Поцелуй феи. Часть 2 (СИ) - Сирфидов Иван (книги бесплатно без регистрации txt) 📗
- С каким же? - с осторожным любопытством побуравила его Лала глазками.
- Позволишь вечерком себя обнять.
Лала рассмеялась от души.
- Конечно да, хороший мой! - она обратила обрадованное личико к барону. - Мы согласны, милорд. С огромным удовольствием придём и завтра в гости к вам. Спасибо.
У Эминетэры и Фаанселины промелькнули огорчённые мины на физиономиях, так жаль им стало фею, которой нужно будет терпеть объятия ужасного плебея. Саатпиен на миг нахмурился. Один барон снова остался спокоен и безмятежен как младенец, во всяком случае с виду.
- Вот и славно! - удовлетворённо проговорил он. - Сейчас прошу в столовую пройти. Откушать наших скромных угощений. Надеюсь, что попробуете их, глубокоуважаемая леди, и тут от вас совсем уйдет печаль, дождями вызванная. Знаете, мой повар столь вдохновлён был вашей похвалой, что расстарался ныне ещё больше. Надеюсь вас приятно удивит то что он нам сегодня приготовил.
- Мне очень интересно их попробовать, - загорелась энтузиазмом Лала. - Он удивительный, ваш повар. Великий мастер.
- Ну уж вы льстите, и ему и мне, его превознося, - развеселился барон. - Не плох, и только.
- Он замечательный, - с улыбкой возразила Лала.
- Я думаю, что наша госпожа не пробовала ране здешних блюд, и потому лишь в превосходном свете их видит, - скромно поделился мыслью Саатпиен.
- Быть может вы и правы, друг мой, - согласилась Лала. - Но всё же они очень хороши. По-настоящему. Я верно говорю. Вам повезло с таким кудесником на кухне.
- Закалки старой человек. Подобных редко встретишь уж отныне, - кивнул барон.
- Дорогая леди Лаланна, а вы не хотите наши платья посмотреть? После обеда, - волнуясь, предложила Фаанселина.
- Конечно! Очень! Мне ужасно интересно их посмотреть! - у Лалы глазки аж заблестели.
- Вам, госпожа Лаланна, кажется придутся впору наряды моей сестрицы. Возможно захотите их примерить? - заметила Эминетэра.
- А можно?! - с воодушевлением и надеждой воскликнула Лала, глядя на Фаанселину.
- Ну конечно да! - ответствовала та довольным и польщённым голоском. - Мне это будет счастьем.
- Я даже и на чуточку не стану тогда печалиться о сорванной поездке! - поведала Лала, бесконечно радостная. И обратила сияющий взор на Руна. - Любимый, ты хочешь меня увидеть в платье здешних знатных дам?
Рун ответил ей взглядом, полным искреннего удивления.
- Как я могу этого не хотеть? - пожал он плечами недоумённо. - Страх как хочется увидеть. Ты, Лала, каждый раз меня… ну как бы… поражаешь, когда меняешь платья. Всегда и та же, и другая. И всегда прекрасна.
- Такой ты милый, Рун, - разулыбалась Лала счастливо. И снова повернулась к младшей дочери барона. - Знаете, славная Фаанселина, а ведь тогда и вам мои одежды будут впору. Хотите моё платьице примерить?
Девушка аж ненадолго потеряла дар речи от подобного предложения.
- Конечно, - промолвила она с трудом, растерянная. - Я даже не мечтала. Оно великолепное. Спасибо!
- Завидушки. Везёт тебе, сестрица, - грустно вздохнула Эминетэра.
- Мне жаль, Эминетэра, - извиняющимся тоном сказала ей Фаанселина. - Только это такое платье… в каком нельзя и выйти ни пред кем. Никто и не увидит. Меня такую. Папа, хоть вы-то взглянете? Вам же можно меня увидеть с голыми ногами?
- Мне безусловно да, - подтвердил барон. - Чтож, глянем. Мне, признаться, любопытно, как будешь ты смотреться, дочь моя. Сейчас пора в столовую. Прошу за мною, леди.
- А Руну куда идти? - осторожно напомнила ему Лала.
- Пока что с нами. Там у столовой ждёт его слуга. Который и проводит, - сообщил барон. - Не беспокойтесь, драгоценнейшая гостья. Всё предусмотрено.
- Спасибо, добрый лорд! - одарила его признательной улыбкой Лала.
Когда столь совершенное и столь необыкновенное создание тебя искренне благодарит, взирая на тебя своими огромными бесконечно прекрасными глазами, это трогает мужские сердца. Барон повеселел, хотя итак был в приподнятом состоянии духа. Все направились к столовой. Он шёл впереди, рядом с держащимися за руки Лалой и Руном, снова принявшись мурлыкать что-то. Похоже, он даже сам не замечал, что напевает, так был погружен в свои мечтательные мысли. А вот Лала заметила его пение.
- Какая занятная мелодия, - обратилась она к барону с теплотой. - Что это за песенка, милорд?
- Песенка? Про рыцарей, какая-то новая. Недавно слышал, мотив привязался, так и крутится в голове, - добродушно посетовал барон.
- А вы её нам не споёте? - мило попросила его Лала.
- Да боже сохрани! - заскромничал барон. - Да я и слов не знаю. Только припев и запомнился: “Тру-ляля-ляля, Рыцари короля”.
- Как жаль, - чуть разочаровано произнесла Лала с мягким сожалением.
- Я завтра приглашу к нам менестреля. Самого лучшего здешнего. Он вам её и споёт, - заявил барон. - И множество других песен.
- Правда?! - бесконечно восхитилась Лала.
- Ну конечно правда, госпожа моя, - довольно кивнул он. - Ещё и арфистку позовём. И тогда дочери мои споют вам тоже. Споёте, красавицы?
- С огромной радостью, папенька! - откликнулась Фаанселина, расцветя улыбкой.
- Нам это будет честью. И удовольствием, - серьёзно ответила Эминетэра.
- Как здорово! - Лала аж захлопала в ладошки, ненадолго отпустив руку Руна, и глазки её в очередной раз озарились восторгом. - Вы так меня балуете, любезные хозяева.
- Нам приятно вас баловать, леди Лаланна, - разулыбался барон.
- Знаете, вы сегодня… совсем другой, милорд, - поведала Лала простодушно. - Как будто у вас очень хорошо на сердце.
- Так и есть, - не стал скрывать барон. - Были проблемы, но они разрешены. Сами собой как будто разрешились. Поэтому и рад. Вы нам приносите удачу.
- Я тоже спеть могу, - обратился к Лале Ландомгноп. - Я много песен знаю. “Три рыцаря”. “Во славу короля”. “Он был отличный воин”. “Плачь девы”. Много. Все говорят, я хорошо пою.
- Я с удовольствием послушаю ваше исполнение, дорогой Ландомгноп, - одарила его Лала ласковой улыбкой. - Прямо буду с нетерпением теперь ждать завтрашнего дня. Столько всего замечательного должно случиться! И песни. И поездка в город. О, как же чудесно! А ты мне никогда не пел, Рун.
Она посмотрела на него с шуточным укором. Рун слегка оторопело воззрился на неё.
- Когда бы я хотел, чтоб ты сбежала скорее от меня, то я бы спел тебе, - молвил он с достоинством.
Лала рассмеялась звонко.
- Я б не сбежала, заинька. Мне было бы приятно, - заверила она, глядя на него очень приязненно. - Пообещай, что мне споёшь. Пусть не сегодня, хоть когда-то. Когда решишься.
- Н…нет, - задумавшись на мгновенье покачал головой Рун. - Прости, но я не стану обещать. К несчастью, Лала, наши обещанья. Сильнее клятвы почему-то. Так повелось у нас с тобой. Я лишь могу пообещать, что может быть когда-нибудь. Что вряд ли. Я тебе спою. Но может быть и нет. Не пел ни перед кем. Ну это перебор уже вообще-то.
- Влюблённый кавалер петь должен оды своей невесте, - с игривым настойчивым упрёком сообщила Лала, улыбаясь.
- Разумный человек обычно свои скрывает недостатки. А не выпячивает пред невестой. Чтобы помолвку не расторгла, - парировал Рун.
- У нас нередко нанимают менестреля. Чтоб пел вместо себя для дамы сердца, - вмешался в их спор Ундараошхе.
- Ну, это тоже мило, - благодушно признала Лала.
*****
Обед у Руна как-то сразу не задался. Его отвели в скромное по площади невысокое помещение, судя по обстановке, явно для прислуги предназначенное. Там был накрыт небольшой стол, с добротной узорчатой скатертью, на нём стояли несколько блюд, кувшин с вином, плошка с соусом, красивый кубок, соль, хлеб, даже какие-то приправы заморские. Не было только воды. Всё чинно и опрятно, тарелки на салфетках, столовые приборы лежат красиво, ровно. Рун был впечатлён этим выверенным порядком и аккуратностью, не видывал ещё такого. Проводивший его слуга с ним и остался - прислуживать. И вот он-то и оказался наиболее негативным элементом обеда. Для крестьянина еда просто способ насытится, не культ, не форма культурного досуга (исключая празднества с застольем). Просто еда. Из чего есть и в каких условиях - кто знавал голод, тому всё это не важно. У барона конечно приятно трапезничать даже в комнатке для прислуги, особенно когда для тебя постарались эстетически облагородить стол. Эстетика радует глаз, усиливая так или иначе удовольствие от поглощения пищи. Однако сама прислуга… Слуга был уже в годах, седоват, строго одетый, на лице никаких эмоций - вышколен на славу. Только вот в голосе у него эмоции присутствовали. Может всё дело в том, что подавая господам, слуги не позволяют себе открывать рот, поэтому когда их ничто не сдерживает, и они открывают… А может дело было в личной неприязни. В деревне неприязнь к Руну питали многие, в городе до Лалы такого не наблюдалось, всем было всё равно, он был никто, не заслуживающий внимания деревенский дурачок. Даже те из городского люда, кто его знали, относились спокойно, максимум с настороженностью. Но с тех пор, как появилась Лала, не раз уж сталкивался с ненавистниками, сердитыми на него не то из зависти, не то из искренней обиды за фею, что он её принудил стать невестой. Возможно и сей слуга был из их числа.
