Боярышня Дуняша 2 (СИ) - Меллер Юлия Викторовна (читаем бесплатно книги полностью txt, fb2) 📗
Вячеслав с Семёном слушали внимательно и хмурились, а Афанасий продолжил рассказывать:
— Тати были наняты, и убив всех, принялись грабить. Предатель же ругался на них, что всех убили. Я видел, как он метался по двору, рвя бороду. По всему выходило, что ему поручено было тайну вызнать, а не с кого стало спрашивать.
Афанасий устало прикрыл глаза, но с завидным упорством продолжил говорить:
— А потом гнида догадался, что я где-то прячусь, и двор начали обыскивать. Вот тогда я с боем прорвался к конюшне и бежать. Слышал, как паскуда орал, что меня обязательно живым надо брать. Неделю меня гнали, как зайца. Я понял, что не уйти, решил спрятаться на дороге, пропустить их вперед и сзади напасть, но оплошал. Выследили. Бились. Одного я сразу… второго ранил, а третий меня спешил… и всё же правда на моей стороне, и я здесь, а тати зверьё кормят.
Афанасий был ещё слаб и речь постепенно становилась всё менее связной.
Вячеслав понял, что друг заговаривается и повторяет свои беды.
— Афанасий, но при чём тут золото? Его слишком мало, чтобы житьего человека лишали жизни вместе со всей семьей! А ты говоришь, что тебя из-за него преследовали.
— А я не сказал? Михайло нашёл золотой рудник.
— Не может быть, — не удержался боярич Семён Волк.
— Не где-нибудь, — Афанасий прикрыл глаза, но всё же закончил фразу, — а на новгородских землях.
— Во дела! — поскреб затылок Вячеслав. — Немыслимо!
— Михайло сразу понял, что не дадут ему владеть рудником и стал думать, как поступить. Не знаю, с кем он до меня пытался договориться, но, видно, неудачно. Как он ни осторожничал, а поставил всю семью под угрозу.
— Так ты знаешь, где нашли золото? — нетерпеливо спросил Вячеслав.
— Нет. Михайло только князю сказал бы.
— Так что же получается, никто теперь не знает, где рудник? — удивился Семён.
— Никто.
— Тьфу ты, — сплюнул Вячеслав. — И толку от этой тайны?
— Но я знаю, что это в землях тыщи озёр.
— Э, так это шведская земля?
— Нет, ею новгородцы володеют.
— От ведь ушкуйники, куда добрались!
— И где ж там искать?
Ответа никто не услышал. Милослава с сожалением поджала губы. Если бы удалось сказать точное местоположение золота князю, то он всех одарил бы серебром, а так… Она посмотрела на Машу и решила, что сделает ей внушение, чтобы та не разболтала лишнего по секрету своему ненаглядному Ванечке.
Потом перевела взгляд на Дуню — эта егоза себе на уме. Вроде много болтает, но всё удаётся обернуть семье на пользу. Хотя лучше бы держала язык за зубами
А Дуня никак не могла сообразить, что это за земли тысячи озёр? Где-то она это слышала.
Сибирь? Там же должно быть золото? Прямо везде лежит, в каждом ручейке или врут писатели?
Эх, кабы туда было легко добраться, уж она бы организовала экспедицию, но Московскому княжеству не повезло. Насколько она помнит, единственный золотой рудник поблизости был найден в Карелии, и то в восемнадцатом веке! А знает это она потому, что в прошлой жизни думала туда съездить с экскурсией. Вообще-то она хотела съездить на Валаам, но с деньгами было туго и на глаза попался Воицкий рудник. До него можно было быстро добраться. Но не поехала, хотя почитала о нём, даже маршрут разузнала.
— Дунь? Ты чего? — едва слышно спросила Милослава, и Дуня ничего не смогла ответить, боясь расплескать свои знания.
Боже, она знает, где лежит это золото!
Как знает и то, что разрабатывался Воицкий рудник со слезами, потому что он постоянно подтапливался, и добыча золота не оправдала себя, но там была ещё медь!
Ой, в конце-то концов можно же никому не говорить, что рудник проблемный, и сдать его в аренду по предоплате или вовсе продать врагам. Пусть другие мучаются с ним. Вот только как указать на него и плюшки получить?
Глава 22
— Славушка, возьми Дуняшку да посмотри моего товарища. Мне надо знать, выдержит ли он с нами путь или ему полежать здесь ещё придется?
Боярыня строго посмотрела на мужа, отчего тот смутился и как-то весь сжался, всем своим видом спрашивая: в чём я провинился? Маша тоже как-то странно на него посматривала. Дуняшка же накручивала на палец кончик своей косички, имея отсутствующий вид.
— Не опасен ли нам твой товарищ? — помня о подслушанном разговоре, спросила Милослава.
— Не! С чего ты взяла! — бурно возмутился Вячеслав и… попросил дочерей выйти, чтобы поговорить со Славушкой.
Маша одобрительно коснулась плеча отца, очнувшаяся от своих дум Дуняшка состроила озорную рожицу. Боярину показалось, что девочки прекрасно знают, в чём он сейчас будет признаваться жене, но решил, что это паранойя. Это было первое латинское слово, которое выучила Дуняшка и сильно полюбила его. Она даже постоянно придумывала всякие присказки, вворачивая это словечко.
За дверью Маша тихо спросила сестру:
— Как думаешь, признается?
— А куда он денется, — хмыкнула она. — Только надо, чтобы их разговор не услышали за стенкой.
Маша понимающе кивнула и хотела было спросить, а как это сделать, как Дуня велела ей:
— Пой!
— Но…
— Да погромче.
И Маша запела одну из песенок сестры про белую березоньку, а та ей задорно подпевала и у них неплохо получалось.
— Вы чего расшумелись? — весьма довольный отец выглянул через некоторое время.
— Да так, — улыбнулись девочки и засмеялись. Мама всё поняла, а отец чесал голову. Невдомек ему…
— Машенька, позови Светланку. Нам надо проведать боярина Афанасия.
Дуня тоже засобиралась проведать.
Женщины чинно вошли в комнатку, где лежал сослуживец и товарищ Вячеслава. Тот ужасно смутился их присутствию, и если бы было куда уползти, то уполз бы, несмотря на сломанные ноги.
— Здравствуй, боярин Афанасий. Рада видеть тебя пришедшим в себя, — мягко произнесла Милослава. — Тут мало места и я отойду, а моя ближняя посмотрит твои раны.
Афанасий кивал, комкая полы кафтана, которым накрывался. Милослава, отошла, давая место Светланке и дочери. А сияющая Дуняшка смотрела на мужчину и чувствовала необычайную легкость. Только сейчас она почувствовала, каким тяжким грузом лежала на сердце взятая ответственность за лечение, а теперь хотелось летать, беспричинно смеяться, шутить, балагурить… Наверное, такое состояние можно было сравнить с опьянением.
Дуне сейчас вдруг всё стало казаться смешным. Она смотрела на волнующегося мужчину, не сводящего глаз с Машкиной наставницы, и веселилась. Вот скажет она сейчас громко и резко: «Сымай порты!» Вот будет веселье!
Уже почти хихикая, она перевела взгляд на Светланку, а та стояла, как девица на выданье и точно так же волновалась.
«Во дела!» — подумала Дуня. Машкина наставница впервые выглядела так, как будто сквозь землю готова была провалиться. И тут Дуню словно за язык дернули.
— Многоуважаемый боярин, раздевайся, время не терпит! — чопорно велела она.
— Ч-чего? — обалдел он.
— Сымай… рубаху! — чуть тише пояснила она, как будто подсказывала из-за угла.
— А-а-а, — понятливо закивал он и бросился исполнять, но Светланка вдруг закрыла ладошкой глаза, а боярин покраснел, и вместо того, чтобы раздеваться, начал кутаться в кафтан.
— Та-а-ак! — строго протянула Дуня. — Кто это у нас жениться не хочет?! — очень серьёзно спросила она — и все закаменели.
Но первой спохватилась Милослава и схватив дочь за косичку, потащила вон.
— Наша Светланка из старинного боярского рода Андреевых! — едва успела крикнуть Дуня. — Её предки были славными болванами*.
(*те, кто вырезал из дерева богов-истуканов, болванов болванио итал. — страж)
— Ты что творишь?! С ума сошла? — зашипела Милослава.
— Я нашу Светку замуж выдаю, — жарко зашептала ей в ответ Дуня.
— Кто ж так сватает? — по инерции возмутилась боярыня, но оглянулась и задумалась.
— А ты видела, как Светланка-то наша смутилась и похорошела, а боярин небось сейчас её успокаивает! Я же ему сразу доложила, что твоя ближняя не какая-то худородная там, а из Андреевых.
