Нова Проспект (СИ) - "J.C.Elliot" (библиотека книг .txt) 📗
Речь у него была такая быстрая и прерывистая, что сосредоточиться было невозможно. Цири все еще не могла переваривать мысль, что кто-то смотрит на нее глазами Адама. Неужели все им увиденное можно пересмотреть? Еще хуже — могут посмотреть другие?
А как же вчера… А что же…
— Пани?
Цири сосредоточилась на экране и увидела, как она ударила вакидзаси с верхней кварты, зацепив длинную когтистую лапу.
— Вы всегда можете видеть глазами Адама? — выпалила Цири.
— Упаси Боже, пани! Мы уважаем частную сферу! — взмахнул руками Левандовски. На подушечках пальцев у него были малюсенькие присоски. Выглядело довольно неприятно. — Так что насчет туманников?
Люди, расставившие по камере на каждом аршине, уважают частную сферу? Цири шумно выдохнула. У них с Адамом появилась еще одна тема для разговора.
А что насчет туманников? Ах, да, невидимость… Цири кивнула. Ходишь по топям в одиночку — пропал, вдвоем еще есть хоть небольшой, но шанс пережить встречу.
— Очень интересно, — ответил Ян, прежде чем с нескрываемой гордостью продолжил: — Вы никогда не задумывались, каким образом эти твари становятся невидимыми?
Людям мира Адама когда-нибудь придется выучить слово «магия». Да и разве она о чудищах пришла говорить?
— Меня больше интересовал вопрос, как их поскорее убить, — пожала плечами Цири.
— Знаете, что такое саккады, пани Рианнон? — спросил Ян, и продолжил, не дожидаясь отрицательного ответа. — Мельчайшие движения глазниц. Шариф Индастриз включает их и в настройки глазных имплантатов — отчасти чтобы избежать эффекта «зловещей долины» — у меня они, например, сейчас отключены, и наверняка вид моих глаз вас нервирует.
«Нервирует» — он еще мягко выразился, вытаращившись на нее своими немигающими глазами-камерами. По кругу на каждом зрачке крошечными золотыми буквами было выведено — Sarif Industries Optical.
-…отчасти чтобы не перегружать мозг беспрерывным изображением — мы все равно в состоянии обрабатывать только стоп-кадры. Так вот: существа, которых вы называете туманниками… Кстати, очень милое название — моя бабушка так называла духов болотных топей! …Так о чем я? Туманники знают, что такое саккады и умеют идеально под них подстраиваться. Когда они движутся только в промежутках саккадного движения глазниц, то становятся… невидимыми.
Пока Левандовски договаривал одно предложение, Цири уже забывала, как оно начиналось. Вот кого нужно к Весемиру на зимовку отправлять — тот мог рассуждать о слюнных железах туманника три часа кряду, а если под жженку — то и всю ночь.
— Идеально выточенный эволюцией механизм охотника на людей! Разве не потрясающе?
Он явно ждал аплодисментов, но Цири, не получившая для себя никакого откровения, просто вздохнула:
— Потрясающе. Я думала, вы должны изучать мой ген, милсдарь Левановски?
Левандовски расстроился, как ребенок, не найдя в Цири никакой поддержки.
— Ген? — он переспросил так, словно она выразилась на другой языке. — Вы говорите о каком-то конкретном гене?
— О гене Старшей Крови, — продолжила Цири с легкой холодцой. От того, что обсуждение темы было неизбежным, менее неприятным оно не становилось, — Aen Hen Ichaer. «Великое наследие» эльфов.
— И что вам о нем известно?
Вот ей-то о нем всегда было известно меньше всех. С чего взяли, что он может открывать врата; как его выводили, куда он исчез, и почему именно ей выпала незавидная участь стать его главной носительницей.
— Не так уж много. Передается по женской линии. Позволяет перемещаться между мирами. Если верить Итлине — а в здравом уме делать этого никто не станет — должен спасти расу людей и эльфов от Белого Хлада. Говорят, достался нам в наследство от единорогов.
Интересно, он встать может? И за каким лешим нужно было проводами к полу привязываться?
— Прошу прощения? — опешил Левандовски. — Вы считаете, что произошли от единорогов?
— Нет, конечно, они нам его просто передали, — не слишком уверенно повторила за Аваллак’хом Цири. Почувствовав, что плавает в технических знаниях, она решила перейти к сути вопроса: — Ну так что? Будете тыкать в меня иголками?
Черта с два она позволит. Левандовски посмотрел на нее так, будто она его лично оскорбила:
— Мисс Рианнон, за кого вы нас принимаете? Никто не будет работать с вашей генетической информацией без вашего полного и добровольного согласия — и главное — понимания того, что мы собираемся с ней сделать. И уж точно не будем ничем «тыкать». Тем более, что я еще не собрал команду.
Не ожидавшая такой пламенной реакции, Цири на мгновение стушевались.
— А что вы, собственно, собираетесь с ней сделать? Создать мои, — Цири припомнила услышанное в «Звездных войнах» слово, — клоны?
— Не совсем. Я не сомневаюсь, мисс Рианнон, что вы достойны всяческого копирования, — подлизывается, стервец, подумала Цири, — но нам не нужно копировать вас всю, только маленькую часть. Вот ее-то мы и попытаемся передать другим существам. Сначала — мышкам, потом…
Мышкам?! Драгоценную эльфскую кровь — мышкам?! Ох, жаль, что ей уже не увидеть рожу Эредина, услышавшего такое высказывание!
— Маленькая моя часть, — Цири заметно расслабилась, откинув назад волосы, — Из-за такой маленькой части — столько шума.
-…А пока что я хотел бы расспросить вас о туманниках, — завел старую шарманку Левандовски. — Очень интересное сложение для гуманоида — было бы интересно понять, чем оно эволюционно обосновано.
Кажется, она только что проспорила Ламберту, что лекции о строении некрофагов ей никогда в жизни не пригодятся.
******
Есть люди, которых легче придушить, чем заставить заткнуться. Цири вышла из кабинета Левандовски в глубоко послеобеденное время, с урчащим желудком и настойчивой головной болью.
Адам отказался разделить с ней обеденную трапезу, зарывшись в своем кабинете за баррикадой из бумаг и оберток из-под батончиков. Увидев в столовой сидевшего за узким столом Притчарда, Цири улыбнулась. Он явно предпочел бы побыть в одиночестве, но что поделать, жизнь — не ковирский леденец.
— Я вроде ничего не делала, а так устала, — пожаловалась Цири, плюхнувшись без разрешения прямо напротив.
— Это называется корпоративная работа, — отозвался Притчард, продолжив созерцать экран телефона. На нем крупными буквами было выведено «ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ КАТАСТРОФА ДОСТИГЛА ПОБЕРЕЖЬЯ ЯПОНИИ. МЕДИА МОЛЧАТ. ПОЧЕМУ?»
Дальше разговор не заладился. Сжав в пальцах кредитную карту, Цири направилась к прилавку с едой. Выбрав себе самое замысловатое блюдо — «канеллони по-аббруцки», остановилась там, где и все остальные посетители — у терминала.
— ВАШ-ПИН-КОД-ПОЖАЛУЙСТА, — отчеканил робот. Он походил на черную приплюснутую пирамиду со срезанной верхушкой.
- 1-2-6-8, — старательно выговорила Цири.
Позади нее раздался сдавленный смешок. Робот некоторое время обрабатывал информацию, после чего поправился:
— ВВЕДИТЕ-ВАШ-ПИН-КОД-ПОЖАЛУЙСТА.
Цири аккуратно тыкнула пальцем в нужные цифры.
— Я же привязал твою карточку к счету Адама? — задумчиво спросил самого себя Притчард, когда она вернулась с подносом, и потер ладони одна о другую, слегка похрустев тонкими пальцами. — Да, я привязал твою карточку к счету Адама. Это славно. Он любит сюрпризы.
Цири пожала плечами и принялась уплетать канеллони, которые на поверку оказались обычной лапшой, и завершило трапезу лимонное сливочное мороженое, в котором по вкусу не было ни лимона, ни сливок.
— Один вопрос не дает мне покоя, — сказал Притчард, наблюдая за ней. — Польский? Другой мир, но ты говоришь на точь-в-точь таком же языке, как и на Земле? Я имею в виду… Какая вероятность?
Цири внутренне просияла.
— А, ну это просто, — пожала плечами она.
— Да что ты?
— Все миры — отражения одного и того же так называемого «протомира», расколовшегося после Конъюнкции. Отсюда и повторяющиеся языки, культуры и человеческие расы. У вас же тоже есть негроиды, монголоиды — хотя леший знает, как они умудрились так перемешаться…
