Потерянный берег. Дилогия (СИ) - Побережник Николай (книги без регистрации бесплатно полностью TXT) 📗
— Понял.
Люди потянулись вниз по сходням, неся с собой свой нехитрый скарб, а большинство было и вовсе без него.
— Папка! — крикнула Оксана поднявшись из кубрика и бросилась ему на шею.
А я стоял и смотрел на эту бурю эмоций… внизу на пирсе стояли и плакали обнявшись Маша и Даша. У меня засвербело в носу, я поднял голову вверх и подумал — «Видишь Леха? Наверное видишь»
— Ну что Николаич, какие планы? — спросил Иваныч поднявшись из рубки и встав рядом, опершись.
— Всем отдыхать… Завтра в форту совещание.
— Хорошо, — ответил Иваныч, окрикнул мечущегося по палубе боцмана, — оружие и боеприпасы в форт, всё остальное на склады и отдыхать. Завтра большая приборка по «Авроре».
— Есть, — кивнул боцман, перехватывая стропы с гака крана, который уже разложив лапы у пирса подал стрелу.
Я спустился в каюту, посмотрел на пустующую Лёхину кровать и лежащий на ней рюкзак, подхватил свои вещи и пошёл домой.
— Сергей Николаевич, — окрикнула меня Оксана, когда я прошёл вверх по дороге метров двадцать. Она и её отец шли ко мне быстрым шагом.
— Оксана, давай завтра… всё завтра, — сказал я ей грустно улыбнувшись и пошёл дальше.
347 день. О. Сахарный.
Вставать не хотелось, я лежал и рассматривал потолок, слушая как горланят петухи объявляя всему посёлку, что уже наступило утро. Услышал со двора посторонний голос, что ж, будем тогда вставать. Одевшись и умывшись, я вышел во двор, где под навесом сидели Оксана с отцом, а Светлана поила их чаем. Бим обрадовавшись, что наконец то хозяин соизволил проснуться подбежал ко мне и неистово виляя своим скрученным хвостом встал на задние лапы а передними упёрся мне пояс подставляя голову «для почесать за ушами».
— Доброе утро Сергей Николаевич, — улыбаясь сказала Оксана, — вот познакомьтесь, это мой папа.
«Профессор» поднялся из-за стола, подошёл ко мне и протянул руку:
— Ганшин Иван Иванович.
— Где то я слышал уже… а! Точно, совладелец «Альбатроса» и председатель колхоза.
— Тогда уж руководитель фермерского хозяйства, — улыбнулся Ганшин, — Сергей Николаевич, я… я понимаю, что я перед вами в неоплатном долгу, но скажите пожалуйста чем я могу вас отблагодарить?
Я посмотрел не него, налил чашку горячего ароматного чая и сделал приглашающий жест садиться за стол.
— Отблагодарить… — задумался я, и вздохнул, — живите, дочь вот воспитывайте, и людей своих воспитывайте, что бы жили по совести, чтобы знал я, если встречу кого из верховий Новой — значит это хороший человек, и подлости он него ждать не нужно, и за помощью к нему обратиться можно, ни дай Бог случись что.
— Да мы вроде так и живём, — пожал плечами Ганшин, — и ферму развиваем, и людей что после волны к нам прибились приютили, трудимся все вместе.
— Это хорошо Иван Иванович, вот и будет это благодарностью вашей, а что касается материального, так это можно обсудить… На складах есть девушка Ирина, она у нас по материально снабженческой части, она же в скором времени будет вести и торговые отношения с другими поселениями, буду раз заключению какого-нибудь торгового договора, думаю мы в будущем найдём, чем можем быть полезны друг другу. У вас есть радио?
— Нет радио нету, но два раза в день посыльный ездит в Лунёво и может получить или отправить радиограмму.
— Ну здорово. А чем вы вообще там у себя на ферме занимаетесь?
— Много чем, в основном конечно на земле работаем. Я же агроном по специальности… Кукурузу выращиваем, сою, пшеницу недавно посеяли. Пасеку большую держим, кролики есть, барашки… рогатого скота стадо маленькое, но надеюсь что скоро прибавление будет, несколько коров вот-вот отелеятся.
— Надо вас с Михал Михалычем познакомить, а то мы на хуторе аграрничаем бз науки как умеем, может что дельное подскажите да посоветуете.
— С удовольствием.
— Скажите, а далеко вы там вокруг себя обследовали территорию?
— Ну по началу посылали конные разъезды, когда людей то собирали, целенаправленно на поиски только недавно стали ездить, ну прилично объехали и на дороги выходили и на ветку железной дороги наткнулись.
— Интересно, на карте показать сможете где именно железная дорога?
— Конечно.
Я быстро сходил в дом и принёс карту.
— Ого! — сказал Ганшин, — от куда у вас такая роскошь?
— Сами сделали, да и нанесли на неё то, что уже иссделовали.
— Здорово! Так… ага… Так вот она, железная дорога, она тут у вас отмечена, только неправильно немного. Вот тут, наверное в результате землетрясения очень обширный оползень, две сопки по распадкам съехало, так что здесь, — постучал ногтем по точке Ганшин, — железная дорога обрывается. А вот тут, на нашей стороне перевала, мы лиственницу заготавливаем и сухой кедрач, да сплавляем вниз по реке.
— Понятно. Ну мне надо на совещание идти, вы вообще долго погостить планируете? Я бы всё-таки хотел, что бы вы с наш хутор посетили, оценить так сказать правильность направления развития.
— Конечно я задержусь у вас с удовольствием, когда мне на хутор подойти?
— Вы на «Альбатросе» будите?
— Да, ваша СБ особо гулять не разрешает, — улыбнулся Ганшин.
— Ну мы административно хозяйственные вопросы решим, и я к вам Михал Михалыча пошлю, он вам всё покажет.
— Договорились, — ответил Ганшин, и они с Оксаной поблагодарив Светлану за чай пошли к пирсу.
Светлана проводила их взглядом, потом подошла ко мне, обняла и тихонько спросила:
— Ты сколько дома побудешь? Я так соскучилась.
— Побуду, я тоже соскучился… и устал, — ответил я, — никуда не собираюсь пока 9 дней Лёхиных не отметим.
Глаза у Светы заблестели и она уткнулась мне в грудь спросив:
— Как он погиб?
— По-дурацки если честно… хотя, умных смертей не бывает, наверное. Он совершил самый настоящий подвиг, освободив выход из устья в море… а погиб от рук обезумевшей бандитской подстилки… перед смертью он Сергееву сказал, что и так мол прожил больше чем нужно.
— Что он имел в виду?
— Не знаю… он всё никак не мог смириться с потерей жены и детей, вот наверное и это и имел в виду, что он живёт а они нет.
— Ну теперь они вместе, — вытерев слезу сказала Светлана, — иди уже, а то вон посыльный с форта несётся.
Я ещё раз поцеловал Свету, и отправился на встречу посыльному.
В форту как всегда, идёт служба и без дела никто не сидит, вызвали даже отдыхающую смену на сортировку и переборку всего, что привезли. Некое подобие комендатуры Макарыч всё-таки организовал, устал от постоянного скопления народа у себя в цоколе. Под комендатуру выделили весь этаж самого большого здания в форту, работа по его строительству ещё продолжалась, я поднялся по толстым и широким ступенькам недавно сколоченной лестницы и оказался в коридоре, в конце которого был слышен стук молотков, шуршание рубанка и звон пил. Сразу направо был дверной проём в помещение площадью метров в двадцать квадратных, двери ещё не было, и проём закрывал кусок брезента. Я вошёл и поздоровался с присутствующими
— Доброе утро.
— Все поздоровались в ответ.
По обе стороны длинного стола стояли лавки. За столом сидели Иваныч, Ирина, Саша, Михалыч, Фёдор и Макарыч.
— Ну вот, все в сборе, — сказал Макарыч, когда я прошёл и встал рядом с ним.
— Друзья, — сказал я, — предлагаю начать наше мероприятие с минуты молчания.
Все не говоря ни слова, поднялись со своих мест.
— Прошу садиться, — сказал я спустя минуту, — и так, сразу по изменениям… где Максим?
— В оружейке, — ответил Макарыч.
— Ирина, сходи пригласи его пожалуйста.
— Хорошо, — ответила Ирина и выбежала из кабинета.
Вошёл Максим, босиком, в каких-то несуразных шортах, тельняшке и ярко красной бейсболке.
— Здрасти, — кивнул он.
— Эм… Максим, сходи и приведи себя в порядок, и возвращайся… тебя ждём, — сказал я увидев его.
Он немного покраснел и пулей выскочил в дверной проём и вернулся буквально через три минуты прогромыхав бёрцами по лестнице.
