Менталисты и Тайная Канцелярия (СИ) - Кручко Алёна (книги бесплатно без txt) 📗
— Ну вот, готово, — Женя разлила заварку по чашкам, добавила кипятка. — Вообще-то правильно его пить не так. Разбавлять не нужно, но я не люблю слишком крутой. А еще многие сахар кладут, но, как по мне, хороший чай сахаром только портить. Уж лучше заесть чем-нибудь сладеньким.
Тетушка Гелли осторожно сделала глоток. Покачала головой:
— Не слишком приятный вкус. Я, пожалуй, подслащу.
Взяла щипчиками неровный коричневый кусок, опустила в чашку, задумчиво помешала крохотной ложечкой. Женя, подумав, взяла кусок в рот, вместо конфеты. Она до сих пор удивлялась здешнему сахару, хотя на вкус он не слишком отличался от привычного. Слегка отдавал пережженной карамелью, и это Жене нравилось.
— Закончится кофе, перейду на чай, — вздохнула она, медленно, с удовольствием отпив сразу полкружки. — Хотя странно, что у вас здесь кофе нет. Должен быть.
Тетушка хотела что-то сказать, но тут вошел граф. Он выглядел утомленным, как будто с момента, когда они встретились в лавке, случилось что-то неприятное или тяжелое.
— Разрешите составить вам компанию, милые дамы? — и улыбка у него была усталая, словно через силу заставлял себя улыбаться.
Тетушка Гелли покачала головой:
— Садись, братец. Тебе, похоже, пора отдохнуть.
— Пора, — рассеянно согласился граф.
— Вам покрепче? — спросила Женя. — Если устали, хорошо крепкий и сладкий. Бодрит и от головной боли помогает.
— На ваш вкус. — Граф с любопытством глядел, как Женя наливает чай, кидает в чашку два куска сахара. — Вижу, сегодняшний поход за покупками прошел удачно.
— Да, жизнь налаживается, — согласилась Женя. — Как мало иногда нужно для счастья.
Граф осторожно сделал глоток.
— Хм. Мне доводилось пить чай с Огненных островов, но в моей памяти остался совсем другой вкус.
— Так вам его, наверное, традиционно заваривали. Крепче и без сахара.
Женя с удовольствием вдохнула ароматный пар, сделала еще глоток, уже неторопливый, спокойный. Похвасталась:
— А еще мы рис купили. И пряности для плова. И изюм. Ох, я вас поугощаю!
Тетушка усмехнулась, опустив чашку:
— Ах, братец. Не хочу спрашивать, откуда свалилось на тебя это милое дитя, но выдать ее за бедную провинциальную девушку не получится.
— Я и не собирался, — похоже, настроение графа стремительно поднималось. — Барышня, после чая составите мне компанию в библиотеке? Вы ведь еще не видели карту мира?
Сердце екнуло, предчувствуя по-настоящему важный разговор.
— С удовольствием! — отозвалась Женя.
Карта мира была почти родной. Разве что государства другие — а очертания материков она, наверное, просто не настолько хорошо помнила, чтобы заметить какую-то существенную разницу. Тирисса оказалась Англией, Андар занимал довольно большую территорию с центре Европы, прихватывая, пожалуй, Францию и часть Германии. На месте России расположились несколько мелких, по Жениным понятиям, княжеств, а дальше к востоку и югу были неизведанные земли.
Вообще белых пятен на этой карте хватало. Тщательней всего были нанесены очертания берегов, а дальше — где как. Америка едва намечена, Индия и Китай — колонии Тириссы, а вот север Африки и Ближний Восток помечены алым цветом, которого нет на карте Европы.
— А здесь что? — спросила Женя.
Переводческое заклинание явно не знало слова «мусульмане», и Женя так и не поняла, существуют ли они в этом, явно параллельном родному мире, или «мавры и бедуины» здесь — нечто иное, чем дома. Ясно было одно, что эти земли от европейцев закрыты категорически.
— Жаль, — вздохнула Женя, — значит, кофе мне здесь точно не видать. Придется переходить на чай, и на том спасибо.
— О чае я и собирался поговорить, — граф перелистнул страницу огромного атласа. — Вот, глядите: Огненные острова. Можете вы что-нибудь о них рассказать?
— Япония, Сахалин и Курилы, — кивнула Женя. — Чай, я думаю, из Японии. Вы ведь понимаете, что с вашим миром может очень сильно не совпадать, правда?
— Вы вполне разумно ориентируетесь у нас, — возразил граф. — Отличия, несомненно, есть, но не настолько глобальные, чтобы сделать вас совсем чужой в нашем мире. Я полагаю, что и с Огненными островами так же: некоторые отличия, некоторое сходство. Сегодня в лавке вы вели себя очень уверенно.
Женя задумалась, вспоминая прежние разговоры с графом.
— Помните, я рассказывала о том, как незаметно в интернете нахватываешься всяких знаний по верхушкам? Так вот, это оно и есть. Какие-то общие представления, наверняка не совсем точные, в чем-то ошибочные, ближе к женским сплетням, чем к данным военной разведки. — Такое сравнение он точно должен понять лучше, чем рассуждения об интернете и глобализации. — Я увлекалась японскими мультфильмами — о мультиках я тоже рассказывала. Что-то знаю, конечно. Наверняка больше, чем те, кто никогда не интересовался, но все равно, я не специалист. К тому же в нашем мире примерно лет сто назад Япония резко сменила направление. Была закрытая страна со своей культурой, а теперь — в чем-то, конечно, отличается от Европы, но в целом вписывается. У вас, я так поняла, она сопротивляется и военному вторжению и просто чужому влиянию?
Граф кивнул. Обвел пальцем контур Японских остовов, словно задумавшись о чем-то. Несколько минут в библиотеке стояла тишина.
— Тридцать лет назад там пропал мой кузен, — сказал он наконец. — Брат Гелли. За эти тридцать лет ничего не изменилось. Мы по-прежнему там чужаки, нежеланные и незваные. С нами торгуют в одном из портов, но нашим морякам запрещено сходить на берег. Корабли, приставшие к берегу в других местах, считаются нарушившими границу. С ними не вступают в переговоры. Нас терпят за наши товары, но при этом ненавидят. Рассказывать можно долго, но все сведется именно к этому. Врага прежде всего нужно понимать, знаете ли. Как и друга, впрочем, и партнера — любого. Мы с ними слишком далеки от понимания.
— Слишком разные, — кивнула Женя. — Да, я понимаю. «Запад есть Запад, Восток есть Восток»… Знаете, я из страны, которая на стыке. Между Европой и Азией, между Западом и Востоком. Но у нас все уже не так, все перемешано. Мир слишком маленький, когда с любым человеком в любой его точке можно поговорить, как сейчас мы с вами говорим. А ваш мир еще большой. Без самолетов, зато с парусниками. Даже не знаю, что рассказывать, честно. У меня ведь обрывки в голове.
— Для нас ваши обрывки на вес золота, — серьезно ответил граф. — Даже с учетом различий наших миров и недостоверности ваших знаний. Женские сплетни, разумеется, далеки от донесений военной разведки, но и в них можно отыскать зерно истины. Расскажите для начала о том, что вам кажется важным, хорошо?
— Важным? — переспросила Женя. У нее в голове была та еще каша: гейши, чайная церемония, самураи, ниндзя, бедные крестьяне и сегуны, рис и суши, божественный император и шинигами, якудза — или якудза уже из более позднего времени? И так ли зависит от времени то, что определяет главное в любом народе? Хотя откуда ей знать, на самом деле, что там главное… Вот уж нашли специалиста! — Знаете… Давайте я сначала расскажу кое-что о последней войне. Это точно никак не относится к вашему миру, но… В чем-то люди не меняются, понимаете? Связь поколений, самурайские традиции и все такое. В Европе, по-моему, не было камикадзе.
Глава 25, в которой безумная идея графа фор Циррента получает одобрение начальника полиции, а Женя знакомится с настоящим принцем
В чем-то люди не меняются, думал граф, стоя поздно вечером у окна библиотеки и глядя в затянутое тучами беззвездное небо. Жизнь идет по накатанной колее из поколения в поколение, и открытие новых земель никак не меняет эту колею — для большинства. Наверное, поэтому люди склонны думать, что жизнь везде одинакова и к одним и тем же поступкам всюду подступают с одинаковой мерой. А потом появится вот такая девица, привыкшая к совсем другой колее, и окажется, что все мы ошибались, глядя на чужие страны со своего берега.
