Замуж за Черного Властелина, или Мужики везде одинаковы - Славачевская Юлия (читать книги онлайн без .TXT) 📗
Я думала, у священника падучая. Изо рта пошла пена, глазки закатились… Не дал договорить, заверещал как зарезанный:
— Я постигнул, уразумел! Чем еще грешна, дочь моя?
Мало тебе, мазохист средневековый? Так на тебе!
— Мучает меня, отче, один вопрос…
— Поведай мне, дочь моя, надеюсь, я облегчу твои муки.
Безусловно! Всенепременно! Получи, фашист, гранату!
— Почему, когда ты разговариваешь с Богом — это названо молитвой, а когда Бог с тобой — шизофренией?
Пятиминутное молчание и несмазанный скрип мозговых шестеренок. Прерывая затянувшееся безмолвие, прозвучало робкое уточнение:
— А полегче грехов у тебя не найдется? Ну, прелюбодеяние там, кража, убийство?
Приплыл мужик до кондиции. Гордо проинформировала:
— Нет, в этом не грешна. По мелочовке не работаю.
Тяжкий вздох:
— Иди с миром, дочь моя. Отпускаю ныне все грехи твои.
И мы оба вывалились из неуютных душных кабинок: цветущая, довольная я — и потный, красный богослужитель. Кондрад окинул нас подозрительным взглядом и проследовал на лавку в исповедальню. В пока еще открытую дверь увидела, как он ощупывает соединяющую два помещения стену. Это он о чем подумал? Наглец!
По истечении десяти минут, потраченных мной на прокладывание своего заранее припасенного шнурка от кувшинов с церковным маслом до места зажигания свечей, кабинка святого отца принялась ходить ходуном. Чуть-чуть погодя старичок выпал из исповедальни с криком:
— Отпускаю, все тебе отпускаю, сын мой! Приходите завтра! — и вымелся наружу, по дороге почесываясь обо все выступающие предметы. Следом вышел Кондрад, озадаченно глядя на богослужителя. До чего-то додумавшись, мотнул головой в мою сторону:
— Пошли. Завтра вернемся.
Я послушно последовала за ним, невзначай уронив горящую свечку. По дороге поинтересовалась у Иалоны:
— Слышишь, тебе церковь нравится?
Девушка задумалась:
— Видимо, да. Она нам весьма дорого…
Позади раздался взрыв.
— Ныне она будет тебе дорога как память, — поставила я ее перед фактом, испытав немалое удивление и даже легкое потрясение. Мои расчеты сводились лишь к пожару, взрыв сценарием был не предусмотрен. Но так даже лучше. Дольше восстанавливать придется.
Мои сопровождающие немедленно развернулись и устремились на грохот. Все, за исключением Кондрада. Он остался со мной и, прислонившись плечом к стене, удивительно спокойно высказал следующее:
— Если это то, что я подозреваю, принцесса, то тебе это не поможет. Обычно я не отступаю от собственных слов, но могу с легкостью пересмотреть принципы. Никогда до этого момента я не поднимал руки на женщину, но, видно, пришло время. Ты непрестанно подвергаешь испытанию мое терпение, и, когда оно закончится, ты пожалеешь об этом дне. Запомни.
Я пожала плечами… запомнить легко, вспомнить трудно. И вообще, как будто у меня есть выбор, и я тут развлекаюсь от нечего делать.
Вскоре воины вернулись с известием о полном разрушении церкви, которое было выслушано с тем же невозмутимым грозовым спокойствием, сильно меня тревожившим. По окончании доклада на мающуюся невесту снова обратили пристальное внимание:
— Вижу, я не ошибся. Сейчас тебя запрут в покоях, принцесса, а завтра утром мы поедем в городскую церковь, где закончим начатое сегодня. Не советую пытаться что-либо предпринимать, иначе туда ты отправишься в клетке и в кандалах.
И отвернулся с приказом отконвоировать меня к месту лишения свободы. Когда я очутилась внутри и услышала звук запирающегося замка, на меня навалился приступ паники. Я представления не имела, что возможно еще предпринять в сложившейся обстановке. Все шло к тому, что он меня переиграл. Пометавшись туда-сюда по периметру гостиной, я адресовалась к сотельнице в отчаянии:
— У тебя какие-нибудь идеи есть?
Иалона высказалась с унынием и раздражением:
— Нет, но это твоя прерогатива думать и спасать меня.
М-дя, жизнь — это движение: одни шевелят извилинами, другие хлопают ушами, создавая сквозняк, выветривающий все оставшиеся мысли. Что же мне делать? Я подошла к окну, открыла и принялась изучать возможность побега. Допустим, четвертый этаж не такая уж необоримая высота, спущусь я запросто, а что делать с крепостной стеной и рвом? Проблема состояла не в высоте и воде, а в охраняющих пикетах, прохаживающихся вокруг цитадели без особого графика. И вдруг из крепостного рва поднялась здоровенная ящеровидная голова на длиннющей шее и практически заглянула мне в глаза. От неожиданности я подпрыгнула:
— Это кто?
— А, это водяные змеи. Папе кто-то из морских держав парочку подарил, и мы пристроили их в ров, там для них довольно места.
Ни фига себе змейки! Пребывая в полнейшем отупении, я чуть было не пропустила самое любопытное. Принцесса проклюнулась на поверхность и что-то то ли прощебетала, то ли просвистела, но эта змеюка обернулась в нашу сторону, раззявила пасть в подобии улыбки и метнулась к нашему окну. Достать не достала — с перегибом через стену потенциал закончился на уровне примерно второго этажа, но мне приползла в голову бредовая идея. За неимением лучшего будем использовать что есть. Уточнила:
— Ты умеешь с ним общаться?
Меня поправили:
— С ней, он на другой стороне рва. Да, умею, они очень милые и ласковые.
Да, а по внешнему виду «милой» морды и метровым зубкам в жизни не подумаешь.
— И что едят эти ласковые?
— В основном рыбу, но не брезгуют ничем.
— Людьми тоже?
— Нет, конечно.
Угу, жаль… Блин, мне бы хотя бы сутки, которых у меня как раз и нет. Потащит же завтра за волосы в церковь, и мяукнуть не успею. Думай, шевели мозгами! Каким образом можно уклониться от выезда в город? Только если из замка нельзя будет выйти. А как это оформить? Штурм крепости им организовать? Если бы. Счас, размножусь и осажу.
К первой голове присоединилась вторая. Змеи уже вдвоем умильно строили глазки Иалоне.
Оба-на, а кто сказал, что осада обязана быть неизменно физической? Идея фантасмагоричная, но кто не рискует, тот не пьет шампанское! Запихав соседку обратно, я рванула к тайнику и выудила заветную бутылочку. Тем же манером я живо метнулась к столу с остатками трапезы, сграбастала хлеб и, поделив на две половинки, щедро полила их составом. Вернувшись к окну, я прицелилась и швырнула куски змеям. Те поймали хлеб на лету, проглотили и, облизнувшись, скрылись в воде. Простите меня, пожалуйста, вот вернусь и, честное слово, добровольно сдамся обществу защиты животных.
Результат я получила через три часа. Ровно столько понадобилось составу, действующему как обычное ветрогонное, чтобы повлиять на организм змеев. Цитадель оказалась-таки в осаде — газовой. Желудки животных работали исправно, и вонь стояла похлеще «Черемухи». Люди истекали горючими слезами, принимались задыхаться, астматически кашлять и поворачивали назад.
Перепробовав кучу средств, постановили дожидаться естественного окончания процесса. Особенно мне пришлась по душе попытка подстрелить змея из лука, предпринятая одним невероятно головастым умником. Стрела не нанесла никакого ущерба толстой чешуе, отскочив от нее. Она только разозлила животное, которое недолго думая ушло на глубину, выпустив перед этим громадное едко-вонючее облако кишечного газа. После чего мужик сильно пострадал от рук своих же товарищей.
Сработало! Душа требовала шампанского и ананаса, а организм соглашался на водку и огурчик. Но моим мечтам не суждено было сбыться…
Налюбовавшись на заоконное действо, мы с сотельницей вознамерились отойти ко сну и уже разоблачились до нижней рубашки в кружавчиках и панталончиков в том же стиле, когда нас невежливо обломали. Наша дверь распахнулась, чуть было не сорвавшись с косяка и, обсыпав ворвавшегося злобного Властелина каменной крошкой, придала его волосам благородный оттенок седины. Я обозрела сие дивное явление, хлопая ресницами, в то время как мужчина пускал дым из ноздрей и подбирал подходящие случаю слова в своем скудном лексиконе. У меня начали подмерзать ноги, и я рискнула подтолкнуть прадедушку Эллочки-людоедки к цели визита, уповая отделаться насморком вместо бронхита или воспаления легких. Да-да, я хорошо запомнила, чем их тут лечат.
