Сибирский рубеж (СИ) - "Amazerak" (читать книги онлайн без сокращений .txt, .fb2) 📗
Как оказалось, больше всего под описание подходит герб князей Озёровых, вот только представители этого рода проживали в Нижнем Новгороде и Владимире, и что им понадобилось в Гордеевск, Артур Андреевич понятия не имел.
Впрочем, догадки были. Например, Озёров мог ехать служить на границу, что казалось весьма вероятным, а поскольку он обладал какой-то очень сильной магией, Артур Андреевич предположил, что парень — офицер в одном из фортов. Но сколько ни искали по крепостям, никого не смогли бнаружить с такой фамилией. Осложняло поиски и то, что командование седьмой дивизии по большей части принадлежало к первосибирским родам и с гордеевской знатью находилась в не самых простых отношениях.
И вот после трёх месяцев безуспешных поисков Артур Андреевич решил попытать счастья и обратиться к Сафонову, поскольку был шанс, что Озёров проходил через учебный центр, и уже оттуда проследить его путь.
И как же Артур Андреевич удивился, узнав, что некто Алексей Озёров действительно недавно поступил на службу рекрутом, причём приехал он в учебный центр именно в тот день, когда произошло нападение на родственников.
— Ладно, Иван Тимофеевич, справимся. Сколько уже такого было, — махнул рукой Артур Андреевич. — Я вас просил узнать кое-что про одного парня, который у вас учится.
— Про Озёрова-то? Да-да, разумеется, вот его личное дело, — Сарычев достал из ящика письменного стола папку. — Здесь вся информация. Увы, ничего большего сообщить вам не смогу. Я не знал ни его самого, ни его род.
Сафонов открыл папку и пробежал глазами несколько страниц:
— Он только стихией воздуха владеет?
— Насколько мне известно, только стихией воздуха.
Артур Андреевич видел, что осталось от тел родственников после драки с тем аристократом. Это было совсем не похоже на стихию воздуха. Скорее тёмная магия, как у тенебрисов. Однако воздушными техниками парень тоже владел — об этом рассказал один из выживших.
— И должен сразу сказать, что Озёрова здесь нет, — добавил Сарычев. — Восьмого июля он приговорён полевым судом к трём месяцам в штрафном подразделении за нападение на офицера.
— Смотрю, у парня горячий нрав. Офицер-то хоть жив?
— К счастью, офицер не пострадал.
— И в каком форте Озёров отбывает наказание?
— В сто пятьдесят пятом. Это в семидесяти вёрстах отсюда, как раз там, где случился прорыв.
— То есть Озёров может быть уже мёртв, верно я понимаю?
— Пока мне не докладывали об этом, но если хотите, я сообщу вам, если придёт похоронное извещение.
— Да, будьте так любезны, Иван Тимофеевич. Мне нужна любая информация по поводу этого молодого человека, — Артур Андреевич достал из внутреннего кармана пиджака конверт с деньгами и положил на стол.
— Не беспокойтесь, Артур Андреевич, — полковник быстрым движением руки отправил конверт в ящик. — Вы получите всю информацию, какую я только смогу предоставить. Говорят, на том участке больше всего разрушений, но туда уже направлены резервы, и полагаю, через неделю-другую всё уляжется.
— Большое вам спасибо, господин полковник, — Артур Андреевич снова изобразил на лице вежливую улыбку. — Не представляете, как вы мне помогли. Давно ищу, знаете ли.
Ему нравилось, что Сарычев не задаёт лишние вопросы. Другой бы принял гордый вид, стал бы упираться, талдычить что-то вроде «это не в моих правилах» и ещё какую-нибудь чушь, а то и вовсе попытался бы сунуть нос, куда не надо. Но Сарычев был не таким.
А вот Озёрова следовало найти и наказать, если он, конечно, её жив. Два родственника убиты — и за это парень должен заплатить. Жаль, что добраться до него сейчас будет проблематично.
Глава 23
Следующие дни всё было как в тумане. Мы без отдыха катались вокруг форта, уничтожая остатки тёмной орды, разбредшиеся по окрестностям, работа шла постоянная. Выезды, дежурства, рейды, короткие перерывы на сон и еду, а потом всё по новой. Порой приходилось сопровождать машин с продовольствием и боеприпасами или вывозить раненых.
Восточная стена форта местами обвалилась, но благодаря своей толщине и рунической защите она выдержала натиск магнусов. Имелись разрушения на верхней и средней площадках, были раненые и убитые, но форт выстоял. Чего нельзя было сказать о соседних крепостях.
В форте сто сорок один (он находился по соседству с нашим, но почему-то номера у них шли не по порядку) полностью рухнула стена, и несколько сильных тварей прорвались и поубивали две трети защитников. Выжившие схоронились в бункере. Они вызвали по рации помощь, и Пыжов послал меня с отрядом разобраться. Это оказалось нетрудно. Я нашёл и ликвидировал шестерых магнусов и четырнадцать ящеров, после чего мы вызволили из подземелья остатки гарнизона.
Форт на севере пострадал меньше, но и там были жертвы. Имелись разрушения и в других крепостях, как южнее, так и севернее: тенебрисы, как выяснилось, атаковали на большой протяжённости. Но там обошлись без нашей помощи. На охрану границы командование дивизии бросило резервы и таким образом закрыло бреши на случай, если из области тьмы хлынет очередная волна.
В этой суматохе пролетели пять дней. При этом новых тенебрисов на границе появлялось очень мало, и только одиночные существа или мелкие стайки иногда выходили из леса и неизменно накрывались пулемётным огнём. Но все понимали, это не конец. Будут и другие полчища.
Более того, император, узнав об огромных потерях в гарнизонах, мог приказать отодвинуть границу ещё дальше на запад. Это делали уже два раза за последние семьдесят лет. Когда начинались серьёзные проблемы, рубеж просто сдвигали. Верховное командование тоже не хотело постоянно терять людей, причём не абы кого, а самых сильных и мотивированных аристократов ради сохранения огромных безлюдных пространств.
Это могло случиться и сейчас. Впрочем, ходили и другие слухи, будто император наоборот хочет закрыть ближайшие ямы и сдвинуть границу не на запад, а на восток до рубежей двадцатилетней давности.
Все эти дни не было ни минуты свободного времени. С Олей мы общались лишь на заданиях и больше по делу, а Полину я и вовсе встречал мельком пару раз. Штрафников гоняли разбирать завалы, таскать трупы, восстанавливать ограждение, дежурить на стене, а меня, как самого сильного, всегда отправляли на наиболее опасные участки, чтобы избежать потерь среди личного состава.
А потери были большими. Кто-то погиб от когтей монстров, кого-то ранили, кто-то отравился дыханием бездны. Гарнизон сократился на треть, а в нашем взводе от двадцати с чем-то человек осталось двенадцать. Большинство жертв были среди простых людей или слабых владеющих ранга «ученик», но и среди мастеров оказалось несколько раненых.
Хитров все эти дни был мрачен. Я прежде не видел его таким. В самом начале он мне показался спокойным и уравновешенным, но теперь парень не только выглядел постоянно подавленным, но и время от времени срывался на подчинённых. В нём словно что-то сломалось после нашей вылазки к бездне.
Во вторник утром я уже в третий раз отправился вместе с прапорщиком Зайцевым — тем самым, который вёз меня сюда, сопровождать машины. Ездили мы на небольшом бронированном внедорожнике «Ягуар», вооружённом пулемётом и ракетами. С нами были водитель и парень, управлявший боевым модулем. На самом деле, я бы и один мог отправиться, но для соблюдения формальностей требовалось присутствие офицера.
Перед выездом, как обычно, было построение. Присутствовали Хитров, Ольга и другие офицеры и солдаты, задействованные в тех или иных операциях за пределами форта. В последние дни для этих заданий гарнизону часто придавали наиболее надёжных штрафников, поскольку работы поприбавилось, а людей не хватало.
Произошло так и сегодня. Вместе с солдатами из гарнизона на построении оказались два моих приятеля и ещё пяток ребят из штрафной роты. Хитров велел Ольге и ехать с ними на внешний рейд — так называлось патрулирование территории за оградой. Не знаю, что Оле не понравилось, но она попыталась о чём-то поговорить с капитаном в сторонке. Они некоторое время спорили, а потом Хитров закричал чуть ли ни на всю крепость:
