Цена свободы - Нечаев Павел (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗
Повсюду в туннеле висели портреты Фраймана. Не все бараки были такими, как наш, были и другие, без нар, с двухэтажными кроватями, с небольшими пристроенными кухоньками, с душевыми. Там жила обслуга, те, кто работал на кухне, или прислуживал стражникам. Эти выглядели почище, посытее, ходили в хорошей, добротной одежде. Правда, стражники их все равно называли быдлом. Жилья стражников, кроме вполне благоустроенной казармы у самого выхода, рядом с кухонным блоком, и офисом коменданта, я не заметил, наверняка большинство их жило в другой части туннеля, по ту сторону ущелья. Одна из эстакад была закрыта жестяными щитами и крышей, так что даже в непогоду они могли переходить из одной части туннеля в другую. Под потолком туннеля висели динамики, из них постоянно лилась то бравурная музыка военных маршей, то попсовые шедевры последних лет. Из них же периодически делались объявления. Так, например, исполненный энтузиазма женский голос объявил, что за досрочную сдачу объекта, третью бригаду строителей премируют половинным увеличением пайка на целый месяц.
Строители жили в отдельном бараке, кормили их лучше, чем нас, проходя на обед к нашему бараку, я унюхал аромат гречневой каши из бака возле барака строителей. Наш же обед не отличался разнообразием: все та же коричневая бурда, сухарь, кружка чего-то наподобие кофе. Правда, выхлебав баланду, можно было подойти к еще одному раздатчику, и получить горку вареной картошки непонятного зеленоватого оттенка. Наверное, из мерзлой варили, прикинул я.
Перед обедом нам устроили политинформацию. Опять пришел деятель в дубленке, голос из динамиков добрых десять минут рассказывал нам, как нам сказочно повезло. Снаружи, вне туннеля, лежит мертвый холодный мир, немногие выжившие, жрут друг друга. А тут, в туннеле, мы все накормлены, у каждого есть работа, здесь сохранился Порядок. За все это мы должны быть благодарны Партии, и лично Вождю Фрайману. Потом, повинуясь дирижерским взмахам человека в дубленке, мы дружно скандировали:
— Да здравствует Партия! Да здравствует Вождь!
После этого нам, наконец, дали поесть. Пока ели, я боковым зрением уловил заинтересованный взгляд одного из кацетников, с которым сегодня возил параши. Он явно чего-то хотел, все время крутился радом. Я даже подумал, что это штатный стукач. Все может быть, вот только чересчур заморенный он для стукача. Доходит дядька, все время кашляет, да и возраст, на вид ему меньше шестидесяти не дать. Я сделал морду чайником и продолжил жрать, я еще не все разведал, из роли выходить было рано.
Прошло три дня. Я понемногу втянулся в размеренный ритм жизни царства Фраймана, даже к постоянным укусам паразитов притерпелся. За эти дни, я побывал на разных работах. Вообще, обитателей барака, в который я попал, использовали, в основном, на тяжелых неквалифицированных работах: переноске тяжестей, выносе параш, развозе воды и все в таком духе. Однажды я даже наружу вышел, вместе с командой сборщиков снега. Вооружившись большими жестяными лопатами, мы сгребали снег, и набивали им стоящие на санях бочки, потом оттаскивали сани в туннель, где бочки сгружала другая бригада, а мы возвращались за новой партией снега. Тот тип, кацетники называли его Профессор, крутился вокруг, я заметил, что он все время старался попасть в одну со мной бригаду. Его внимательный взгляд преследовал меня. Наконец, вечером третьего дня, после отбоя, он влез ко мне на верхотуру. Я специально старался держаться подальше от остальных, поэтому переселился на четвертый уровень нар. Народу там было меньше, из-за духоты и вони там было нечем дышать. Он влез, придвинулся ко мне, и зашептал на ухо:
— Послушайте, молодой человек…
— Че надо? — я развернулся к нему, готовый, если что просто придушить его на месте. В гуле голосов, стоявшем в бараке, никто бы этого не заметил.
— Не ломайте комедию, вы не тот, за кого себя выдаете.
А вот это уже интересно. Видя, что я молчу, он продолжил:
— Одно мое слово старосте или офицеру безопасности, и вас убьют как шпиона. Я схватил его за горло, и сдавил.
— Че ты мелешь, старый хрен! — прошипел я.
— Отпу… отпусти. те. Дайте сказать, — прохрипел он. Я чуть отпустил, и он продолжил, лихорадочным шепотом:
— Я наблюдал за вами. Вы двигаетесь, как кошка, вы сильный, и ловкий. Вы прикидываетесь крысой, но вы не крыса, крысы сумасшедшие, а у вас нормальные глаза, этого не спрячешь. Вы привыкли к другой еде, вас воротит от баланды. Я театрал… то есть был театралом, до того, как все рухнуло. Вы плохой актер, молодой человек. Вас не разоблачили только потому, что никто к вам не присматривался. Даже странно, что вас пропустил комендант, он, как говорят, людей насквозь видит.
— И что? — ответил я нормальным тоном, но горло ему не отпустил.
— А то, что вы пришли сюда снаружи. Пришли сами, по своей воле. Вы хотите собрать информацию, и уйти. Это значит, что у вас есть группа, что вы сумели выжить там, в ледяной пустыне. Или вы пришли с нефтезавода, меня и такой вариант устроит.
— Предположим… — протянул я в ответ, — что ты прав. Чего ты хочешь?
— Заберите меня с собой! А я вам помогу, я тут с самого начала, я все знаю! У меня есть, что рассказать, поверьте! Если я вас сдам, получу прибавку в рационе, или, может быть, перевод в лучший барак. Но я хочу вырваться отсюда. У меня подорвано здоровье, долго я не протяну. А я жить хочу!
Я помолчал, лихорадочно обдумывая услышанное. Если это не провокация, надо соглашаться. Если провокация — тем более. Откажусь, и меня тут же определят в местные застенки, а так, даже если это все игра службы безопасности, значит, сыграем.
— Нам надо поговорить. Не здесь, без свидетелей. Это можно устроить? — ответил я.
— Я попрошу старосту, мы с ним старые знакомые. Он иногда ставит меня на сортировку, попрошу, чтобы вас он тоже поставил.
— Хорошо. Все старик, иди, и больше ко мне на людях не подходи, — я отпустил горло старика. Уже слезая с нар, он прошептал:
— Не идет вам этот образ, молодой человек, у вас десять классов на лбу написаны, — и исчез. Я остался лежать, обдумывая возможные варианты. К однозначному выводу так и не пришел, решил действовать по обстоятельствам, с тем и заснул.
На следующее утро Профессор подошел к старосте, и, угодливо склонившись, зашептал тому что-то на ухо. Тот с недовольной миной выслушал, и кивнул. Профессор жестом подозвал меня, я подошел. Староста удивлено на меня посмотрел, и спросил у профессора:
— Ты уверен? Это ж крыса!
— Зато здоровый. Не сомневайтесь, господин староста, все будет в порядке. Он будет себя хорошо вести, так? — я закивал, да-да, мол, не сумлевайтесь.
— Хорошо, — буркнул староста, — смотри у меня.
Вот так я попал на сортировку. Профессору выдали наладонник, и нас отвели в соседний туннель, где на контейнерах сверху лежали коробки с консервами, мешки и еще тысяча мелочей. Нам предстояло это все разобрать, разложить по контейнерам в соответствии со списком, и внести в каталог. Кроме нас двоих никого поблизости не было, в туннеле работали генераторы, так что можно было разговаривать, не боясь быть услышанным.
Профессора звали Владимир, он настоял, чтобы я называл его Владимир Моисеевич. Он оказался человеком «из раньшего времени». В Союзе он был доктором психологии. Только защитился, как страна развалилась, и он эмигрировал на Землю Отцов. Тут, поначалу, как и все, мыл полы, работал в охране, потом подучил язык, и стал работать почти по специальности, в службе национального страхования. До Песца он жил совсем рядом с туннелем, так что ему посчастливилось попасть в число тех, кого принимали без разбора. Он рассказал мне, как была устроена туннельная жизнь. В первом туннеле, по эту сторону ущелья, жило «быдло», и небольшой штат охраны. «Чистая публика» обитала во втором туннеле. В число «чистых» вошло некоторое количество нужных Фрайману специалистов, инженеры, специалисты по электричеству, компьютерам и связи. Остальная «чистая публика» состояла из его приближенных, которые всем заправляли, давешний хрен в дубленке был одним из них, и стражников. Под занавес, когда Песец уже был в полный рост, к Фрайману прибились вояки остатки разрозненных частей драпавших после поражения в приграничных боях. Это объясняло, откуда у него взялась бронетехника. Все эти персонажи, вместе с семьями, обитали во втором туннеле. Как сказал неоднократно бывавший там Профессор, условия у них там были «райские», у многих отдельное жилье, прислуга из кацетников, женщины, готовые на все, лишь бы не оказаться в бараках. Приближенные к особе Вождя жили отдельно, в бывшем торговом центре над ущельем для них были построены утепленные апартаменты, круг лиц, имевших туда доступ, был строго ограничен.
