Военачальник - Щепетнов Евгений Владимирович (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Всадники весело смеялись, переговаривались между собой и гортанно кричали, подбадривая друг друга и радуясь меткому попаданию, когда один из дротиков вонзался в какого-нибудь тираннозавра. Наконец один из них повернул голову и вытаращил глаза, не поверив в то, что увидел. Он громко закричал, указывая пальцем на Влада, и крысаны, сделав маневр, развернулись в сторону мага, пытаясь атаковать его всеми возможными способами.
Получалось это у них плохо. Влад не был относительно неподвижным крупным наземным объектом, таким, как тираннозавр, он был верток, а самое главное – мог менять направление так, как ему заблагорассудится, ведь он не зависел от крыльев, а вот крысаны без крыльев – все равно что сухопутный дракон без глаз.
И Влад ударил по тому, что было у них самым важным, – по крыльям.
Осмотревшись, он сориентировался и выбрал тактику: разогнался, как ракета (ускорение зависело только от того, выдержит ли его мозг такие перегрузки), и, взяв обеими руками молекулярный меч, рубанул ближайшего крысана по крылу. Увернувшись от его страшных зубов – зубы клацнули, изогнулась шея чудовища, но мимо, – маг пронесся рядом, свистнув мечом в воздухе.
Крысан, накренившись, как подбитый бомбардировщик, пошел к земле, заваливаясь на бок и сопровождая свое падение ревом и криками наездников, прикрепленных к его телу прочной системой ремней.
Остальные всадники загалдели, и во Влада полетели болты из арбалетов и стрелы из луков, на которые он обращал внимания гораздо меньше, чем на капли летнего дождя, начавшего слегка моросить над полем боя.
Удар! Очередной крысан закувыркался к земле. Еще удар! Еще! Вот вам за драконов! Вот вам за Радугу! Вот вам за Черноспина!
Разум Влада был ясен и холоден, как памирский ледник. Он носился между «летающими крепостями» и разил, разил, разил, отмечая краем сознания, как на земле, поняв, что происходит, разъяренные драконы гонялись за ранеными крысанами и буквально втаптывали их в землю, разрывая на куски.
Вся ярость, вся боль драконов, вся их многотысячелетняя ненависть к крысанам вылилась в этом торжестве мести, и раненые крылатые чудовища вместе с их наездниками после нападения тираннозавров выглядели так, как будто по ним прошелся асфальтоукладчик, да еще перед этим бригада дорожных рабочих лопатами изрубила их на куски.
Через пятнадцать минут в воздухе осталось уже менее половины аштарийцев. Оставшиеся в живых поняли, что пора делать ноги, и рванули в сторону столицы.
Увы, Влад мог развивать буквально космическую скорость, тогда как крысаны – не более чем скорость утки или гуся, а потому он настигал их и рубил, рубил, рубил… Внизу бежали драконы, которые настигали раненых чудовищ – их хорошо было видно, когда они кубарем или кренясь падали с неба, – и убивали своих обидчиков.
Последние крысаны, сделав правильный вывод, разлетелись в разные стороны, рассчитывая, что хоть кто-то останется в живых, но и тут им не удалось уйти – при скорости Влада, равной скорости реактивного истребителя, он успевал добивать и их. Скоро в небе не осталось никого, кроме самого мага и ворон, собирающихся на свой праздничный ужин – попировать на трупах, поклевать глаза и лица погибших бойцов, ведь что может быть вкуснее для падальщиков, чем свежий труп на поле боя?
Влад завис в воздухе и осмотрелся – он отлетел от клиники километров на десять, преследуя летающих чудовищ, – взял направление и помчался обратно, наращивая скорость. Предстояло завершить дела в клинике и узнать наконец, что сталось с его друзьями.
Разогнавшись так, что внизу полосой замелькали деревья, Влад минуты через две уже был у клиники. Он приземлился возле ее ворот, или вернее – возле того, что когда-то было воротами.
Проход был буквально завален трупами, видно было, что защитники клиники держались до последнего. За воротами, на площадке, оставшиеся в живых охранники крепости рядами выкладывали трупы своих убитых товарищей.
Погибло процентов шестьдесят обитателей крепости, и большинство из них были из числа обслуживающего персонала. Охранников среди убитых тоже хватало. Задавленные массой штурмующих, при всем желании они не могли применить свою сверхскорость и силу, да и регенерация тоже не помогала – если тебе отрывают голову, какая тут регенерация. Раненые были уже вылечены и, как и все остальные, разбирали завалы, вытаскивали трупы, опознавали и складывали их вдоль стены.
Марьяна, устало облокотившись на обломки стены, стояла и смотрела на происходящее.
– Ты все-таки пришел и спас нас… жаль, что не раньше, – вяло отреагировала она на приход Влада.
– Я не мог раньше – мы были на маневрах с драконами. Как только получили письмо, сразу пошли в портал. Кстати, а где Амалия? Она принесла письмо и ушла со мной и Бориславом в портал. Ты ее не видела?
– Видела, когда она билась с той стороны, потом не видела.
– С тобой все в порядке, Марьян?
– Нет. Со мной не все в порядке, – безжизненным голосом сказала магиня, – я не послушала тебя, и вот результат – десятки трупов наших людей и два трупа драконов. Мне хочется умереть.
– Перестань сейчас же говорить такие вещи! Это война, и на ней гибнут! – рассердился маг. – Никто не застрахован от ошибок! Ты должна взять себя в руки и обеспечить отход из клиники. Соберите все нужные вещи, деньги – они тоже очень пригодятся. Соберите все пушки, что остались целы, ядра, все уложите в кучу – будем перевозить в замок. Займись делом, а не ной тут, как девчонка! Тебе больше ста лет, должна же соображать, как взрослая баба, а не как ребенок!
– Спасибо, – благодарно кивнула Марьяна, – ты встряхнул меня. И правда, чего это я разнюнилась? Надо дело делать, а оплакать умерших успеется!
– Хорошо. Вижу, ты взяла себя в руки. Займись всем, что я сказал, а мне предстоит утешать убитого горем дракона. Да и мне хочется плакать, если честно, он ведь мой друг…
Влад повернулся и зашагал на поле перед клиникой, где лежали тела Радуги и Черноспина. Возле них уже толпились драконы, видимо что-то обсуждая, и стоял Зеленушка, по-прежнему застывший как монумент над телом своей подруги.
Влад осторожно подошел сзади, постоял и, чувствуя, как у него щиплет в глазах, сказал:
– Зеленушка! Я тебе очень, очень соболезную. Ты мой друг, и Радуга была мне очень дорога. Прости меня, что я вовлек вас в эту войну, это я виноват, что она погибла…
Дракон долго молчал, минуты три, не меньше, потом медленно сказал, цедя каждое слово:
– Да, ты мне друг. И ты не виноват. Она сама выбрала свою судьбу, как и все мы. И теперь я вижу, как мы были правы, когда связались с тобой. Нельзя в нынешнем мире оставаться в стороне, род погибнет. Ты сегодня хорошо побил крысанов, мы все тебе благодарны за то, что ты дал нам возможность отомстить… и спасибо тебе за добрые слова о Радуге. Она всегда уважала тебя… А теперь иди к своим людям, мы будем прощаться с нашими товарищами. Когда простимся – я тебя позову.
Влад помолчал, потом повернулся через плечо и пошел к своим солдатам, стоявшим возле Борислава.
Драконер Черноспина плакал навзрыд, лежа на земле, и бил кулаками по твердому, утоптанному множеством ног покрытию тракта, выкрикивая все матерные ругательства, что он знал.
Влад подошел к молчавшим солдатам и спросил:
– Что с ним? – уже зная ответ.
– Черноспина оплакивает, – ответил один из парней хриплым, срывающимся голосом, – я бы тоже заплакал, да слез нет. Моя Радуга… она так любила, когда я ее почесывал под передними лапами… – Он то ли закашлялся, то ли попытался заплакать, но слез не было.
Влад приказал внезапно охрипшим голосом:
– Идите к вражеской батарее, собирайте трофеи, помогайте людям клиники. Скоро ночь – нам надо устраивать лагерь. Завтра займемся похоронами наших и уборкой территории, – он показал на поле, усыпанное сотнями трупов викантийцев, – не оставлять же все это, потом зараза распространится. Займитесь делом и к драконам пока не лезьте – они оплакивают своих родичей. Как простятся – позовут. Дротики из них вынули? Там много раненых. Я сейчас слетаю в замок, приведу еще людей не помощь. Борислав, командуй ребятам!
