Невеста из ниоткуда - Посняков Андрей (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
Возов – приземистых, на сплошных деревянных колесах телег – было мало, в основном – волокуши, а многие старейшины приплыли по воде, их людишки тащили дань из лодеек – домотканое полотно, яйца, творог, наконечники копий и стрел – что у кого было.
Подъехав чуть ближе, всадники спешились, к дубу подошли уже пешком, поклонились.
– Пусть и вас хранят боги! – милостиво улыбнулась княжна. – Сейчас дань зачтем, все запишем.
– Госпожа… – нервно грыз ногти один из старейшин – косматобородый, приземистый, с широким приплюснутым – словно треснули по лицу лопатою – носом. – Мы ить в раздумьевси. А ну как хазаре-то… того… отомстить захотят! Вернуть под свою руку.
– Обломятся!
Женька презрительно скривилась и гордо кивнула на стоявших позади варягов с разноцветными щитами, в блестящих кольчугах и сверкающих на солнце шлемах, с сулицами, с мечами, с секирами – молодец к молодцу!
– Видите? Не самых последних людей венценосный супруг мой для вашей защиты оставил! Да и сам на хазар походом пошел… так что не до вас нынче хазарам, не до вас. Были хазары, да сплыли все – спеклись.
– А ну как их послы да вои за данью явятся? – все не унимался плосконосый, видать, по жизни таким вот и был – недоверчивым, «а кабы чего не вышло».
– Явятся – получат! Только не дань – а по мозгам.
Княжна рассмеялась, захохотали и варяги, да и среди князьков прошелестел одобрительный шепоток:
– Ишь, как она…
– Получат, говорит!
– По мозгам!
– Ай, княжна красотою лепа…
– И умом горазда – то так! Шутка ли – с ногаты на куну пойти.
– Тако мыслю – с ней-то договориться можно…
– А вот сам-то Святослав-князь мнозим нашим не по нраву – больно уж не уживчив, горяч.
– Так где нынче князь? В походе дальнем. А тут – княжна. С ней-то, мыслю, поладим.
– Поладим, говоришь? А не выйдет ли, как говорят, мягко стелет, да жестко спати?
– Ой, Ходата, все-то тебе не так!
Плосконосый Ходата, старейшина большой – в пять дворов – деревни, расположенной верстах в десяти вверх по реке, возвращаясь обратно домой на большой лодке, еще издали заметил причалившие к берегу барки – неприметные, без особых украшений, но вместительные, с широкой кормой, с мачтами, ныне аккуратно уложенными вдоль бортов – за ненадобностью.
– Булгарские ладьи! – обернулся с носа главный помощник старейшины, Малост Корявая Ладонь, прозванный так за левую ладонь, когда-то защемленную деревиной. – Эх, не вовремя! Кабы не дань…
– А чего же – не вовремя? – Ходата усмехнулся в бороду. – Чай, последнего-то не отдали. Найдется, что у булгар обменять. Ужо поглядим.
– Думаешь, господине, булгары торговать будут?
– А чего ж тогда встали-то? Давно б торговали, да некому разрешить – мы-то с тобой – вот они! Только-только в обрат добираемся.
Лодка Ходаты повернула к берегу, к пристани, проплыла мимо купеческих приемистых кораблей.
Завидев старейшину и его людей, с барок замахали руками, заулыбались:
– Да хранят тебя твои боги, почтеннейший Ходата-джан!
– И тебя пусть хранит твой Аллах, славный Сувар-гость. Как Булгар-град? Все стоит? Процветает?
– Отстроились уже, слава Пророку! – Булгарский купец Сувар – осанистый, светлоглазый и рыжебородый, молитвенно воздел руки к небу и улыбнулся. – Прошу вечером на мой корабль, почтенный Ходата-джан. Я привез из Итиля волооких персидских дев – ах, персики, не девы! Как пляшут, как поют… думаю, ты не откажешься купить у меня парочку.
– Не отказался бы, – скривился вятич. – Кабы не дань. Святослав-князь нынче нас примучил – пришлось платить.
– Знаю о том – рыбаков по пути встретил. – Булгарин поиграл четками. – Однако все в руках Божьих, да. Ты все же приходи, почтеннейший, я ждать буду.
– Инда ладно, приду.
С помощью слуг старейшина выбрался на мостки и неожиданно ухмыльнулся:
– Сам-то не хочешь ли к нам? Баньку велю истопить.
– Нет, нет, что ты! Я уж лучше – в реке.
Уж конечно, оставалось еще у Ходаты богатства немало, можно было и новых наложниц – красивых персидских рабынь – купить, двух или даже трех, если сошлись в цене бы. За молодую невольницу обычно просили десять ромейских золотников – солидов, в кунах это пять сотен – немало, так ведь и Ходата, чай, не нищий! Пять дворов деревня, урожай нынче неплох, да и охоты удалися удачные.
О богатстве старейшины красноречиво свидетельствовала большая, рубленая из крепких бревен изба на подклете, не какая-нибудь там полуземлянка, как у всех прочих! Со всех сторон деревню окружал высокий земляной вал со рвом, по реке-то ведь кто угодно мог приплыть, подобраться – нынче мирные купцы, а завтра кто – одни боги ведают. У крепких, устроенных прямо в валу ворот зорко несли сторожу молодые парни с рогатинами и луками.
Когда Ходата, немного отдохнув, отправился в гости, стражники отсалютовали ему рогатинами. Молча кивнув парням, старейшина в сопровождении четырех слуг спустился к реке, оставил свиту на пристани и, встречаемый с самой искреннею любезностью, поднялся на барку булгарского торговца Сувара, среди всего прочего, как и всякий уважаемый всеми купец, торговавшего еще и живым товаром – людьми.
– Ай, ай, какой гость! – широкое добродушное лицо булгарина лучилось почтительной радостью. – Какая честь для меня, славный Ходата-джан, видеть тебя на своем судне. Прошу же, прошу в мою каморку, уж не побрезгуй!
Расположенная на корме каюта купца была застелена ворсистым ковром с затейливым геометрическим орнаментом, такие же ковры висели и по стенам. Сквозь распахнутые узкие оконца, забранные полупрозрачной тканью, несло свежестью, в углах горели медные, начищенные до золотого блеска светильники на высоких ножках, их трепетное зеленовато-желтое пламя плясало в расставленной прямо на полу – на ковре – золотой и серебряной посуде с яствами, отражалось в кувшинах с терпким маданзаранским вином.
– Садись, дорогой мой гость! – довольно прищурился Сувар. – Есть, пить будем! На танцовщиц смотреть!
– Что ж, присяду. – Старейшина улыбнулся в бороду, усаживаясь на ковер, поближе к яствам.
Подбежавший мальчик-слуга, смуглый и тощий, поспешно налил вина в высокие, темно-синего стекла бокалы.
– Ты тоже выпьешь, друг мой Сувар? – удивился Ходата. – А я слыхал, будто ваш бог запрещает пить вино.
– Запрещает. Но – не всем. – Торговец хитровато глянул на гостя. – Можно воину на войне или купцу в далеком походе. Тем более для лечения – чтобы не простудиться, не заболеть. Ночи у вас довольно студены.
– Так нынче-то, чай, не зима!
Старейшина и купец громко расхохотались, выпили да приступили к трапезе, ведя неспешную, как и полагается уважаемым людям, беседу – о видах на урожай, о погоде, о том, «будто бы в Хвалынском море видали рыбу-кита»… и о новых завоевателях – полянах.
Ходата оказался не лыком шит, в рыбку-кита не поверил:
– Врут! И про кита, и про… этих… Никто нас не завоевывал. Никогда!
– Но… дань-то вы теперь полянам платите? – насмешливо – но в меру – ухмыльнулся купец.
– Не полянам – варягам. И князь их варяг, и сами они варяги… полян мало там… А уж княжна – краса дева, очей не отвесть. А уж разумна! Дань супротив хазарской с ногаты на куну уменьшила. За то многие к ней со всей радостию!
– Что же она – великая и мудрая каганша? – Сувар покачал головой и пригладил рыжую бороду.
Ходата махнул рукой:
– Да какая каганша! Говорю ж – девчонка совсем. Красивая, младая, ммх… я б такую в наложницы взял! – Икнув, староста облизнулся. – Ладно, друже… Давай-ко за красу женскую выпьем. Да! Ты ж мне каких-то танцовщиц-дев обещал. Забыл?
– Да нет, нет, не забыл, что ты!
Подняв бокал, торговец кивнул слуге – тот опрометью выскочил наружу. И тотчас же откуда ни возьмись послышалась нежная мелодия – флейта, барабан, лютня… Музыканты играли на палубе так, что хорошо было слышно в каюте… Дернулась прикрывавшая вход шелковая занавесь…
Грациозно покачиваясь и изгибаясь, в каморку вошли… нет – вплыли! – танцовщицы в синих прозрачных шальварах с разрезами, в раззолоченных лифах. Тоненькие смуглые тела девушек, казалось, излучали сладострастие, и столь же страстно сверкали черные очи.
