Болото - Левантская Гюрза (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
Он тихо встал в проёме, ожидая, пока Дарно-то закончит.
– О, сынок, прости, не заметил. Входи.
Лэтте-ри кивнул и присел рядом.
– Как продвигается отъезд?
– Хорошо. Сегодня ещё одна группа уехала. Всех женщин и самых младших детей уже отправили, в деревне только мужчины и подростки. Мы заканчиваем подготовку поселения к зиме, ещё несколько домов осталось. Всех пленных и груз добытого поруха уже увезли.
– Ясно.
– Как себя чувствуешь?
– Хорошо.
– Что Мастер говорит, скоро тебе можно будет ехать?
– С последним обозом. Дядя… я посоветоваться зашёл.
– М…?
– Она выздоравливает. И хочет уйти.
– Уйти? Ты уверен?
– Это первое, о чём спросила, когда узнала, что свободна.
– Плохая задумка.
– Припасы не проблема. Но…
– Отсюда только одна дорога. На юг. Ты представляешь, что с ней сделают люди, стоит ей поднять глаза? Или показать эти волосы.
– Или умение считать и писать.
Дарно-то уставился на Лэтте-ри с крайней степенью изумления.
– Писать?
– Да. Владеет грамотой, правда на своём языке. Считает с такой скоростью, что не снилось ни мне, ни вам. Только бумагу в руки получила, начала наш и всеобщий осваивать – занимается с Ринни-то. Пишет и шепчет что-то не переставая. Знал бы, что способна учиться с такой скоростью, давно бы дал всё необходимое.
Дарно-то долго переваривал эту новость.
– Да уж… идти на юг – искать неприятности. Неужели она этого не понимает?
– Скорее, не знает. Но не думаю, что это её остановит. Она ищет семью: пропавших родителей и брата.
Старший дайна-ви смотрел на ученика, но, если честно, не знал, что дельного посоветовать, пока в голове не возникла мысль.
– Знаешь, Лэтте-ри, а возможно, это и правильно. На Севере ей делать нечего. Если бы соседствовали с прародителями, было бы проще. Те хоть и не любят людей, но, во всяком случае, относятся к женщинам как полагается. Был бы шанс объясниться. Но люди… Они сначала скрутят, обреют, высекут, а потом спросят, как зовут. Ты можешь предложить ей остаться жить у нас, но если захочет уходить, то это нужно делать именно сейчас.
– Почему?
– Покров зимы.
– …Что это?
– Обычай. Мне доводилось читать книгу о традициях людей из библиотеки Отца. Если я правильно помню, у людей старшие женщины Дома могут потребовать от мужчин взять под защиту любого странника, попавшего в беду, пока землю покрывает снег. Эта защита будет нерушима. Позволит выиграть время, ну, а дальше… всё в руках Сестёр. Если она будет ждать весны, то попадёт прямиком на суд мужчин. Я сомневаюсь, что она встретит в пути кого-то из числа народа-прародителя… или мужчину, который захочет сначала выслушать. Может, я ошибаюсь и сейчас законы уже не те, ведь столько лет прошло, но это хоть какой-то шанс. Предложи ей. Только не забудь предупредить, чтобы не показывала свои знания. Этого точно не простят. Сможешь ей объяснить?
– Думаю да.
Зашедшего её навестить командира Ира встретила улыбкой и «карандашом» наизготовку. О чём же они поговорят сегодня? Теперь, когда его «выписали», они виделись реже. Начальник приходил обычно вечером, после своих дел, когда «солнца» уже садились. К недолгим, но содержательным разговорам она готовилась в течение дня. Накинув штаны и рубаху, укрывшись суконным плащом, ходила по коридору лазарета, как велел врач, думала, записывала. Поскольку ей рекомендовали двигаться, за порядком в собственной комнате она уже следила сама. Вытирая пыль с узких подоконников, подолгу любовалась по-настоящему зимним пейзажем, о котором только мечтать могла в городе. Снег на улице таким пушистым, что так и хотелось запустить в него руки. С нетерпением ожидала момента, когда разрешат выйти на улицу. Говорят, скоро.
Сегодня начальник был особенно мрачен. Ира очень хотела спросить, что случилось, но она не представляла, как это сделать. Её хватило только бережно прикоснуться к его рукаву и заглянуть глаза в глаза.
Командир минутку подумал и, показав на неё, сделал пальцами «ножки», как она в своё время. «Уходишь?». Ира вздрогнула от этого вопроса, но встала с кровати и, в меру своих актёрских способностей, ответила пантомимой «Дорогая крёстная, я не могу ехать на бал в таком платье!» Мол, я бы и рада вас покинуть, но не в этом наряде лазить по сугробам. Его ответ из аккуратных, явно заранее заготовленных жестов вызвал у неё мурашки страха по позвоночнику. «Еда. Одежда. Оружие. Я дам. Уйдёшь?».
Он хочет, чтобы она ушла. Сейчас. Но почему так внезапно? Она… мешает? Лишняя? Её смятение не укрылось от собеседника, и он успокаивающе тронул её руку, сделав ещё несколько движений. «Можешь остаться. Но идти – сейчас». Он тронул свой висок и указал на неё. «Подумай». И ушёл, оставив её в ступоре, размышлять над открывающимся будущим.
Принять подобное решение… Ира исшагала коридор туда-обратно раз по пятьсот, пока её мысли успокоились и она смогла рассуждать, не паникуя. Если по-честному, очень хотелось остаться: то, что у неё будут одежда и еда, не сильно успокаивало при мысли о шаге в зимнюю неизвестность. От этого трусливого действия удерживало только то, что она не знала причин такого решения командира. Почему именно сейчас? Вряд ли он хочет от неё избавиться. В её выздоровление вложено столько заботы, что с трудом верится, что вот так возьмут и выкинут на улицу. Скорее всего, ему известно что-то, что неизвестно ей. Он искренне верит, что для неё так будет лучше, и не предполагает, что это путешествие может оказаться смертельным. Из неё путник…
Может, рассказать? Ага. И застрять здесь ещё на неопределённый срок в виде нахлебника, пока вышестоящее руководство не заинтересуется, что она тут делает, и не примет собственных решений на её счёт. И опять по новому кругу объяснять, что ты не верблюд. Если дадут высказаться.
Так что идти надо, пока дают. Эх, прощайте, мечты о беззаботной прогулочке по весеннему лесу. Но как идти? Это тебе не в парк с лыжами сходить. Куда? Как далеко? Страшно. Зимний лес – это загадка, полная опасностей. Незнакомых опасностей.
«Так. Всё. Хватит себя накручивать. Зададим себе вопрос: это страшнее обвала? Страшнее, чем стоять у столба в ожидании плети? Вот-вот. Всё познаётся в сравнении. Руки есть. Ноги есть. И главное – голова ещё на месте. Случай, удача, собственные поступки: свободной стать сумела. Нельзя допустить, чтобы всё было напрасно. А значит, осталось только сделать всё правильно. И начать с простых шагов. Когда придёт начальник, надо поднять голову. И опустить. Ты же способна просто кивнуть головой, да?»
– Старший, разрешите войти.
В дверях стоял Ринни-то.
– Входи.
– Старший, это правда? Вы хотите проводить её с наших земель?
Новости в маленьком поселении разносятся быстро. Мальчик стоял по стойке «смирно» и смотрел на него требовательно, с непередаваемой болью. Он сильно изменился последнее время. Забота о матери и новорождённой сестре, роль мужчины в доме, дружба с человеческой рабыней, пребывание на грани смерти. Всё это по отдельности и вместе взятое закалило его характер и заставило морально повзрослеть. Другой дайна-ви на месте начальника, скорее всего, почувствовал бы удовлетворение – ещё один полноценный член их вечно борющегося за жизнь общества, но Лэтте-ри чувствовал только досаду. Ещё одно безвременно загубленное детство.
Ринни-то ждал ответа, вытянувшись, как пламя свечки, и дрожа, как последний листочек на ветке.
– Да, хочу.
– Но, она же не выживет! Старший, она же…
– Послушай меня. Снять цепь – ещё не значит дать свободу. Она не с небес упала в наши леса. Ищет родных. И остаётся сейчас здесь только потому, что не знает, как уйти. Я никого не выгоняю. Она нам обоим спасла жизни. Двери наших домов никогда не затворятся перед ней, если захочет остаться. Но решить должна сама. Имея выбор. Это свобода. В противном случае – плен без кандалов.
