Звоночек 2 (СИ) - Маришин Михаил (читаем книги онлайн .TXT) 📗
— Спасибо, новость действительно хорошая. Можно и вес снизить и мощность повысить. Только это я уже на новом месте делать буду. Извини, Семён Петрович, собираться пора.
— Понимаю, удачи вам на Украине!
— И вам счастливо оставаться…
Эпизод 9
В тот же день, едва я только вернулся на ЗИЛ, меня разыскал Поздняк и срывающимся голосом, с претензией, выговорил.
— Где вы пропадаете, товарищ старший лейтенант! Вас к Самому вызывают! Срочно!
— В Кремль? — уточнил я обыденно, ничуть не смущаясь.
— Вы, конечно, нынче птица высокого полёта, но берите ниже, — Поздняк даже обиделся на то, что его сообщение не произвело на меня должного впечатления. — На Лубянку, к наркому Ежову! Срочно! Я заводскую дежурную машину для вас специально держу!
Гадая, зачем это я, собственной персоной, потребовался начальнику, я вперёд собственного визга примчался к его кабинету и, представившись, наткнулся на равнодушный взгляд секретаря.
— Ждите.
Мда, похоже, имел место быть "сержантский зазор". Сидеть в одиночестве в приёмной пришлось больше часа, при этом, к Ежову заходили другие, видимо с более важными делами. Когда же я оказался внутри, то, поначалу, подумал, что лучше бы мне было вообще не являться. С первых слов на меня обрушились упрёки, превратившиеся в форменный разнос. И завод ЗИЛ у меня до сих пор не перестроен, плевать, что работы планируется закончить только следующим летом. И танки на этом самом ЗИЛе выпускаются в год по чайной ложке. Плевать, что брони нет и выпущено более двухсот самоходок со 122-миллиметровыми гаубицами. Самоходки — не танки! А должны быть танки! Почему выявлено так мало фактов вредительства? Плохо работаете!
— В общем, в связи с тем, что вы с порученной работой справляетесь плохо, вы отзываетесь с занимаемой должности, — подвёл итог Ежов. — И это не моя позиция! Это совместное решение СНК и ЦК партии! Институт представителей НКВД на заводах промышленности упраздняется и нам оставляют только функции обеспечения безопасности и секретности.
— Товарищ нарком, коли я позорю своим присутствие ряды наркомата, прошу уволить меня в отставку! — тут же заявил я, подумав, что более удобного предлога не найти.
Ежов смерил меня сердитым взглядом и выдал.
— Не дождётесь! Это при царизме чуть что, так сразу обиделся и в отставку! Вы лейтенант НКВД! А не царский поручик! Обязаны защищать интересы трудового народа и не бегать от ответственности! Я вас, товарищ старший лейтенант, насквозь вижу! Знаю я, что вы с Кожановым сговорились! Он уже и в ЦК обращался! Я вас не отпускаю! Вы переводитесь в Главное управление лагерей на должность начальника лагучастка. С присвоением соответствующего дожности звания "старший лейтенант НКВД".
Я опешил. Вообще, в последнее время ГУЛАГ стал своеобразным "отстойником", куда сплавляли проштрафифшихся чекистов. Иногда, всего лишь временно, перед арестом.
— Товарищ нарком, какой из меня надсмотрщик? Тем более начальник надсмотрщиков!? Я заведомо не годен для такой работы! Я вон даже вредителей меньше других выявляю!
— Вы, кажется, испытываете какое-то буржуазное предубеждение? — подозрительно прищурился Ежов, а потом решительно отмёл все сомнения. — Справитесь, опыт работы с ЗК у вас уже есть, не так ли? Более того, вы сами в прошлый раз инициативу проявили!
— Так это совсем другое дело!
— Дело то же самое, — голос Ежова стал скучным. — В наркомате есть несколько КБ в которых работают ЗК. Мы решили провести эксперимент, совместив должности начальника КБ и начальника лагеря. Есть мнение, что спецконтингент частенько водит нас за нос и работает с неполной отдачей, пользуясь отсутствием у чекистов специальных знаний.
Картина постепенно начала проясняться. Кожанов, которому нужны были моторы, давил со своей стороны, а Ежов не хотел меня отпускать, рассчитывая на плюшки, если дизеля будут созданы в рамках его наркомата.
— Вы сможете сами подобрать состав КБ из незадействованного контингента, личные дела ЗК с соответствующим образованием и опытом работы будут вам предоставлены. На формирование и подготовку, с учётом переезда к месту, вам даётся два месяца. Заместителем к вам назначается ваш старый знакомый, товарищ Косов, он уже полгода в ГУЛАГе и поможет разобраться на первых порах. Кстати, о месте расположения лагеря. Мы первоначально планировали направить вас в Ленинград, чтобы вы опирались в работе на завод N174. Но возникли препятствия исключающие смену вашего места жительства. Вы не можете покидать Пролетарского района города Москвы. Как вы считаете, судостроительный завод подойдёт в качестве базы для КБ?
— Я понимаю, требуется создать быстроходный судовой дизель большой мощности? МССЗ располагает разнообразным оборудованием, пусть и устаревшим, сам к этому руку приложил. Считаю, этого будет достаточно, так как полагаю в работе опираться на стандартные комплектующие, которые можно получить готовыми с других заводов.
— Отлично. Значит, временно разместитесь в бараках Дмитлага. Его работа закончена место свободно. Потом решим, куда вас переместить.
— А почему я вдруг так ограничен в свободе передвижения?
— Не передвижения, а места жительства! Правильный и самый важный вопрос! — Ежов теперь говорил чуть ли не благожелательно. — Зачем вы распространяете слухи, будто присоединение Нагатино к Москве связано с вашим визитом к товарищу Булганину?
— Первый раз слышу это от вас!
— Как бы то ни было, парторганизации ЗИЛа и МССЗ выдвинули вашу кандидатуру. Товарищ Булганин вас помнит и поддержит. Я лично поеду с вами на бюро райкома, так что не сомневайтесь.
У меня было такое впечатление, что слушая Ежова, понимаю слова, но общий смысл мне недоступен.
— Что вы моргаете? Онемели от радости? — хохотнул Ежов.
— Какая кандидатура? Куда?
— На съезд, товарищ Любимов! На съезд! На партсобрания надо чаще ходить! Вы будете депутатом съезда ВКП(б) от Пролетарского района города Москвы!
Потрясённый, уже не слушая наркома, я отодвинул стул от стола и сел.
Много шума из ничего
Эпизод 1
— А, товарищ Любимов! Что так печален? Никак, уронил чего? — подколол меня забежавший справить малую нужду Киров, глядя как после очередного заседания семнадцатого съезда, перед тем как отправиться домой, я стоял у писсуара и сосредоточенно наблюдал за процессом. По крайней мере, со стороны это выглядело именно так. Мыслями же я был далеко, представляя себе картины одна мрачнее другой.
После короткого периода в конце декабря — январе, который я воспринял как отпуск, успев, впрочем, за это время сдать очередную сессию в институте и приступить к формированию КБ, я принял участие в работе съезда ВКП(б), относясь к этому, поначалу как к неизбежному злу и непроизводительной потере времени, ушедшего, в том числе, и на предварительные "встречи с избирателями". В силу моего малого партийного стажа, решающего голоса мне не полагалось, что избавило меня от необходимости голосовать на первом заседании по составу президиума и мандатной комиссии. Иначе, неприятности начались бы уже тогда. У меня в голове не укладывалось, как можно выбирать людей, чьи фамилии ты слышишь впервые. Однако, либо я был один такой неосведомлённый, либо остальные делегаты оказались чрезмерно стеснительными, но за предложенные списки они проголосовали "единогласно".
По мере работы съезда, прослушав отчётный доклад Сталина и речи других товарищей, которые он произносили в прениях по этому докладу, моё настроение портилось с каждым днём. "Гениальный вождь и учитель", на мой взгляд, оказался не таким уж и гениальным, рассуждая строго в одной плоскости и не выходя за её рамки. Остальные же, по большому счёту ему просто поддакивали, добавляя к докладу мелкие штрихи. Ни тени сомнения! Ни слова против! Отстаёт чёрная металлургия? Напутали в цветной металлургии? Транспорт подводит? Точно так, товарищ Сталин! А в остальном, прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хорошо!
