Рай беспощадный - Каменистый Артем (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
— Драпать надо! — размазывая кровь по разбитому лицу, выкрикнул Муса.
— Зачем ты вообще за ним побежал! Идиот! — прокричал Олег.
— Не знаю!
— Если развернемся, то он нападет! Догонит! Не смыться от него!
Ящеру надоело подслушивать переговоры жалких людишек — отступив назад, он ловко подцепил безжизненное тело Додика, подкинул в воздух, на лету перехватил удобнее, осторожно, не сводя взгляда с противников, попятился к стене тростника, почти бесшумно раздвигая стебли, добрался до воды. Лишь на мелководье развернулся и проворно помчался вдоль берега, быстро скрывшись из глаз за стеной озерной растительности.
— Вот и все, — устало выдавил Муса.
— Получил свое, а лишнего ему не надо, — мрачно добавил Олег. — Нам повезло, что он один был…
Макс, обернувшись, увидел на краю промоины остальных: Динка, Жора, Снежок, Ботан. Кого-то не хватает. Само собой, Додика нет… и не будет уже никогда. Но это еще не все. Раз, два… семь. А должно быть восемь без Додика.
От пережитого стресса в голове хозяйствовал сумбур, и он не сразу разобрался, а когда понял, выкрикнул:
— Где Ник?!
Снежок, недоуменно обернувшись, растерянно пожал плечами:
— Не знаю! Мы все вместе бежали! Я не знаю, куда он делся!
— Может, тритонов два было?! — мрачно предположил Муса.
— Они вроде охотятся поодиночке, — возразил Олег.
— А может, этих тритонов было все равно два! — не унимался Муса.
— Это не тритоны, — зачем-то возразил Макс. — Тритоны не такие. У них шкура как у лягушек, скользкая и с бородавками, а у этого сухая, как у ящерицы.
— Это пресмыкающиеся, а тритоны относятся к земноводным, — неожиданно произнес Ботан.
Парень он был вообще-то молчаливый, зацикленный на высоких материях, вечно углубленный в какие-то свои мысли, так что Макс, похоже, впервые услышал от него столь длинное высказывание. Но ни его, ни других это не удивило — ситуация не располагает.
— Да какая разница, что это такое! — истерически выкрикнул Жора. — Он Додика уволок! Додика! Бежать отсюда надо! Он может вернуться! И других приведет! Таких же!
— Заткнись, — беззлобно выдал Муса и начал умываться в ручье — кровь залила ему почти все лицо.
— Ранен? — коротко уточнил Олег.
— Лоб рассек. Своим же копьем. Древком. Хвостом по нему прилетело. Ерунда. Лишь бы не почуяли.
Олег понимающе кивнул:
— В голову гвоздем ткни — и фонтан получится: самое кровавое место. Замотать надо — Додика, наверное, из-за той раны прихватили, от бамбука. Что теперь делать будем?
Ответить Муса не успел — на другой стороне промоины затрещали ветки. Никто толком напрячься не успел, как из кустов вывалился мальчишка — хромой, грязный до безобразия, на голове разоренное сорочье гнездо вместо прически, из одежды лишь рваные шорты, взгляд безумный. В первый миг, заметив его краем глаза, Макс обрадовался, решив, что это Ник нашелся, но потом понял: ошибается. Этот чуть постарше и совсем незнакомый.
Остановившись на краю промоины, мальчишка испуганно вытаращился на сборище, попятился было назад, но замер. Из зарослей вывалилась пара его «близнецов» — такие же неухоженные и хромые. И что совсем уж удивительно — босые. Остановившись по сторонам от первого, они застыли так же испуганно.
На берегу воцарилось молчание — все беззвучно уставились друг на друга. Макс хоть и напрягся, но незнакомцев не испугался. Тощие, возрастом не больше восемнадцати, безоружные — даже деревянных копий нет. Чего таких задохликов опасаться? Его товарищи вон только что не побоялись чуть ли не с динозавром сразиться, а уж тройку дистрофиков легко раскидают. Вот будет смешно, если окажется, что это и есть знаменитые готы. Хотя вряд ли — те с пустыми руками шастать по Большому острову не должны.
Интересно, почему они все хромают? И где их обувь? Ведь босиком по рифам шагать невозможно.
Странно, но первым молчание нарушил сам Макс. Убедившись, что пришельцы неопасны, он почему-то успокоился. Клин клином вышибают — вот и сейчас шок после гибели Додика мгновенно отодвинулся на задний план. Человек ко всему привыкает — Макс начал привыкать к смерти. Теперь надо с новой напастью разбираться — пусть даже незнакомцы безобидны на вид, но это может оказаться часть большого сильного отряда.
Подняв левую, невооруженную руку, продемонстрировал раскрытую ладонь, как можно более дружелюбно произнес:
— Привет! Ребята, вы кто? Откуда?
Все трое дружно скрестили на нем взгляды; тот, который примчался первым, несмело поднял руку в ответ:
— Привет. Мы… Мы это… Мы… Готы…
На последнем слове спутники Макса дружно подались вперед, нервно приготавливая копья к работе. Но парнишка, догадавшись о причине их агрессивности, поспешно, уже гораздо более внятно, протараторил:
— Нет! Не готы мы! Готы — это!.. Блин!.. Мы!.. Мы смертники! Мы их рабы-смертники!..
Все опять замерли, Олег присвистнул, а Макс недоуменно уточнил:
— Рабы?! Как это?
Вместо ответа незнакомец спустился вниз, приблизился на полдесятка шагов, показал на правое колено. Макс, будучи от природы наблюдательным, и без указки заметил, что с ним не все ладно. Несмотря на липкую болотную грязь, нога в этом месте нездорово бледная — будто солнца никогда не видела. По сторонам странные потертости — кожа там грубая, будто ее с пяток пересадили. А вот с левой все почти нормально — неестественной белизны нет, потертость лишь с внутренней стороны.
Олег опять присвистнул, понимающе произнес:
— Колодки?!
— Ага.
— Какие колодки? — уточнил Макс.
Паренек, вновь указав на правое колено, быстро пояснил:
— Из куска бревна их делают. Раскалывают, внутри прорубают зазор, чтобы нога пролезла. Закрывают вокруг колена, скрепляют липучкой и веревками. С такой штукой быстро двигаться не получится — не дает. Правую ногу сдавливает, мешает, о левую ногу трется. И тяжелая она, неудобная. У тех, кто долго в рабах ходит, ноги разной толщины становятся, потому что мышцы работают неравномерно. Даже если снять ее, хромота останется — бегать трудно.
Из зарослей на другой стороне промоины показалась очередная пара мальчишек, таких же измученных, но на них даже внимания не обратили — все неотрывно уставились на рассказчика, молча переваривая дикую информацию. Лишь Олег продолжал говорить:
— Липовцы про такое рассказывали месяца три назад — встретились мы с ними на дальнем буе. А почему вы без колодок теперь? Сбежали?
— Как же… сбежишь от них… Мы ведь смертники, нас сюда постоянно гоняют за ништяками местными. С колодками по зарослям не очень-то походишь, вот их и снимают на берегу. Деваться нам здесь некуда — все равно ведь назад вернемся, к готам. Они возле моря ждут. Вода вся у них и еда. Шлепанцы тоже у них — без них по острову ходить можно, а вот по рифам далеко не уйдешь. Куда мы денемся?
— Я бы спрятался здесь, сделал лапти из тростника, набрал орехов кокосовых и пошел бы с ними в другой поселок! — чуть ли не выкрикнул Снежок.
— Ага — можно еще у диксов местных ботинки в долг попросить. Хорошо тебе — ты умный. А мы вот дураки… Знать бы еще, в какой стороне есть другой поселок, не захваченный этими гадами. Ведь если второй раз им попадешься, то умирать месяц будешь. Сразу определят, что беглый — по следам от колодки. Я не один раз видел, что с такими делают. Нас специально водили смотреть. — Уставившись в глаза Максу, паренек горячо залопотал: — Я — Сашок, а это мои ребята. Они хорошие. Возьми нас с собой. А?! Ну пожалуйста, возьми! Делиться с нами своей едой и водой не надо — мы орехов наберем! Не пожалеете! У нас ребята надежные! Мы груз ваш поможем донести! Вам легче идти будет!
Макс озадаченно покосился на Мусу и, указав копьем в его сторону, пояснил:
— Вообще-то главный он.
Муса посмотрел на раба как-то недоверчиво и произнес странное:
— Шорты сними.
— Ты чего?! — вскинулся тот.
— Да ничего. Готы сволочи еще те — наслышаны уже про их хитрости. И про то, что эти живодеры с рабами любят делать, тоже знаем. Шорты сними — проверим.
