Смертник в серой шинели. Трилогия - Конторович Александр Сергеевич (читаем книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
— Нейтрализуется?
— Как?
Поясняю ему смысл сказанного слова. Он согласно кивает.
— Да, так тоже можно сказать.
Мы снова возвращаемся к столу, и разговор продолжается.
Итогом длительной, почти пятичасовой, беседы стало следующее.
Имеет место заговор.
Не сиюминутный, направленный на свержение короля или убийство кого-либо из его приближенных. Если бы это было так, то многоопытные Коты или многомудрые церковники уж точно да углядели бы какой-то хвостик, торчащий из-за кулис. Сам характер глубокого внедрения слуги, располагавшего при этом фантастически дорогой отравой, указывал на то, что его хозяева никуда не спешат. Во всяком случае — не спешили раньше. Не исключено, что такие же неприметные товарищи, каковым являлся покойный постельничий, ждут своего часа еще где-то. Денег же на такие дорогостоящие операции неведомые злодеюки явно не жалели.
Заговорщики действуют умно, с многократной подстраховкой каждого шага. Оказывается, постельничий был первым и единственным человеком, который был уличен в применении Шерна. До сих пор установить виновников этого никому не удавалось.
У нас есть теперь индикатор ядов — Рунный клинок. Правда, все неудобство этого метода заключается в том, что его нельзя тиражировать. И в отрыве от меня (есть такое подозрение) он работать не будет. Во всяком случае, отец Варшани берется проверить все имеющиеся у него клинки на их реакцию с ядами.
У нас есть теперь не только образцы яда, но способ борьбы с заражениями и отравлениями. Эрлих сразу объявил производство спирта церковной монополией. После моего активного возражения он вынужден был сделать оговорку, что и целители могут его применять для лечения. Но не производить! Тут он встал непоколебимым столпом. Собственно говоря, никто и не возражал. Войти в историю страны как лицо, проложившее путь к повальной алкоголизации населения, я отнюдь не рвался. Да и была у меня одна хитрая задумка… Раз церковь монополизирует производство и потребление спирта, то волей-неволей ей придется сотрудничать с коллегами Мирны. Снабжать-то они их теперь обязаны? Глядишь, и сделают шаги к их официальному признанию…
Напоследок беседа коснулась солдат, вернее их необычайно быстрого появления. И вот здесь уже я уперся рогом, отговаривая собеседников от немедленного дыбоподнятия офицеров, кои вывели солдат на площадь.
— Да поймите вы! — в который раз убеждаю собравшихся. — Не может же быть причастно к заговору все командование этих частей! Стрелки — те точно были. И где они сейчас?
Присутствующие, исключая невозмутимого Кота, угрюмо молчат.
— Вот их-то на дыбу можно было бы подтянуть! Со всем основанием! Благо — законный повод имелся! А уж что он там, в процессе допроса, выболтал бы… дело уже совсем другое.
— Так что же делать? Отпустить предателей? — спрашивает епископ.
— А кого они предали, ваше преосвященство? Меня? А кто я для них? Данный полк подчиняется наместнику — а его еще нет! Город и его жителей? Где погибшие и разрушения? Быстро ввели войска в город? Показали хорошую выучку и умение оперативно решать сложные вопросы.
— Может быть, их еще и наградить за это?
— А что? Мысль! Можете ли вы, своей властью, выпустить какой-нибудь памятный знак или медаль в честь этого события?
— Могу. Только для чего?
— А даровать его обладателю какие-то привилегии по церковной линии? Ну, нечто типа льготного кредитования в банке святого Вайта?
Попы переглядываются.
— Ну… это тоже можно сделать. И что это даст?
Ага… контакты банкиров с церковью куда как более тесные, чем это кажется на первый взгляд. Как это было у Бабеля?
«Иногда трудно понять, где кончается Беня и где начинается тайная полиция…»
Да у вас тут прямо симбиоз какой-то!
— А вот что… Право стать клиентом ордена еще надо заслужить, ведь так? И далеко не у каждого желающего стать таковым такая возможность появляется. Да и первое время тоже хватает различных ограничений и условностей.
— Все так! — кивает епископ. — Но отменить эти правила мы не можем. Они освящены обычаем и… это будет трудно сделать.
Скорее неохота. Ибо денежка от этого в орденскую казну капает исправно.
— Не надо ничего отменять. Просто в ознаменование счастливого избавления от страшной угрозы, которое к тому же случилось впервые в истории…
Отец Варшани согласно кивает.
— …церковь выпускает памятный знак, коим награждает всех, кто принял в этом посильное участие. Против этого возражений нет?
Заодно и кое-кого из городских властей наградим. Вот и будет им почет и уважение. А для меня это никакими затратами не пахнет…
Попы согласны. Данная идея находит у них горячую поддержку.
— А поскольку орден святого Вайта не вправе выпускать таких знаков отличия и награждать ими кого бы то ни было…
Судя по скепсису на лицах моих оппонентов, иные награды данного ордена существенно перевешивали все знаки отличия, жалуемые от имени верховной власти…
— …но тоже хотел бы со своей стороны как-то отметить столь выдающийся подвиг, то он предоставляет право льготного членства всем награжденным. Им не требуется поручитель для открытия вклада, и нет ограничений по первому взносу.
Эта часть моего заявления воспринимается абсолютно спокойно. Интересно, а каков процент прибыли у средневековых банкиров? И это я еще не все про них знаю!
— Помимо этого, лица, отмеченные этим знаком, могут и сами выступать поручителями для иных лиц. В этом случае они могут быть единственными поручителями, второго не требуется.
— Ну, хорошо, — кивает епископ. — Допустим, орден святого Вайта на это пойдет. Памятный знак мы выпустим. Кого-нибудь им наградим. Широко об этом оповестим. А дальше-то что? Зачем все это нужно?
Так…
В плане оперативной работы этот мир — просто поле непаханое!
Терпеливо объясняю свои задумки. Кое-что приходится растолковывать дважды.
— Мы не знаем, кто именно из военачальников связан с заговорщиками и насколько тесной эта связь является. Никто из них, судя по вашим словам, не относится к шибко знатным и богатым людям. Стало быть, обеспечить их верность кому-либо можно несколькими путями.
Ставлю на стол бутылку.
— Вот перед вами командир. Полка или сотни — сейчас не так важно. Я хочу, чтобы он был верен лично мне, но афишировать эту верность не имею желания. Каким путем я могу все это обеспечить? Путь первый — золото, — кладу рядом с бутылкой монетку. — Это значит — что я его купил. Но наличие у него внезапно появившихся богатств… обязательно вызовет подозрение окружающих сослуживцев. И ценному агенту, — кладу бутылку набок, — конец!
Обвожу взглядом собеседников. Первая в этом мире лекция по основам вербовки и оперативно-розыскной деятельности имеет несомненный успех. Попы в свое время просто не обратились к тем, кто может в этом хоть что-то понимать, но ведь такие люди тут есть! А вот заговорщики такими кадрами располагают — зуб даю! Вот и опережают нас. Насколько? А хрен его знает…
— Второй путь — дать денег его родственникам или жене, буде таковая имеется. Тоже не слишком удобно, ибо главной фигурой, в случае чего, все-таки будет именно командир. Как более серьезный персонаж.
Кот одобрительно кивает. Ему, судя по всему, такое положение вещей вполне понятно.
— А вот если в одном отделении ордена святого Вайта положить деньги и снять в другом… то вопрос легализации суммы проходит уже легче, ибо ее источник уже более-менее объясним. Всегда можно сказать, что взял деньги взаймы у ордена — и в это поверят, — мои слова вызывают одобрительный жест епископа. — А вот как я их буду отдавать — уже никому не интересно.
— Что такое легализация? — тут же влезает Варшани.
В течение часа объясняю собравшимся всевозможные способы сокрытия доходов, их последующей легализации и все плюсы и минусы данных фокусов. А также и то, какую выгоду из всего этого можем получить уже мы.
