Ступень Четвертая. Часть вторая (СИ) - Инди Видум (лучшие бесплатные книги TXT, FB2) 📗

Все изменилось, стоило мне вскрыть письменный стол. К нему подходил один из ключей, но кроме этого ящик был запечатан заклинанием, которое сжигало все внутри при несанкционированном взломе. Защита была халтурной. Наверное, Накрех уверился в собственной безопасности, а ставить каждый раз комплект заклинаний было лень. Вот и обошелся минималкой, потому что то, что тут лежало, могло быть восстановлено. Скорее всего.

— Это он? — спросил император, глядя на то, что я вертел в руках.

— Да, это управляющий артефакт. Немного не такой, как был у Вишневских, но инструкции к нему не предусмотрено.

— А это то, что я думаю? — Постников, заглядывающий с другой стороны, указал артефактную коробку.

— Это записи Накреха, — подтвердил я. — Но возможно, такая же обманка, как была у Соколовых.

Я был в этом почти уверен, потому что держать записи в месте, куда при потере тела Новикова он не смог бы добраться без магии, было бы глупо. Вопросы вызывал и перстень — надевать я бы его не рискнул и никому бы не позволил. С ним что-то было не так.

— Какого еще Накреха? — проскрипел Мальцев. — Что Пашка от меня скрывал? И как такое вообще возможно?

— Вы его никогда напрямую не спрашивали, — пояснил я, потроша стол дальше, но кроме этих двух находок, больше ничего интересного не было. Так, по мелочи, заготовки для артефактов и схемы, касающиеся уже деятельности главы безопасности. — Потому что даже не догадывались, что нужно спросить.

— А что нужно было спрашивать?

Мальцев хищно подался ко мне, не пытаясь больше притворяться дряхлым дедулькой. Лет ему было немало, но сил в нем было предостаточно и мозги работали.

— Это государственная тайна, Игнат Мефодьевич, — опередил меня с ответом император. — Есть ли здесь еще помещения, куда входил только Новиков?

Мальцев еще не ответил, но по его лицу стало все ясно.

— Да откуда? Зачем бы мне ему выделять еще что-то? Эй, Ярослав, ты так-то на находки рот не разевай. Перстень и коробка — собственность клана Мальцевых, я запрещаю их отсюда выносить.

— Игнат Мефодьевич, вы не представляете, насколько эти штуки опасны. Вот эта коробка при неправильном применении грохнет половину вашего дома. Прецеденты уже были.

— А перстень? — не сдавался Мальцев, протягивая костлявые руки к артефактам, на которые я нацелился.

— Владение этим перстнем служит основанием для серьезного тюремного срока, — заметил император. — Вы уверены что хотите его забрать, Игнат Мефодьевич?

— Чего в нем такого особенного, Иван Михайлович? — недовольно спросил Мальцев, но руки перестал тянуть. — Артефакт неизвестного назначения.

— Известного. Во всяком случае мне, — бросил император таким тоном, что Мальцев полностью растерял желание препираться. — Что ж, пойдем по ключам из связки. Вот эти мы уже использовали. Куда дальше? Вы же сотрудничаете с нами, Игнат Мефодьевич?

Мальцев скривился, но послушно зашаркал в сторону остальных помещений. Как я и обещал, ничего постороннего мы не только не брали, но и не трогали, но в результате не разжились ничем, кроме записей и артефактного перстня. Ни следа Моруса.

— Он не заказывал большой аквариум для каких-либо целей? — спросил я, когда осмотр подходил к концу и было похоже, что ничего больше тут мы не найдем.

Вряд ли провоз такой большой штуки остался незамеченным, потому что закрыть его магией проблематично, а вот придумать уважительную причину и провезти легально — куда проще. Да еще и за счет Мальцева — для Накреха это было бы верхом издевательства.

— Аквариум? — вытаращился на меня Мальцев. — Зачем ему аквариум?

— То есть вы не знаете?

— Мне не докладывали, — проворчал он. — Но могу узнать.

— Игнат Мефодьевич, узнавайте тогда обо всех объемных покупках, — попросил император. — А мы пока осмотрим помещения, закрытые вот этими ключами.

— Они не отсюда, — буркнул Мальцев. — Иван Михайлович, чем хошь могу поклясться, эти ключи — не наши.

Но я и без того уже начал подозревать, что у Накреха было где-то логово, куда он определил Моруса. И вычислить это логово казалось почти непосильной задачей, о чем я сразу сказал Постникову, предварительно поставив защиту от прослушивания. А то слишком уж усиленно Мальцев пытался пролезть в наши тайны.

— Почему? — удивился Постников. — Во-первых, это не будет съемное жилье, то есть Накрех что-то покупал. И делал он это наверняка за деньги Новикова. Это первая зацепка. Вторая — дом должен быть довольно большим и с подвалом. Ну и третья — такие огромные аквариумы не так часто заказывают. Возможно, он их даже несколько заказывал, на вырост.

— К счетам Новикова у нас допуска не будет…

— Подключи Императорскую гвардию. Мы сейчас их работу выполняем, так что будет правильным, если они что-то сделают сами.

Мы вернулись в кабинет Новикова и на всякий случай еще раз просмотрели записи, в надежде найти хоть какое-то указание на укрытие Накреха. И все это происходило под аккомпанемент возмущения со стороны Мальцева, к которому присоединились сын с невесткой, не понимающие, что происходит. Присутствие при обыске императора их ничуть не успокоило, напротив — напугало. Вообще, сын Игнатия Мефодьевича показался мне довольно трусливым человеком, который привык все решать деньгами, не полагаясь на личную силу, которой у него было куда меньше, чем у отца. Но Мальцев и сам мало понимал из того, что происходит, поэтому успокоить родных не мог.

Глава 26

После Мальцевых, выполняя обещание, данное Ефремову, мы всей толпой поехали в его вотчину, потому что император решил поехать с нами.

Ефремов ничуть не преувеличивал. Глазьев действительно себя не контролировал вовсе. Глаза его были совершенно пусты, а на губах закрепилась дебильная улыбочка, причем из уголка рта еще и слюна текла. Ефремов воспользовался моей идеей, поэтому за Романом присматривала сиделка, а сам он щеголял в огромном подгузнике, который ему необыкновенно шел. Так бы смотрел и смотрел…

— Что скажете? — недовольно спросил Ефремов, когда молчание затянулось.

— Тимофей? — повернулся я к нашему целителю, которые все это время не просто пялился на пациента, а его сканировал, чему не препятствовали антимагические браслеты.

— Выглядит здоровым, — неохотно ответил Тимофей. — Но я с душевнобольными раньше не сталкивался. Аура более тусклая и источник выглядит неживым, но это может быть следствием блокировки.

— Неживым — это как? — удивился я определению.

— Не знаю, — задумался Тимофей. — Не могу объяснить. Просто смотрю и понимаю — там жизни нет.

— Дмитрий Максимович, — обратился я к Ефремову. — Можно вас попросить принести для эксперимента еще одни наручники, блокирующие магию?

— Запросто. Они у меня с собой. На ком проверять будете? Своих не дам.

— На мне и проверим, — предложил я, потому что идея моя и страдать из-за нее никто посторонний не должен. Очень уж неприятное чувство вызывают такие устройства.

Ефремов вытащил блокираторы и защелкнул на моих руках. Настало ожидаемое мерзкое состояние, когда ты существуешь отдельно от своей магии, чувствуешь ее, но прикоснуться не можешь. И сосущая пустота внутри. К ней можно приспособиться, но поначалу она оглушает.

— Нет разницы с тем, что было до блокировки, — сказал Тимофей. — Ни в ауре, ни в источнике.

— Что за источник-то? — заинтересовался Ефремов.

— Целительский термин, — обтекаемо ответил я, потому что не собирался раскрывать тайны клана. — Снимайте с меня блокираторы.

— Ты в них так хорошо смотришься, Елисеев, — поерничал Ефремов, отщелкивая браслеты. — Главное — вреда от тебя нет.

— От меня, Дмитрий Максимович, сплошная польза, — не удержался от подначки и я. — Вот и сейчас я занимаюсь тем, чем должны заниматься вы. Поскольку Глазьев встречался с тем, кто планировал заменить собой императора.

— Планируют многое, мало кому удается достичь последнего пункта плана, — скептически сказал Ефремов. — Если я о нем не слышал, это значит, что заговорщик был совсем мелким.