Самый черный день (СИ) - Адрианов Юрий Андреевич (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Игорь пару секунд смотрел на дергающийся телефон в руке, а потом медленно, точно через силу, принял вызов. Он молчал и слушал, Лизка смотрела на брата, а я — на них обоих. Вот брат закончил разговор, взглянул на уже почти жену и покачал головой, и остатки надежды, еще жившей где-то у нее внутри, растаяли окончательно. Она прижалась к брату, плечи ее затряслись, похоже, зарыдала. Игорь зашептал что-то успокоительное, провел пару раз раскрытой ладонью по ее спине, желая утешить, но как-то рассеяно, а сам глазами искал кого-то. Нашел, махнул рукой, и к нему быстрым шагом, едва ли не бегом, подошла тетя, та, что владела охранным агентством. В ней тоже, до первых же слов Игоря, жила надежда. За время кроткого разговора, плечи ее поникли, в глазах пропал блеск, но она быстро взяла себя в руки и начала раздавать какие-то распоряжения своим людям.
Понимание, что случилось что-то очень плохое, накрыло ледяной волной, мне стало страшно, в глазах потемнело, а звуки все исчезли, точно я потеряла сознание, но не упала, а замерла статуей самой себе. Все вернулось в норму через пару секунд, а рядом оказался муж, который весь вечер пропадал непонятно где, и его холодные пальцы обхватили, переплелись с моими.
Музычка замолчала, зашумели деревья, только теперь их шепот тоже казался зловещим, как и начавшее краснеть, готовясь к ночи солнце. Люди, столь же неосведомленные, как и я, несколько минут назад, на освещенной электрическими фонарями праздничной поляне в пьяном радостном возбуждении слушали парня за диджейским пультом.
-... А также незабываемая экскурсия по помещениям бункера и участие в конкурсах. Прошу проследовать за нашим проводником.
— Какой бункер? — я явно все прослушала.
— Подарок для всех от твоего брата, — тихо засмеялся муж, и я вдруг поняла, что он, принципиально не пьющий человек, пьян, не до поросячьего визгу, но все же. — Шикарный такой подарок. Хи-хи. Жизненный. Идем.
И повел меня, совершенно сбитую с толку, вслед за всеми. А люди шли вокруг, счастливо перешучиваясь, радуясь новому развлечению.
Мы нестройной толпой, след в след, продрались по узенькой тропке через достаточно густые кусты и оказались на небольшой опушке, у дальнего края которой и вправду чернел открытый вход в старое бомбоубежище. Рядом застыли Игорь с Лизкой, на восковых лицах приклеенные улыбки, фальшивость которых почему-то никто не замечал. Чуть справа, за их спинами, один из официантов-охранников, что-то проверял по планшету. Проход узкий, а сразу за ним неширокая железная лестница ныряла в полумрак, толпой идти никак — образовалась очередь, мы с мужем оказались в ее конце.
Люди продолжали шутить, не чувствуя нарастающего напряжения в воздухе. Хотя нет, не все. Приглядевшись, я поняла, что многие, как и я, растеряли все веселье. Неужели и они уже догадались, что твориться что-то неправильное. Или... меня вдруг обожгла догадка... они уже были в курсе, еще до начала этой свадебного фарса, что грядет что-то плохое. А что? Эпидемия? Ядерная война? Нет, ну конечно, мировые проблемы достигли апогея, но война это слишком. Не дураки же там? Ну не совсем же дураки... Ведь сколько раз бывало, накопится всяких проблем в мире, назреет точно нарыв, вот-вот прорвется, но все равно рассосется.
Так незаметно, мы добрались до входа. Брату хватило одного взгляда на меня, чтобы понять — я о чем-то догадалась. Ненастоящая улыбка сбежала с его лица, и он, опережая волну вопросов, готовую сорваться с моих губ, проговорил:
— Внизу все объясню. Надеюсь, не Денис проболтался?
— Нем, как рыба. Был, — не вполне трезво улыбнулся муж и потянул меня, уже собиравшуюся вылить на него поток возмущения, к двери в бункер.
Войти мы не успели, на поляну выскочили парни, в которых трудно было опознать недавних официантов: в темной форме, с какой-то электроникой на поясах и даже с оружием. Они обогнули нас: четверо втащили двух мужиков, в полностью невменяемом состоянии, за ними еще один девушку, в заблеванной кофточке, с растрепанными волосами. Последний нес девчушку лет пяти, потерявшую в этой пьяной суматохе маму, о чем девчонка громогласно сообщала на всю округу.
— Эта последняя? — поинтересовался Игорь у парня с планшетом.
— Да, — ответил тот, — По списку больше никого. Спускаемся?
Но брат глядел куда-то в сторону оставленных автобусов и тихо шептал:
— Ну же, Федор Степанович, где же ты...
— Пять минут, — тихо проговорил парень с планшетом. — Пора. Они скорей всего...
И тут, ломая кусты чуть правее того места, куда уставился брат, вылетел еще один бывший официант, следом спешил толстый человек лет пятидесяти, держа на руках мальчика лет двух, а за ними женщина лет тридцати тащила за руки сразу двух девчонок приблизительно одного возраста. Все они тяжело дышали, толстяк еще от кустов замахал, что бы остальные срочно спускались.
Муж так дернул меня за руку, что едва не оторвал, и потащил сквозь проход вниз. Я еле-еле успевала перебирать ногами по гулко застучавшим металлическим ступеням, следом бежала Лиза и Игорь. Парень с планшетом поджидал оставшихся. Вот сверху послышалось тяжелое дыхание и столь же тяжелые шаги, лязгнула, закрываясь, дверь, загудели запоры, запираемого замка, а потом донесся не терпящий возражения голос.
— Не стоять! Двигаться!
Мы с Денисом добежали до нижней площадки, где в проеме еще одной двери, толщиной сантиметров тридцать, стоял тот самый мужичок, похожий на Печкина. Стало понятно, владельцем какой гостиницы он являлся.
— Быстрее, быстрее! — торопил он нас. — Чего копаетесь!?
Муж втащил меня в большое круглое помещение, следом вбежали Игорь с Лизой, толстяк с ребенком и женщина с девочками. Толстяк дышал так, будто у него в животе дыра и воздух вырывается из нее, не доходя до легких, с неровными всхлипами. Он упал на задницу, едва переступив порог, опустил ребенка рядом. Его спутница, затащила девочек и присела рядом, откинувшись на стену, похоже и ей забег дался нелегко.
Я огляделась: у дальней стены собрались все гости, растерявшие веселье и задор. Даже до самых упившихся начало доходить — происходит что-то не то, слишком не то.
Последним вбежал охранник, задраивший верхний люк, а перед ним, опередив буквально на пару шагов, парень с планшетом, который, не отрываясь от экрана, считал:
— Пятнадцать, четырнадцать...
Печкин сразу же налег на дверь, к нему поспешили на помощь другие охранники, навалились.
— Игорь, что за глупые шутки? — раздался дрожащий голос какой-то девушки из числа друзей.
Ей никто не ответил.
— Десять, девять... — монотонно бубнил парень с планшетом.
Дверь, с еле слышным щелчком, встала на место, зажужжала приводами автоматического замка.
— Пять, четыре...
Печкин, для надежности еще прокрутил ручку запорного механизма и тут же отскочил.
— Два, один...
Земля ощутимо вздрогнула, а потом мелко завибрировала, точно огромный телефон в режиме «без звука». Удержаться на ногах ни у кого не получилось. Свет мигнул и тут же погас. В темноте стало еще страшнее, я не выдержала и закричала, но от низкого гула, стоящего вокруг, даже себя не услышала. Сколько это длилось, сказать затрудняюсь, но в какой-то момент все прекратилось, точно кто-то дернул рубильник, отключая вибрации, и одновременно с этим зажегся свет. Он еле разгонял тьму, отливал красным, но даже такой неяркий больно резанул по глазам, заставляя жмуриться. Когда смогла разлепить слезившиеся глаза, поняла, что все это время муж обнимал меня, а я сжимала его руку так, что удивляюсь, как не раздробила ему кости.
Еще не решаясь встать, я огляделась. Меня окружали такие же бледные, испуганные люди, кто-то уже поднялся, а кто-то так и сидел с отсутствующим взглядом. Дети жались к родителям, плакали.
Я нашла глазами Игоря, направилась в его сторону, пусть объяснит… Брат как раз пытался привести толстяка в чувства, совал тому под нос какой-то пузырек с резким лекарственным запахом. Толстяк не сразу, но принялся вяло отмахиваться.
