Неисправная Система. Том II Грехопадение (СИ) - Коробов Станислав (читаемые книги читать .txt, .fb2) 📗
— Ферон I Бессмертный, — кричал он толпе за спиной. — Император, что спас вас от гибели; император, что усмирил пустыню и покорил монстров; император, что милостиво позволил вам пасть ниц перед его величием. Восхваляйте мое имя! Восхваляйте, если хотите жить!
Толстяк тряхнул руками, позволяя черной лапе приблизиться к людям. Грегор пытался остановить свою руку. Ему нужны испуганные, а не мертвые люди. Да только император уже вцепился в черную лапу, не позволяя ей сдвинуться с места.
Слишком выгоден для него стал затеянный Грегом спектакль. Посеянный им страх толстяк заполняет верой в себя. Верой, что предназначалась Руссу.
В ярости Грегор ударил второй рукой. Замах, грозящийся смести всех под него попавших, был остановлен одной рукой. Остановлен, и тут же зажат в тиски жесткой хваткой. Трещали сжимаемые ею кости, да только хруст этот заглушался гулом толпы, что громче от слова к слову люди скандировали имя ублюдка.
Простые люди, не видевшие творящихся в подземном городе ужасов, приняли его если не как героя, то как шанс на спасение. Это не первый раз, когда одни попаданцы у трона сменят других. И если сейчас для выживания достаточно раз из раза повторять одно имя, они сделают это. Даже если выбор неверен, сейчас им главное выжить. Так или иначе и этого попаданца однажды сменят другие.
Главное дожить до этого момента.
Орки же…
Оркам было плевать на судьбу жалких людишек и сторону в битве. Не смерть страшит серокожее племя, а бездарная гибель. Толстяк предоставил им хорошую возможность сразиться с врагом, убившим их вождя и обрекшим племя на гибель. О большем они и просить не могли. Покуда в руках воинов есть силы сжимать оружие, они будут сражаться даже без шансов на победу. Под «Граааааа», гремящее эхом из надрываемых глоток, они ринулись в последнюю битву.
Чтобы освободиться из хватки толстяка Грегору пришлось развеять воплощение.
В этот момент с флангов на него накинулись орки. Обученные или нет, но жажда битвы выжигала их изнутри. Она же вела на врага, направляла удары, и помогала сражаться. Без слов и сигналов, они отточенной командой накинулись на окруженного Грега. Покрытые гнилью топоры не блестели в темной ночи, но оркам это нисколечко не мешало. Их верные удары стремились в слабые точки противника. И пока один отряд перерубит противнику ноги, второй снесет голову. От ударов с обоих флангов не защититься без потерь…
Так привыкли считать орки.
Потому к появлению двух огромных валунов, они оказались не готовы. Со звоном их топоры отскочили от камня. И в следующее мгновение запущенные метанием валуны раскидали орков по сторонам.
Выпущенная мной рука помощи даже не пригодилась Грегу, чтобы разобраться с этой мелочью.
В отличие от толстяка.
Он не стал любезно дожидаться в сторонке, пока с остальными будет покончено. Его рука уже занесена для удара.
В памяти тут же всплыло мое избиение. Будь Грегор хоть в десять раз крепче меня, толстяк сделает из него отбивную парой ударов.
Что же с этой угрозой я смогу разобраться старой доброй кислотой. Перед жидкостью легендарного ранга все равны. Едва моя кисть пролетит мимо Грегора, как из открытого ей инвентаря вырвется кислотный поток.
Однако инвентарем умеем пользоваться не только мы.
Рекой посыпались монеты из руки толстяка.
Я только и успел выругаться, как золотой дождь обратил мою кисть в месиво. Грегор же принял на себя основной удар. Он только и успел, что прикрыть руками лицо, когда в его тело острыми лезвиями впились золотые монеты.
Враг не коснулся нас и пальцем, а мы уже покалечены.
Будет чем похвастаться, если выживем.
Потому как толстяк уже занес руку для победного удара.
Ну вот, придется воскрешать на один труп больше…
Нечто черное на огромной скорости пронзило руку толстяка. И силы в нем было достаточно, чтобы повалить гада на землю. Несколько метров его протащило, оставляя глубокую борозду. Из руки же торчал черный стержень, намертво прибивший конечность к земле.
Злобно ударив рукой, он расколол на части камень, к которому был прибит. Однако это уже не требовалось. Стержень растворился в воздухе, оставив после себя лишь сквозное, обожженное ранение.
Короткорослая эльфийка гордо смотрела на нас, наступив ножкой на тело орка. Постамент попытался сопротивляться, но быстро был вдавлен в землю.
Смирись, серокожий, смирись, иначе эта тонкая ножка пробьет тебя насквозь…
Или сделает что похуже. Потому как за ее спиной уже сгущался мрак. Десятками из него появлялись стержни, направленные на толстяка.
Злостью сквозил его взгляд. И даже поза резкими подергиваниями выдавала нетерпение. Но, несмотря на нешуточную угрозу, исходящую от Миры, смотрел он на разбегающуюся толпу людей.
Постоянные угрозы и предательства переполнили их чашу терпения. Куда бы они ни шли, за кем бы ни следовали, что бы ни делали, всюду ждала их смерть. Не та благородная, завещанная предками кончина в огне, а омерзительная, наполненная болью и страданиями в куче гниющих трупов. Нет больше надежды. Не будет встречи с родней под светлым небом посмертия. Одна лишь боль и страдания непокойного духа. И если не некромант доберется до их тел, то это сделает Грегор, которого хоть и боялись, но уважали.
Раньше.
Сейчас же он не просто опасный попаданец — он пожиратель душ…
Встреча с ним равносильна концу всего. Худшая и возможных участей.
В попытках спасти хоть кого-то, люди кинулись врассыпную. Мелкими группами, семьями и ближайшими друзьями, они прорвались сквозь нежить. Вне норм и морали погребались тела под ногами спешащей толпы. Слабые скидывались нежити на откуп лишь бы выиграть немного времени, калек роняли в кислотные лужи, дабы по ним могли пройти остальные.
Но таких было не более половины.
Преданные же традициям до самого конца…
Ярко пылал костер из их тел, разгоняя мрак ночи и нежить.
— МОИ РАБЫ! МОЯ ЛЕГЕНДА! МОЯ ИМПЕРИЯ!
Император вновь лишился империи. Второй раз за одни сутки. Второй раз по нашей вине.
Исходящая от него ненависть ощущалась едва ли не на физическом уровне.
На ходу жирдяй покрывался хитином. Броня нарастала на нем слой за слоем, превращая фигуру в монолитный доспех. И не стоит обманываться его видимой хрупкостью. Этот мир успел показать, что даже самая бесполезная способность при правильном подходе может уничтожать города. Тем более создающая на теле броню. Усиль она его и без того непробиваемое тело хоть на десятую часть, нам всем будет несдобровать.
Мира первой оценила степень нависшей угрозы. Мрак за ее спиной затмил собой небосвод. Сотни и сотни черных стержней всевозможных размеров появлялись из него.
На мгновение показалось, что сам мир замер.
А после как из пулемета непрерывным потоком хлынули мрачные стержни в ублюдка.
Увиденное заставило меня усомниться в собственном зрении. Пусть различать удавалось лишь каждое третье его движение, своей скоростью и точностью они поражали воображение. Казавшиеся тяжелыми и неказистыми доспехи абсолютно не замедляли его движений, если не ускоряли их.
Еще на подлете толстяк перехватил первые стержни и, не останавливаясь, отбил последующую партию. Едва же орудия растворились, как он отбросил их в сторону, сбивая рикошетом еще с десяток снарядов, и тут же перехватил новую партию. Создавалось впечатление, будто оружие ни на мгновение не покидает его рук.
Будто оно является их продолжением.
Девушка же продолжала обстрел. Стоит ей остановиться, как все силы прикладываемые ублюдком для самозащиты устремятся в атаку. Уверен, в то же мгновение моя голова разлетится на части. И будет большой удачей, если только голова.
— Грег! Помочь не желаешь?
Да только Грег даже не думал вмешиваться. Все происходящее будто потеряло для него всякий смысл. И даже догорающая в синем пламени рука его больше не волновала. Остолбенев, он игнорировал все полученные ранения и пустыми глазами смотрел на костер из еще живых деревенских.
