Пограничник - Мамонтов Павел Александрович (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
– Что случилось?
– Как что! Зелёные разбили нелюдей! Десять тыщ положили на Кровавой скале. Говорят, море крови пролилось. И ещё много нелюдей в плен взяли. Они сейчас в Город возвращаются, все бегут встречать. И ты беги, чего стоишь?
Выпалив это, колонист убежал, оставив Лёшу переваривать новость. Парень вернулся в комнату.
Таня всё-таки проснулась и сейчас надевала недавно купленный лифчик.
– Что такое? – спросила она.
– Говорят, разведчики нелюдей победили, многих перебили. Теперь вот все встречать их идут.
– Мы тоже пойдём?
– Ну да, наверное. Тогда я сейчас в душ схожу.
– Только быстрее давай, мне тоже надо искупаться.
Лёша разделся, залез в ванну и включил душ. Нежась под струями воды, он не мог до конца поверить, что это по-настоящему. Он уже и думать забыл, что в этом Мире могут существовать блага цивилизации и сложные технологии, не считая автоматов. А тут и ванная с прочей сантехникой, и отопление, и плиты, на которых можно готовить еду (правда, топить их всё же приходилось углём), и холодильники. Ещё здесь работали граммофоны, примитивные магнитофоны и, главное, электрические лампочки. Говорили, что уже давно собирались протянуть радио. Разве в такое можно сразу поверить?
Несколько месяцев назад он жил в обустроенной квартире на Земле, с компьютером и музыкальным центром, затем пару недель прожил в пещерах нелюдей, а теперь оказался здесь – в общежитии Колонии. Всё это не укладывалось в голове.
Таня недавно его обрадовала: сказала, что если её примут в Профсоюз магов и она будет успешно заниматься, то им выделят отдельную квартиру. Это, конечно, было хорошей новостью, да только все эти занятия Тани магией не радовали Лёшу. Она им уделяла всё больше и больше времени, занималась какими-то непонятными делами. Появились у неё и другие интересы, и Лёше казалось, что она всё больше отдалялась от него.
– Нет, хватит, – юноша отбросил дурные мысли, резко завернул кран и позвал: – Таня, иди сюда, ванная свободна.
Приняв ванну, молодая пара быстро оделась и отправилась к Северным воротам встречать солдат Колонии.
Народу на площади была тьма-тьмущая. Лёша тащил за собой Таню, распихивая людей. Прямо как тогда, на выходе из парка, перед тем как они попали в Мир Колоний.
Таня шла за Лёшей и смотрела на ликовавшую толпу. Она понимала, чему они радуются: гибели если не её друзей, то, как минимум, тех, кто спас ей жизнь. Что стало с Лигом, смог ли он выжить?
Для колонистов нелюди были врагами, но теперь Таня сама стала колонистом. Пришлая, как её называли, и будет оставаться такой, пока не найдёт работу или не вступит в Профсоюз. Это означало, что Зелёный Город теперь её Родина, а эти кричавшие люди – теперь свои. Тане было искренне жаль нелюдей, но те сами выбрали свою судьбу. Теперь Таня должна поддерживать тех, с кем ей придётся жить в одной Колонии, иначе и быть не может. А раз эти люди радуются, то и она должна радоваться. Наверное, так будет правильно.
– Всё, стена, – прокричал ей Лёша. – Прямо как на рок-концерте. Хочешь, я тебя на плечи подниму?
– Давай.
Таня ойкнула, когда Лёша поднырнул под её юбку и поднял вверх. Зато сразу стало всё прекрасно видно, в том числе колонну бронетехники зелёных. Несколько ушлых парней, увидев Таню, сразу же последовали примеру Лёши и подняли своих девушек на плечи.
– Ура! – закричала Таня, поддавшись общему порыву.
И тут увидела Виктора Ахромеева и его разведчиков. Они ехали на втором по счёту бэтээре, с надписью «Синица» на борту.
– Спасибо! – прокричала Таня и замахала руками.
Ей очень хотелось, чтобы Виктор и остальные разведчики услышали её слова.
– А кто тут меня ждёт? – спросил я, открывая дверь своей квартиры.
– Дядя Витя!
Настя вылетела мне навстречу и бросилась на шею.
Я поднял её на руки, невысоко подбросил. Девочка засмеялась.
– Держи, – я поставил её на пол, вытащил из-за пазухи ожерелье из ракушек. – Я ещё много чего привёз, потом покажу.
– Ух ты, спасибо, дядь Вить.
В прихожую вышла Лена, я шагнул к ней и крепко обнял.
– Я так рад видеть тебя, Леночка. Я так соскучился.
Я и вправду дико соскучился по ней. По её запаху, по глазам, таким добрым, преданным и чуть-чуть грустным. Но сейчас Лена вся светилась от радости.
– Айда в зал, трофеи разбирать, – азартно предложил я.
Мы втроём двинулись в гостиную, я вёл Лену под руку, Настя шла вприпрыжку рядом.
Несколько часов я раздавал моим женщинам подарки, купленные только что на Восточном рынке. Лена и Настя примеряли их, дурачились, веселились. Потом Лена убежала готовить праздничный ужин, а я остался играть с её дочкой. Мне было просто хорошо. Настя заявила, что очень хочет побывать там же, куда путешествовал я. М-да… если бы девочка увидела все мои приключения, она б стала заикой. Разумеется, не стал этого говорить, а пообещал свозить её на Серебряную реку и научить плавать.
– И стрелять, – уточнила Настя.
– И стрелять. Будешь стрелять как мама.
– А мама моя совсем не умеет стрелять.
– Как это?
– А вот.
– Лена, – позвал я, – а ты что, и правда не умеешь стрелять?
Лена пришла к нам из кухни, где что-то шкворчало, булькало и вкусно пахло.
– Я ни разу из оружия не стреляла, – призналась она.
– Вот как, ну понятно. Этому мы тебя с Настей научим.
– Нет, я вообще ни разу в жизни не стреляла.
– Как?!
Такое у меня не укладывалось в голове.
– У нас в деревне патроны были в дефиците, стрелять нам не давали. Я в школе только пару раз «калашников» разбирала, и всё, а потом… в общем, потом я переехала сюда.
Лена посмотрела на Настю, и я понял, что она не хотела упоминать о своём покойном муже при дочке.
– Нет, эту оплошность точно надо исправлять.
– С тобой, Витя, конечно, исправим, – как-то тепло сказала Лена.
– Конечно, со мной.
А потом был праздничный ужин в честь моего счастливого возвращения. После него Лена уложила Настю спать у себя, и мы наконец остались с ней вдвоём.
Утром меня вызвали на совещание, но не в гарнизон, а в Администрацию. Я отнёсся к этому равнодушно, видимо, Бахрушеву опять понадобилась независимая консультация. В десять часов утра я зашёл в новый кабинет магистра. Обставлен он был сугубо по-деловому: простая мебель, стулья, диван, стол, заваленный бумагами и папками, окна, закрытые жалюзи.
– Здравия желаю, товарищ магистр.
Бахрушев поморщился от подобного сочетания слов. Мне оно тоже резало ухо, но нечего не поделаешь, сами эту должность выдумали.
– Можно на «ты». Присаживайся, Виктор, – Алексей махнул на стул рядом с ним, смотрел он не на меня, а куда-то в сторону и вообще был какой-то смурной.
– Как скажешь, Алексей, – ответил я, выдвинул стул, проскребыхав ножками по линолеуму, и сел, – если ты хочешь спросить меня про войну с Факториями, то знай: я считаю, врага нужно атаковать, пока есть превосходство над ним. Навязывать ему свою инициативу и ни в коем случае не упускать время. Время – этот ценный ресурс, растратим его без толку и в итоге получим ту же войну, но ещё более кровавую.
– Я тебя хотел спросить не о войне с Факториями.
– Да? – Вот тут я по-настоящему удивился. – А о чём же?
Бахрушев впервые посмотрел на меня с момента моего прихода и спросил:
– Я слышал, ты коньяк пьёшь?
– Пью, но если разговор серьёзный, то лучше всё обсудить на трезвую голову.
– Что ж, похоже, ты прав. Так вот. Я хотел поговорить с тобой об Аглае.
– Об Аглае?!
– Да.
Аглая спала на лежаке в одиночной камере. Здесь было даже уютнее, чем дома в последние дни домашнего ареста. Никто не сидел рядом, не следил за каждым движением и не обыскивал. Постель была мягкой, на тумбочке стояла тарелка с приличной едой, на стене горела яркая лампочка. Ей даже принесли из дома магнитофон, обмотанный серебряной и золотой проволокой. Только Аглая его всё равно не слушала. Она лежала на кровати, и ей было абсолютно всё безразлично.
