Грибификация: Легенды Ледовласого (СИ) - Беренцев Альберт (читать книги онлайн бесплатно полностью без .TXT) 📗
Наконец, сотня агентов из отдела негласного наблюдения расположились рядом со зданием и нервно курили в своих неприметных машинах в ожидании работы. А работа им предстояла тяжелая, начиная с сегодняшнего дня за каждым из участников этого собрания будут следить круглосуточно.
Генерал Бидонов поерзал на стуле, пытаясь унять тянущую боль в промежности, постучал по микрофону и, прокашлявшись, заговорил:
— Здравствуйте, товарищи.
Для начала я вынужден напомнить вам о режиме секретности. Вы все крупные ученые или действующие сотрудники КГБ, а профессор Плазмидова, например, сочетает оба этих замечательных качества. И тем не менее. Я напоминаю вам, что вы все дали многочисленные подписки о неразглашении. Конкретно применительно к данному собранию это означает, что обсуждать то, что вы здесь увидите или услышите, вы имеет право только с теми, кто сидит сейчас в этом зале.
Как вы могли заметить, здесь нет ни одного представителя партии или политического руководства страны. И это не случайность. Дело в том, что нам стало известно о зреющем в аппарате КПСС антисоветском заговоре. У нас есть информация, что ядро заговорщиков составляет тайная партия русских националистов, просочившаяся во вторые эшелоны государственного руководства. Также поступают противоречивые сообщения, что эти заговорщики могут быть связаны с сарматскими сепаратистами, американскими спецслужбами и скрывающимися в отдаленных областях нашей родины антисоветскими сектантами...
Зал загудел. В промежности у генерала Бидонова болезненно дернуло. Он поморщился и поднял руку:
— Прошу тишины, товарищи. Все это я вам сообщаю не ради развлечения и не в качестве сенсации. Я всего лишь хочу, чтобы вы поняли, в каких условиях нам отныне придется работать. Проект, которым мы все занимается, слишком важен.
Сегодня вы убедитесь, что потенциально он способен изменить мир и в течение нескольких лет обеспечить победу социализма во всем мире. В буквальном смысле. Это не лозунг, это холодный расчет, поймите меня правильно. И не ухмыляйтесь, профессор Плазмидова. Именно поэтому мы не имеем права допустить, чтобы какая-либо, даже самая малая информация о проекте просочилась к заговорщикам. Поэтому было принято решение перестраховаться и не сообщать о проекте политическому руководству страны и структурам КПСС.
И это касается каждого из вас. Вы должны понять, что не имеете права передавать какую-либо информацию о проекте даже самому Горбачеву...
Зал снова загудел. Генерал Бидонов с удовольствием отметил страх на лицах ученых-интеллигентишек. Он подождал несколько секунд, прежде чем продолжить:
— Само собой разумеется, что в сложившихся условиях мы не сможем формально привлечь к суду нарушителей режима секретности. А это означает, что мы будем устранять их в неофициальном порядке. Иначе говоря, любой из вас, кто разгласит информацию о проекте или хотя бы признает сам факт существования проекта, просто исчезнет навсегда. И уже после исчезновения нарушителя мы будем вынуждены проработать его семью, на всякий случай, чтобы убедиться, что информация не распространяется дальше...
Генерал сделал паузу. Зал на этот раз молчал.
Бидонов удовлетворенно кивнул:
— Очень хорошо, товарищи. Теперь по названию. Как вам известно, присутствующий здесь профессор Топтыгин предложил назвать объект Чайным Грибом Топтыгина-Цветметова. Профессор всегда отличался скромностью, товарищи. Но, боюсь, это название не годится.
Во-первых, уважаемый профессор не создал объект, объект попал к товарищу Топтыгину случайно. Поэтому объект вряд ли логично назвать именем товарища Топтыгина, при всем моем уважении. Во-вторых, Цветметов по нашей информации вообще является асоциальным элементом, тунеядцем, хулиганом и алкоголиком. Мы конечно не можем назвать объект в честь такого человека.
В-третьих, и это самое главное, название объекта должно быть максимально нейтральным. Таким, чтобы враг ничего не понял, даже в том чрезвычайном случае, если получит информацию о нашем проекте. Поэтому я принял решение называть объект просто Грибом. Это название не дает врагу никакой полезной информации, оно ничего не говорит о характере объекта...
Топтыгин поднял руку, генерал проигнорировал это. Тогда профессор начал подпрыгивать на месте, как отличница-пятиклассница, знающая верный ответ на вопрос учителя.
— Что вы хотите, профессор? Слушаю.
— Скажите, товарищ генерал, а может быть... Ну, все-таки давайте оставим слово «чайный». Пусть объект называется «Чайный Гриб». Все-таки на лесной гриб он совсем не похож, а вот на чайный...
— Вы не слушали меня, профессор. Я же сказал, что название должно быть максимально неинформативным. Очень хорошо, что объект не похож на лесной гриб. Именно поэтому объекту идеально подойдет название «Гриб», как ничего не говорящее о сути объекта.
— Но, товарищ генерал, название Чайный Гриб тоже будет неинформативно для врага. Американцы вообще не знают, что такое «чайный гриб», у них в стране такую гадость не употребляют, это только у нас...
— Вопрос закрыт, профессор. Я понимаю, что вы охвачены азартом первооткрывателя и пытаетесь сейчас навязать нам свое авторское название. Но вопрос закрыт. Кроме того, если вы забыли, руководство страны объявило курс на перестройку. Всем ведомствам предписано рационально расходовать ресурсы. А у нас в КГБ главные ресурсы — бумага и чернила для авторучек. Зачем же нам тратить эти ресурсы впустую и писать «Чайный Гриб», когда можно написать просто «Гриб»?
— Но, товарищ генерал, — взмолился Топтыгин, — Можно хотя бы писать «Гриб» с большой буквы?
— Это пожалуй можно. Почему бы и нет? Я вижу, вам не сидится на месте, профессор. Поэтому с вашего доклада и начнем, прошу вас.
Топтыгин схватил свой потертый портфель и бросился к кафедре. По пути он подпрыгивал и размахивал портфелем, как спешащий на урок школьник. Типичный придурковатый интеллигент.
Добравшись до кафедры, профессор вывалил из портфеля бумаги и диапозитивы, впихнул один из них в диапроектор и нажал кнопку на приборе. На большом экране появилось изображение грустного мальчика. Топтыгин схватил микрофон и торопливо заговорил:
— Вот этот мальчик, товарищи, — Застоев Юрий Владимирович, семь лет. Во время инцидента в Бухарине-11 он подвергся воздействию ВТА-83, боевого отравляющего вещества, известного также как кукурузка. Он один из двух человек за всю историю, кто смог выжить после поражения ВТА-83.
Обоих выживших после воздействия кукурузки вылечил именно я, заявляю без лишней скромности. Хотя товарищ генерал уже говорил сегодня, что я скромный человек, а те, кто работают со мной, и так это знают. Что касается первого выжившего, то у меня нет его фотографии, однако могу сказать, что его звали... Минуточку, товарищи, — профессор порылся в бумагах, — Ага. Первым выжившим был рядовой тыла ВВС СССР Кутак Кутак Кутак. Странное имя, не правда ли? Но когда я лечил его, я не знал его имени, поэтому дал ему прозвище Мао...
Генерал Бидонов деликатно кашлянул в собственный микрофон.
— Ох, простите, — спохватился профессор, — Итак, у Кутака-Мао была первая стадия поражения ВТА-83. Поэтому я вылечил его раствором 202, моим собственным изобретением. Но увы, товарищи. Я слишком халатно растрачивал раствор. В результате, когда был обнаружен вот этот мальчик, тоже с первой стадией поражения, лекарства для него у меня уже не было. Первая стадия перешла у мальчика во вторую, потом быстро — в третью. Человек с третьей стадией поражения ВТА-83 выглядит следующим образом. Посмотрите, товарищи. Особенно это будет полезно присутствующим здесь сотрудникам госбезопасности, ведь кукурузка была создана именно под их кураторством...
Топтыгин сменил диапозитив, и на экране появилось изображение бесформенного кровавого куска мяса с полуобнаженными костями и внутренними органами.
— На этой фотографии не Застоев. Но, тем не менее, мальчик на третьей стадии выглядел примерно так же. А потом некий Цветметов, которого я счел сумасшедшим, принес мне банку с Грибом. Я поместил Гриб в палату, где умирал мальчик, и спустя пятнадцать минут он уже выглядел вот так...
