Город Улыбок (СИ) - Гринь Роман Андреевич (читать книги бесплатно txt) 📗
-- Сэм! -- Тихо сказал Прокси. -- Зачем было сжигать его заживо? -- он уже все знал, ведь мог подключиться к любой камере города, коих в Рондо повсюду было натыкано немало.
-- Он оказался не в том месте и не в то время, а нам нужно было отбелить имя Архитекторов и разорвать связь с отрядом Хантер. Жизнь какого-то мальчишки -- не высокая цена.
Прокси лишь одарил меня испепеляющим взглядом.
-- Я понимаю ваши чувства, Прокси, -- сказал Марк Голдман, -- у вас появился некто, кто считал вас своим наставником, а то и старшим братом, за кого вы считаете себя в ответе.
-- Последнее время, я сильно сомневаюсь в вашем умении понимать чьи бы то ни было чувства! -- Холодно ответил Прокси.
-- А что наша лже-Карла? -- Спросил Марк, проигнорировав парня.
-- Клон готов!
-- Мы проанализировали все модели поведения оригинала и передали их клону, -- добавила Кристина Валенштайн.
-- Значит, настоящей Карле пора тихо исчезнуть без следа, -- заметил Марк, -- есть те, кто могут распознать подмену? Кто знают ее слишком хорошо?
-- Только ее дочь! -- Ответил я.
-- Тогда она должна будет так же незаметно исчезнуть, устрой убедительный несчастный случай, а наша лже-Карла потом поскорбит об этом как следует. А так же, зачитает перед горожанами вот эту речь, -- Марк протянул мне флешку и я взял ее, -- она оправдает Архитекторов перед законом, а козлами отпущения сделаем кого-то другого. Вот, скажем, Пересмешника. Вы не против, Прокси?
Марк повернулся к Прокси. Кажется, Пересмешник уже понял, что полностью проиграл. Но, должен признать, его самообладание впечатляло.
-- Нет! -- Холодно ответил тот.
-- Вот и прекрасно! -- Ответил Марк. -- И да, мистер Кай, будьте добры, арестуйте Пересмешника!
Я лишь улыбнулся и, достав наручники, посмотрел на Прокси.
-- Давай без глупостей, парень! Не усложняй свое положение!
На лице Прокси появилась кривая улыбка и он посмотрел на меня так, словно хотел испепелить взглядом, разумеется, я не воспламенился, и ему придется подчиниться. Не хотелось бы убивать его прямо здесь, он бы нам еще пригодился.
Прокси подошел ко мне, и снова улыбнулся так, что кого-то другого передернуло бы от такой улыбки. Вот только я уже повидал людей и безумнее, и страшнее. Прокси повернулся спиной и подал руки, на которых я тут же защелкнул наручники.
-- Думаю, он сильно страдал, Сэм! -- Сказал я, мне просто было интересно испытать самообладание Пересмешника.
Он не вздрогнул, не скрипнул зубами, не чертыхнуля, не проявил никаких эмоций, лишь тихо холодным тоном ответил:
-- Знаешь, Кай, однажды я лично убью тебя!
-- Ну-ну, -- сказал я с улыбкой, -- становись в очередь, парень! Слишком многие хотят моей смерти, но ты не бойся, все еще живых в этой очереди немного!
-- Вы еще не победили! -- Сказал Прокси громко, обращаясь уже ко всем.
Марк никак не ответил и не отреагировал, а Валенштайн как-то странно посмотрела на Прокси, их взгляды встретились, но оба были столь холодными и пустымиё, что невозможно было что-то понять в этой зрительной дуэли.
-- Да-да, -- ответил я, -- жаль, ты так и не узнаешь, кто победил, казнь состоится раньше, чем твои люди начнут штурм города. Наверное, для большого комбинатора и интригана нет ни чего обиднее, чем погибнуть так и не узнав концовку.
-- Я уже сказал тебе все, что хотел, -- ответил Прокси, -- казнь это одно, но будь добр, не утомляй меня больше своим обществом!
Я отвел Прокси в подвальное помещение, с крепкими стенами и установленными заранее решетками, давно предполагал, что у нас могут появиться пленники, которые некоторое время должны быть живыми.
После того, как разобрался с Пересмешником, и проверил надежность всех замков, вернулся в кабинет наверх.
-- Я собрал многие карты, -- достал колоду из кармана, -- Колесница -- этой картой владел мальчишка Сэм, наш бывший главный пилот, -- и я положил аркан перед Марком, а маленькие искусственные жучки, глаза мастера, начали кружить над ней, изучая ее. -- Колесо фортуны -- карта детектива Сумико Кайджин, найдена на месте взрыва, вместе с ее останками, -- я положил еще одну карту. -- Справедливость -- карта Майкла Стронгборна, -- и на стол легла еще одна карта, -- Повешенный принадлежал нашему человеку, директору Миграционной Службы, -- еще карта, -- Смертью владел покойный пастор Кевин Пароуз, с которого все и началось, -- и еще карта, -- Умеренность принадлежала Филину, Дьявол -- рокеру Джеки Бладу, Разрушенная башня -- малышке Кейт, Луна -- Еве, Страшный Суд -- Вольфгангу. -- Еще пять карты легли на стол. - Добавим к этому Императора, это карта Антонио Скордзини, -- я положил на стол еще один аркан, -- учитывая странную природу картонок и явно высокую смертность среди их владельцев, он пожелал сам добровольно избавиться от нее. Пожалуй, я сделаю тоже самое. -- И я выложил на стол свой аркан Первосвященник. -- Этот подарок Клоун оставил мне перед тем, как упасть в шахту. Не нравятся мне эти дьявольские штуковины, никогда не был суеверным, но с ними что-то не так, с ними всеми.
-- Что именно? -- Спросил Марк. -- Помимо того, что большинство их владельцев погибло, и именно потому, что вы же их и убили.
-- Вот что! -- Я схватил со стола свою карту и поднес к ней зажженную зажигалку. Языки пламени ласкали и словно обтекали картон, а тот даже не думал тлеть, не то, что уж загораться. После этого я взял со стола чашку с кофе и вылил немного на карту, напиток просто стекал с нее, а картон не намокал и не пачкался.
Все это время жучки Марка кружили вокруг нас, пытаясь уловить каждую мельчайшую деталь из разного ракурса.
-- Впечатляет! -- Сказала Валенштайн. Даже она выглядела удивленной.
-- А я уж думал только моя карта такая, -- заметил Марк. Значит он уже знал. Да еще бы ему не знать, ведь он сам признавался, что получил карту одним из первых, почему же не говорил и не позволял ее обследовать? Как же трудно его понять.
-- Могут ли карты быть пропитаны неким специальным защитным раствором или, может, на них нанесено особое покрытие из тонкого слоя геля?
-- Мне такие теънологии не известны, -- ответил я, -- да их даже бронебойные пули не берут, какие уж тут термогели.
-- Любопытно, -- сказал Марк, -- в нашем распоряжении четырнадцать арканов, если считать те, что у вас и добавить мою карту Маг, и карту Прокси -- Солнце. Добавить к этому Отшельника Джима и самого Шута, наверняка принадлежащего Клоуну, и остается еще шесть карт. Интересно, у кого они?
-- У фигур, которых Клоун посчитал ключевыми во всем этом противостоянии, -- ответил я, -- к примеру, может быть, что карту так же получила Карла Айрн. Почти наверняка так и есть, так что можно приплюсовать еще одну. Но остальные? Еще кто-то из мафии? Правительства? А главное, все ли получившие карты находятся в пределах Рондо, или кому-то за стеной тоже достались? И все ли карты уже розданы? У меня нет ответов на эти вопросы, увы, я даже не знаю, погиб ли этот странный Клоун.
Марк ничего не ответил, он задумчиво крутил карты в руках и рассматривал их своими глазами-жучками.
-- Это даже немного обидно! -- Вдруг сказала Кристина Валенштайн.
И я с удивлением посмотрел на нее.
-- Я о том, -- добавила женщина с улыбкой, -- что все выжившие Архитекторы получили свою карту, все, кроме меня! Я настолько незначима?!
-- А, может, напротив?! -- Сказал Марк. -- Может, вы самая значимая фигура, и вашу карту просто еще не ввели в игру?
-- Очень надеюсь, -- вмешался я, -- что Клоун действительно погиб и появления этих чертовых карт прекратятся.
-- Но они могут и дальше всплывать, -- заметил Марк, -- даже в случае смерти Клоуна. Он мог сделать необходимые приготовления, предчувствуя свой конец. И эта странная игра продолжится даже без него! Жрица? Имератрица? Звезда? Любовники? Мир? Сила? Скажите, Кай, какую карту вы бы подарили мисс Валенштайн, будь вы на месте Клоуна?
-- Не могу знать, -- ответил я, не раздумывая, -- я вообще с трудом прослеживаю хоть какую-то закономерность в распределении карт, и в любом случае, чтобы был хоть шанс разобраться в этом, нужен глубокий и детальный анализ всех карт, изучение их символизма, изучение биографий владельцев, сопоставление символики карт и роли каждого владельца в общей картине событий в Рондо и так далее. Не стал бы отвечать на такой вопрос с наскоку.
