Спасите меня, Кацураги-сан! Том 11 (СИ) - Аржанов Алексей (читать книги полностью без сокращений txt, fb2) 📗
— Потому что одним из наиболее частых осложнений хронических неинфекционных болезней лёгких является так называемой лёгочное сердце, — без запинки ответил Фукусима Ренджи.
Я не сомневался, что он ответит на этот вопрос, но в этом и заключалась моя идея. Он думает, что ответ один. А, как я уже понял из прошлого раунда, у нас есть право задавать дополнительные вопросы в рамках основного.
— Раз, Фукусима-сан, — я загнул один палец. — Это первая причина. Перечислите все остальные.
Он удивлённо вскинул брови и посмотрел на Герберта Леджера — нашего судью. Видимо, тот догадался, о чём я собираюсь допросить Фукусиму, и не стал препятствовать моим вопросам.
Моим планом было — вывести Фукусиму Ренджи из области пульмонологии в кардиологию. Да, я могу задавать ему вопросы только по теме карточки. То есть — по лёгким. Но я специально затронул смежную область, а именно — лёгочное сердце, чтобы получить возможность «нанести ему атаку с фланга».
Фукусима Ренджи хитро улыбнулся.
— Я понял, что вы хотите услышать от меня, — произнёс он. — Крупные сосуды, да? Лёгочная артерия — нам нужно проверить давление в ней, поскольку из-за лёгочных заболеваний в ней может развиваться патологический процесс.
— Допустим, — кивнул я и загнул второй палец. — Два.
— Ну что вы ещё хотите от меня услышать? Про патологию клапанов? — нахмурился Фукусима Ренджи. — Это и так понятно. Эхокардиография поможет выявить наличие нарушений в клапанной структуре.
Мой соперник глянул на Герберта Леджера, но тот, как и я, всё ещё ожидал последнего ответа.
— Я уже перечислил все правильные ответы, — прищурился Фукусима Ренджи. — Мне больше нечего сказать.
Он принял поражение? Так просто?
— Какой ответ на ваш вопрос, доктор Кацураги? — спросил судья.
— Дифференциальная диагностика, — сказал я. — Одышка и кашель могут быть признаками болезни сердца. Не только лёгких.
Дифференциальная диагностика — это один из самых важных этапов перед постановкой окончательного диагноза. Если человеку тяжело дышать, и его мучает кашель, ещё далеко не факт, что проблема именно с лёгкими. Как раз наоборот, куда чаще встречаются люди с сердечной недостаточностью, которых мучают такие же симптомы.
— Это же… — выпучил глаза Фукусима Ренджи. — Но это же слишком очевидно!
— Именно поэтому я и рассчитывал, что вы быстро дадите ответ на столь очевидный вопрос, — сказал я.
— И как вы это рассудите, мистер Леджер? — нахмурился Фукусима Ренджи.
— В условиях не было оговорено, каким должен быть победный вопрос, — задумался судья. — Сложный или простой — это не важно. Главное, что один из участников на него не ответил.
— И вы расцените это так? — вскинул брови Фукусима Ренджи. — Кацураги-сан ведь залез в кардиологию!
— В смежную область между пульмонологией и кардиологией. За пределы темы он не вышел, — рассуждал судья. — Поэтому, вынужден признать, что доктор Кацураги Тендо побеждает. С помощью одного-единственного вопроса.
Итого, мне удалось управиться ровно за пять минут! И всё потому, что я сразу же ударил по Фукусиме относительно простым вопросом. Если бы мы продолжили задавать друг другу вопросы с заковырками, тогда это испытание продлилось бы сутки. В этом я уверен на сто процентов. Фукусима Ренджи просто не ожидал, что я ударю именно с этой стороны.
Вопрос только в том, как он воспримет своё поражение.
Фукусима медленно кивнул, а затем нервно усмехнулся и протёр пальцами уставшие глаза.
— Претензий нет, Кацураги-сан, — ответил он. — Я признаю вашу победу. Ловко вы меня обыграли.
— Благодарю, Фукусима-сан, — сдержанно кивнул я.
— Но всё же чертовски жалко… — вздохнул он. — Я очень хотел дойти до финала. Вряд ли ещё через десять лет я поеду на такую же олимпиаду. К тому моменту мне уже будет не до того. Что ж, а вам желаю удачи. Вы действительно хорошо себя показали.
Организаторы провели нас в комнату ожидания, где у нас была возможность наблюдать за соревнованием остальных игроков, которое транслировалось на телевизоры.
Как оказалось, закончить четвёртый этап удалось только мне и Фукусиме Ренджи. Остальные пока только входили во вкус.
Но самое яростное противостояние наблюдалось между Рэйсэем Масаши и Игорем Щербаковым. Хирурги забрасывали друг друга вопросами, как из пулемёта.
Однако победитель всё же должен остаться один. Игорь Щербаков задал Рэйсэю Масаши уже десятый по счёту вопрос.
— Показания для оперативного лечения язвенного колита, доктор Рэйсэй?
Хороший вопрос. Их можно пересчитать по пальцам. Однако есть пару пунктов, которые можно запросто упустить.
Удивительно, насколько же не повезло Щербакову! А точнее — обоим хирургам. Похоже, Рэйсэй достал карточку «Абдоминальная хирургия». Либо колопроктология. А если учесть, что и Щербаков и Рэйсэй занимаются хирургическим лечением органов брюшной полости… Мы наблюдаем битву титанов!
— Легко! — кивнул Рэйсэй Масаши. — Язвенный колит оперируют при наличии осложнений, таких как кровотечение, перфорация, и токсическое расширение толстого кишечника.
Нависла тишина.
— И… И ещё при развитии раковой опухоли! — вспомнил Рэйсэй Масаши. — Всё.
Нет, не всё. Он упустил самое важное.
— Доктор Щербаков, скажите, удовлетворяет ли вас ответ доктора Рэйсэя? — спросил судья.
Я заметил, что Щербаков замялся. Похоже, он сомневался, стоит ли валить своего коллегу. Но в этом весь смысл олимпиады! Бороться и побеждать!
— Давайте, доктор Щербаков, — спокойно сказал Рэйсэй Масаши. — Скажите, если я где-то ошибся. Ничего страшного.
— Простите, доктор Рэйсэй, но вы упустили самое главное показание для оперативного лечения. Толстую кишку удаляют не только при развитии осложнений. Но также и в том случае, если не помогает…
— … консервативная терапия, — кивнул Рэйсэй Масаши и тихо рассмеялся. — Проклятье… Упустил такой важный момент!
Судья собрался сделать Рэйсэю замечание. Видимо, хотел уточнить, что этот ответ ему уже не зачтётся.
— Всё в порядке, я признаю свою ошибку, — опередил его мой коллега. — Доктор Щербаков победил. Но этот бой был нелёгким! Никогда бы не подумал, что мне придётся вытащить все свои знания. В очередной раз убеждаюсь, что мне ещё есть куда расти!
— Спасибо вам большое, что побыли моим оппонентом, доктор Рэйсэй, — сказал Игорь Щербаков. — Я многое извлёк из этого испытания.
Хирурги пожали друг другу руки и направились к нам — в комнату ожидания. Я заметил, как замялся Рэйсэй Масаши, когда Щербаков протянул ему руку. Японцы обычно рукопожатиями не обмениваются, однако в разговорах с иностранцами используют этот жест. Просто не всегда вспоминают об этой традиции, которая распространена почти во всём мире.
— Надо же… — вздохнул Фукусима Ренджи. — Кажется, из клиники «Ямамото-Фарм» остались только вы, Кацураги-сан. Акихибэ-сан, Рэйсэй-сан и я выбыли.
— Не только из «Ямамото-Фарм», — сказал я, присмотревшись к экрану телевизора. — Похоже, я — последний японец. Терапевты из Осаки тоже выбыли из игры.
Я переключил внимание на Купера Уайта. В игре осталось всего два знакомых мне врача. Индиец Сидхарт Рам Рави и австралиец Купер Уайт.
Интересно, смогут ли они добраться до финала?
В комнату ожидания вошли Рэйсэй и Щербаков. Они оживлённо спорили о вопросах, которые ещё не успели друг другу задать. Хирурги были настолько увлечены общением, что даже не обратили на нас с Фукусимой внимания.
До чего же радостно мне было видеть, что Рэйсэй пришёл в себя. Если бы мы не разобрались с его лудоманией, этот этап мог закончиться скандалом. Но он спокойно принял своё поражение. С честью. На такое, даже не все здоровые люди способны.
Хотя чего уж там, даже Фукусима Ренджи смирился с тем, что ему пришлось выйти из игры в одном шаге от финала.
— Австралиец силён, — коротко подметил Фукусима. — Очень хитрый специалист. Он своего оппонента из Африки уже пять раз чуть не подловил. Но пока что всё равно не справился. Однако я ставлю на его победу. Он — очень способный врач.
