумённый взгляд Славяна, пояснила: — В рыцарских семьях дома воспитывается только самый старший ребёнок, мальчик или девочка, без разницы. Остальных, как семь лет исполнится, отправляют в орденские школы. Потом одних в десять лет разбирают учителя, другие так и живут в казарме. В восемнадцать все получают посвящение, и вот вам рыцари, которые большой мир знают только как зону для спецопераций, вне орденских резиденций жить не умеют.
