Рыжее братство. Трилогия (СИ) - Фирсанова Юлия Алексеевна (читать книги онлайн txt) 📗
– Ивалла, это магева Оса! – снова попыталась представить меня травница. – Она Валя посмотреть пришла.
Ивалла вяло качнула головой и всетаки изволила ответить:
– Пусть посмотрит, коли не шутишь, – поставив миску с кормом на землю, чем вызвала бурный восторг курей, женщина ушла в дом и тихо затворила за собой дверь.
Что ж, меньше народу – больше кислороду, а на прием к врачу пациенту и вовсе лучше без родственников заходить, чтобы уши от «компетентных» советов не вяли.
– Эй, пацан, иди сюда, – весело поманила я мальчишку указательным пальцем.
Бережно опустив на скамью недовольную кошку, паренек проворно вскочил и подбежал к нам.
– Небось надоело молчать, как рыбеха? – подмигнула мальчишке.
Тот серьезно кивнул, переступил с ноги на ногу, поводя босыми пальцами по мягкой дворовой пыли. Я почти позавидовала, сразу захотелось скинуть тапки, стянуть носки и тоже пройтись босиком.
– Тогда давай тебя лечить! – бодро обнародовала свои намерения, убедившись, что с головой у парнишки все в порядке, речь понимает, а значит, не треснулся настолько, чтобы мозгов лишиться. Да и шрамов никаких на горле нет, стало быть, все заморочки с немотой чисто психические, а лечение таковых – дело не только магии, но и личного доверия пациента к врачу.
Читала я или слышала когдато, что клин клином вышибается, а страх страхом, но пугать паренька второй раз мне, как начинающему логопеду, совершенно не хотелось. Оставив этот вариант в качестве запасного, мысленно выбрала подходящий набор рун из своего арсенала и вытащила из сумки на плече карандаш – обычный серый грифель в ярком синезеленом футляре из дерева. Взяла мальчишку за острый, хоть обрежься, подбородок, покрутила его симпатичную мордашку вправовлево, потрепала по вихрам и огласила свое решение:
– Я сейчас колдовские знаки на твоем лбу напишу, они запоры с языка снимут.
Глаза Валя, и без того такие же большие, как у сильфа, при виде моего сияющего карандаша стали вполлица. Фальболтушка и тот перестал трещать по пустякам, затаил дыхание. Ровно писать я никогда не умела, поэтому решила просчитать, какого размера руны мне следует нарисовать на лбу мальчишки, чтобы все влезло, а ансуз, та руна, которая отвечает за воздух, дыхание, снятие оков да за речь, уместилась аккурат в центре. Перевернув карандаш обратным концом, прикусила губу, сосредоточилась. Черчение никогда моей сильной стороной не было, то ли аккуратности не хватало, то ли каждый раз училкуистеричку вспоминала, и желание чтото изображать пропадало напрочь. Но тут хочешь не хочешь, а хотя бы попробовать поколдовать нужно было. Пальцы начало чутьчуть покалывать от магического действия готовой воплотиться в рисунке руны.
– Уже все? – хрипловатый неуверенный голосок прозвучал так неожиданно, что я, не успев начертать ни единого знака, выронила карандаш.
Катрика изумленно охнула и попятилась к двери дома, шепча:
– Ивалла, Ивалла, пойди сюда…
– Ну, раз говоришь, значит, все, – ошалело хмыкнула я, нагнулась, чтобы поднять карандаш, и посоветовала: – Мать позови, да погромче, чтоб она тебя со двора услыхала.
– Мама, – неуверенно позвал Валь, потом, пробуя голос, стал повторять с каждым разом все громче и звонче: – Мама, мамочка, мама!..
– Валь, сынушка! Родненький! Говори! Говори! – Ивалла вихрем вылетела из дома, едва не сметя со своего пути травницу (ято успела отскочить), и сграбастала свою кровиночку в такие крепкие объятия, что стало страшно за ребра пацана.
Мать смеялась и рыдала одновременно. Катрика беззвучно плакала рядом, вытирая ладонью дорожки радостных слез. Я шепнула ей на ухо:
– Пора, пойду, а ты им скажи, что со мной сама расплатилась – какиминибудь секретами знахарскими. Не буду у вдовы плату брать.
– Но как же так? – Травница замялась, вроде бы чуя мою правоту, но не осмеливаясь нарушить раз и навсегда установленный порядок. – А обычай…
– Я паренька не лечила магией, не успела, – осторожно призналась женщине, отведя глаза от обезумевшей матери и счастливого пацана, чей голос звучал все звонче и звонче. Почемуто мне было неловко. – Он раньше заговорил, хватило одной веры в то, что будет здоров. Ты знаешь, как это случается, если верит больной в исцеление, иногда никакого другого лекарства не надо.
– Все равно твоя магия его спасла, – осталась при своем мнении Катрика, – коли Валь не поверил бы в силу магевы, так и молчал бы по сию пору. А про Иваллу ты правильно угадала, небогат их двор, концы с концами абы свести, я тебя привела, мне и благодарить. Не отказывайся, магева Оса, не гневи мою судьбу.
Горсть монет травница достала из плотного кармашка на фартуке и отдала мне без счета. Вспомнив, что врачи да колдуны на селе издавна считались самыми богатыми людьми, я не стала ругаться с Катрикой, молча убрала почти незаработанную плату в карман к первым трем монеткам и вышла, не дожидаясь, пока ошалевшая от счастья Ивалла кинется целовать мне ноги, женщина уже порывалась это сделать.
Травница решила чуток проводить меня до калитки. Тут в голову и пришла очередная идея.
– Слушай, Катя, – схватила травницу за руку, – если твоя подружка на компенсации настаивать будет, скажи, я ей так отплатить велела: найти достойного мужика, который и ей приглянется, и Валю отца заменит.
Катрика мелко заморгала и расплылась в улыбке, потом энергично кивнула:
– Обязательно, даже если настаивать не будет, все равно передам. Хватит Ивалле себя до срока сушить, вон Дамитр с соседней улицы по ней давно убивается, так бирюком и живет, ее дожидаючись. Мужик хороший и детишек любит, с Валем частенько возится.
– Вот и ладно. – Я облегченно вздохнула и почти бегом устремилась за калитку, тут меня нагнал переливчатый смех сильфа, зазвеневший будто в самом ухе. Фаль протянул:
– Ты очень мудрая, магева Оса!
– Нет, просто вредная и очень люблю совать нос не в свои дела, – отмахнулась я, закинув карандашик в сумку и встряхнув ею хорошенько, чтобы улегся на самое донышко.
В сумке у меня чего только не было насовано, а все потому, что я пыталась бороться с противным следствием закона Мерфи, выведенным на собственном горьком опыте: «самая нужная вещь всегда остается дома». Кстати, практика в такой борьбе – первое дело! Со временем у меня начало получаться. А подружки завистливо ахали: «Ну, Ксюха, ты даешь!» – когда из своей небольшой по виду сумки (всегото ладонь в ширину, полторы в длину, это если с пальцами считать) я извлекала именно ту штуковину, которая была до зарезу необходима всем в данный момент: зажигалку, блокнот, ручку, пакет, открывашку, носовой платок или жвачку.
Глава 3
Лакс, или Как найти подходящего спутника
Часа два мы с Фалем бродили, вернее, бродила я, а он порхал по селу, изучая местные достопримечательности, каковых здесь не обнаружилось. Зато я, следуя ориентировке, выданной сильфом, нашла лавку, в которой торговали всякой всячиной – галантереей, посудой и прочими товарами, включая отрезы сукна и готовую обувь. Сапоги хоть и имелись в ассортименте, но мужские, из грубой кожи, шитые, по всему видать, на одну ногу. То, что предлагали в местной торговой точке дамам, описанию и вовсе не поддавалось. Здешний женский пол предпочитал рассекать босиком или в таких чоботах, какие я и на похороны прабабушки не надела бы. Обманутая в лучших чувствах, покинула лавку в своих собственных тапках, оставив огорченного привередливостью магевы лавочника мучительно соображать, а, собственно, чего именно мне понадобилось в его заведении: купить, поглазеть или вовсе сглазить. Деньги позванивали в кармане, но толку от этого было мало, если не считать чувства собственного удовлетворения: всего полдня в новом мире, а на хлеб успела заработать и крыша над головой имеется.
Но я решила, что, когда из села уходить соберусь, в лавку надо будет наведаться, запастись походными шмотками: котелок купить, ложку, миску, одеяло, фляжку для воды. Надеюсь, хоть на этот элементарный список моих монеток хватит, если, конечно, пропустить мимо ушей все «легкие» намекипросьбы Фаля заглянуть в ту лавку, где он тырил сласти. Я не собиралась поощрять его проказы, а то сильф пузо будет набивать, а репутация намокнет у меня.
