«Древоходец». Приблудный ученик. Книга первая - Колокольников Александр (библиотека книг TXT, FB2) 📗
– Это точно, – согласился князь, прибьют вас и останусь я один, как пустой символ власти, вместе с бабами. Но, думаю справлюсь, хотя сейчас, правда, я кое-что подзабыл, зато всё остальное вообще не помню. – Князь в одиночестве посмеялся своей шутке.
Он лукавил: с головой и с памятью у него пока было всё хорошо, но вот жить ему по вине неизлечимой болезни оставалось недолго.
– Может введём как в Верхнерульском княжестве, – предложил барон Вейский, – разрешим наследовать княжеский престол детям женского пола. Мы здесь с братиком постарались хорошо – он четырёх, я двух. И опасность убийства, заодно, с себя снимем.
– Империя недовольна будет, у них с женщинами строго: нельзя, якобы, власть бабам доверять, – задумчиво произнёс князь. – Но от Верхнерульских подобное самоуправство стерпели и от нас, думаю, стерпят.
– Сколько лет сейчас твоей старшенькой, Бореске, – обратился он к сыну.
– Только пятнадцать! Ты что папа задумал?
– Да ничего плохого. Жениха ей надо удобного для нас подыскать, если всё-таки решим внести изменения в закон о наследовании.
После некоторой паузы, при которой все обдумывали новые расклады, молчание прервал барон Вейский.
– Что по письму, которое нашли у Древоходца, – поинтересовался он у главы безопасности.
– Всё то же. Писавший письмо, в основном ссылается на вопросы, обсуждаемые когда-то с его доверенным человеком. Кто этот доверенный человек – неясно. Видимо когда-то отправляли засланца к Янцызу. Выяснить кто это был и кого представлял – так и не удалось.
Единственно более-менее понятна последняя строчка, что если получатель примет участие в совместной охоте, то ему доставят оставшиеся три предмета. Три предмета – это конечно три Брата.
– А совместная охота – это охота, где дичь мы с Древленскими, – заметил барон Кубинской.
– Но их планы мы смогли расстроить, – высказался барон Вейский, – камешки то он не получит. Жаль, конечно, что и мы их не нашли.
– А хорошо ли искали? – спросил старый князь.
– Всю землю рядом с трупом Древоходца и по пути его движения, на глубину штыка перекопали и через сито просеяли, – ответил Подран. – Теперь там получилось такое большое поле, прямо готовое под посадку корнеплодов. Избушку чуть по брёвнышку не раскатали, даже заначку Гуса Одноглазого нашли – пятнадцать золотых и двадцать серебряных в кувшине. Всех участников поиска через дознавателя пропустили, вместе с теми, кто изначально с бароном был.
– Мальчишку тоже через дознавателя? – поинтересовался барон Вейский.
– Нет, он же ученик целителя. Его мои люди через мэтра Гарвила допрашивали. Старались, говорят, чуть ли до удушья не довели.
– А что так? Неужто соврать пытался? – заинтересовался барон.
– Да нет, он просто неопытный. Спросили у него, что из рюкзака брал, он ответил, дескать брал одну ореховую палочку и съел. А оказывается – съел две, да забыл. Пока про вторую вспомнил – чуть не помер.
Все посмеялись.
– Так что всех допросили через дознавателя, кроме вас, господин барон, и Пирролы, – сказал Подран и уставился в потолок.
– Ты что хочешь этим сказать? Что я алмазы спёр? – прошипел барон Вейский, приподнимаясь из кресла.
– Я сказал, только то, что сказал, – ответил Подран, переведя взгляд с потолка на бокал вина и протягивая к нему руку. – Я совершенно не сомневаюсь в вашей порядочности, господин барон, но вот Пиррола – она ребёнок…
– В том-то и дело, что ребёнок, – прервал его князь, – были бы алмазы у неё, давно бы похвасталась, показала, а твои соглядатаи из слуг – сразу донесли.
– И не надо так резко реагировать на Подрана, – князь перевёл взгляд на барона Вейского, – прекрасно же знаешь: у него и работа такая, да и сам он такой. Ты лучше мне объясни: как тебя с четырьмя гвардейцами, да с вами ещё и какой-то наставник по боевым искусствам был, и как вас шестерых вооружённых чуть не раскатал безоружный, этот Древоходец-диверсант?
Барон сморщился и поёрзал в кресле.
– Чего рассказывать? Я уже столько раз пересказывал. Шустрый гад оказался и сильный дар у него – гвардейский амулет пробил.
– Это я всё слышал, а как же мальчонка с ним справился, с таким невероятно опасным, да ещё всю ночь продержал, пока вы не появились?
– Этот сопляк, ошарашил его, показав Пирролу, и пока тот был в растерянности, приложил его силой.
– Как это, как это? Пиррола что-то сказала? Я знаю – она своими словами, или звуками, может ошарашить любого.
– Не знаю, что сказала. Кажется, просто её увидел растерялся и …
– Давно её не видел. Приведи как-нибудь. Что ж такого с ней случилось, что при виде её лихой Древоходец-диверсант в ступор впадает.
Громко захохотал сын князя.
– Так вы, отец, сами запретили ей появляться при дворе, во время больших приёмов. Помните, как-то при утверждении главы Совета, избранный главой Бравич, подошёл к вам получить указ о его утверждении, а когда нагнулся в поклоне, Пиррола губами изобразила звук рвущейся ткани. Он весь багровым сделался – думали удар хватит, еле приём достоял, а потом сразу к целителям поехал.
Сейчас захохотали все.
– Получается, вшестером не справились, а Пиррола его одна уложила, – вытирая слёзы от смеха, произнёс князь.
– Ладно, – отсмеявшись, продолжил князь, – мальчишку-то хотя бы хорошо отблагодарил? Он, говорят четыреста золотых тебе передал, что у Древоходца нашёл. Сколько же ты ему вернул за спасение дочки? Понятно, сколько бы не дал – всё было бы мало, за члена княжеской семьи, – это ясно, а вот остальные почему в казну не внёс, или все мальчишке вернул?
Барон в ответ молчал.
– Ты чего молчишь? – спросил князь. – Или у тебя с деньгами очень плохо – решил себе забрать?
– В казну и не собирался сдавать: у меня четверо гвардейцев убитых и четверо раненных. Думал потратить на помощь семьям и ещё раненым на лечение. А мальчишке чего давать – он и так у меня пояс с накопителями выклянчил.
– Пояс с накопителями, Костуш – так мальчика зовут, вместе с кинжалом древоходца с диверсанта этого снял, – пояснил Подран. – Он попросил пояс ему вернуть, чтобы Пирролу к княжескому детинцу перенести. Когда мои агенты школу посещали, захотели ещё раз пояс осмотреть – его уже мэтр Гарвил себе забрал.
– Вот так и деньги бы у него Гарвил забрал, – заметил барон Вейский.
– Это уже не твоё дело – забрал, или нет, – заметил князь. – Ты можешь считать мальчишку безродным ничтожеством, называть сопляком, как до этого только что обзывал – я запомнил, но ты обязан был наградить его по-княжески. А ни дав ничего, всем показал, как низко ценишь жизнь члена княжеского рода.
И ещё: твоё стремление помочь семьям погибших гвардейцев похвально. Только это пока ещё мои гвардейцы, мой гвардейский полк, и я сам разберусь с их семьями.
– А кинжал древоходца, который мальчишка отобрал у диверсанта, ты ему вернул? – поинтересовался сын князя. – Тебе же он не к чему, ты не Древоходец.
Барон Вейский опять молчал.
– А хотя бы школе Гарвила перенос Пирролы оплатил? —продолжил допрос сын князя. – У них переносы детей платные, они за счёт этого работников содержат.
– Да что вы мне здесь устроили? – взорвался барон Вейский. – Про школу просто не знал, а на мальчишку зол, потому что он мою дочь использовал как приманку, чтобы диверсанта из дома выманить.
– А может ты на него злишься – он один с диверсантом справился, а вы вшестером мало того оплошали, так ещё два погибших, да и за виночерпием не уследили? – предположил князь.
– Может и так, – некоторое время помолчав, тихо произнёс барон.
– Господин барон, – начал Подран, – существует поверье, что если Древоходец спас ребёнка, необходимо золотой ему подарить, а то счастья ребёнку не будет. Вы хоть золотой ему передали?
– Всё, хватит! Ещё услышу слова про этого мальчишку – убью! – взвился барон.
– Извините, господин барон, – спокойно продолжал Подран, – кого убьёте меня, или мальчишку? Если мальчишку, то как прикажете мне отвечать вашей супруге?
