Шторм над Петербургом (СИ) - Хай Алекс (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT, .FB2) 📗
— Рад познакомиться, — сказал капитан низким, но мягким голосом, также протягивая руку.
— Взаимно, — ответил я.
Мы с Черкасовым заняли места на заднем сидении. Машина плавно тронулась с места.
— Куда направляемся? — спросил я, глядя на Черкасова, который уже доставал из кармана небольшой блокнот.
— Васильевский остров. Сперва к ректору, в здание Двенадцати коллегий, — ответил он, не поднимая глаз от записей. — Они там переполошились по полной программе, так что и прием нам окажут официальный.
— Шереметева сказала, там сразу два дела.
— Именно. В студенческом общежитии, судя по всему, завелся продавец магических стимуляторов. Судя по симптомам некоторых студентов, это могут быть те самые стимуляторы, на которых сидел наследник Павловичей.
Я приподнял брови.
— Значит, вы уже в курсе проблемы.
— Разумеется, в курсе, Алексей Иоаннович! Вы не забыли, что «Четверка» занимается всеми магическими преступлениями. И создание зараженных препаратов — тоже наша вотчина.
Раз вопрос передали операм «Четверки», значит, дядюшка Федор Николаевич все же решил устроить Павловичам показательную порку в назидание всем остальным. В противном случае дело бы замяли и передали ограниченному кругу сотрудников.
— Полагаю, от меня понадобится подтвердить, что стимуляторы содержат аномальную энергию, — догадался я.
— План пока таков. И хотелось бы этим ограничиться, а не как у нас с вами обычно происходит, — улыбнулся Черкасов.
— А что украли из магохимической лаборатории? — спросил я.
— Вот об этом и расскажет профессор Толстой…
Я кивнул, но решил больше ничего не спрашивать. Черкасов любил интриговать, хотя наверняка и сам не обладал полной информацией.
Тем временем за окном мелькали улицы Петербурга. Машина ехала плавно, избегая выбоин.
Через пятнадцать минут автомобиль плавно припарковался у здания Двенадцати коллегий, огромного красно-белого строения, тянущегося вдоль набережной Невы. Эта громадина была построена еще во времена Петра Великого для Сената, Синода и десяти министерств — одинаковые трехэтажные корпуса для каждого. Здания плотно прижимались друг к другу, как братья-близнецы, и даже вблизи казалось, что все это — единая длинная постройка.
Арсеньев включил ручной тормоз и обернулся.
— Мы на месте.
Черкасов открыл дверцу, и я последовал за ним. Мы вышли на площадь, где, кроме нас, парковались только служебные автомобили.
Главный корпус университета встретил нас величественной тишиной. Строгие классические линии, выверенная симметрия окон и колонн словно подчеркивали значимость этого места. Мы прошли под массивными арочными дверями, которые открывались, будто ворота в другой мир.
Внутри царила атмосфера уважения к знаниям: мягкий свет, полированный мраморный пол и запах старой бумаги с тонкими нотами лака от мебели. Черкасов уверенно подошёл к стойке охраны.
— Евгений Александрович Черкасов, Четвертое отделение. У нас встреча с князем Прозоровским, — сообщил он, ловким движением распахнув удостоверение.
Охранник — мужчина лет сорока с остроконечными усами — пробежался взглядом по документу и слегка побледнел. Глаза его заметно округлились, и он поспешно снял трубку телефона.
— Мария Павловна, это сто двадцатый. Д-да, пришли, в приёмную ректора, — запинаясь, произнёс он, не сводя взгляда с удостоверения, а затем, повесив трубку, уставился на Черкасова. — Пожалуйста, поднимайтесь по лестнице на второй этаж — и налево. Дальше по длинному коридору — вас там встретят.
— Благодарю, — кивнул Черкасов, а охранник нажал на кнопку — и турникеты распахнулись.
Лестница, ведущая на второй этаж, оказалась широкой, с высокими ступенями из серого мрамора, вытертого до блеска тысячами ног. Каждая деталь — от кованых перил до узорчатых светильников — словно напоминала, что это место имеет долгую историю.
Коридор тоже оказался интересным. Дубовые книжные шкафы тянулись вдоль стен, заполняя пространство ароматом старой бумаги и пыли. Под ногами скрипел наканифоленный паркет.
Черкасов остановился, а затем с улыбкой кивнул появившейся из боковой двери женщине.
— Добрый день, господа. Полагаю, вы из Четвертого отделения.
Она представилась как Ольга Борисовна, секретарь ректора, и жестом пригласила нас следовать за ней.
Мы свернули в боковую дверь и оказались в холле приёмной ректора. Помещение было обставлено богато, но неуютно: слишком яркий свет, жесткие кресла, какой-то экзотический цветок на журнальном столике. Зато здесь пахло кофе и каким-то приятным парфюмом.
Секретарша распахнула массивные двери, ведущие в кабинет ректора.
— Прошу вас, господа.
Кабинет оказался просторным, но не вычурным. Высокие потолки с лепниной, массивный письменный стол из красного дерева, за которым сидел ректор. На стенах висели картины в тяжёлых рамах — портреты предыдущих глав университета.
— Вениамин Прокофьевич, — коротко кивнул Черкасов.
Ректор поднялся нам навстречу.
— Добро пожаловать, господа, — голос князя Прозоровского, был глубоким и уверенным. Это был мужчина лет шестидесяти, с коротко подстриженными седыми волосами и выразительным лицом, на котором читались годы опыта и властность.
За примыкавшим блинным столом расположились ещё двое. Первый — уже знакомый мне граф Илья Андреевич Толстой, он же Стагнис. Второго я не знал, но предположил, что в прошлом он служил — характерная военная выправка его выдавала. У него был узкое усталое лицо, прямоугольные очки в почти прозрачной оправе, тонкие губы и очень, очень длинные пальцы, как у пианиста.
— Евгений Александрович, — ректор обратился к Черкасову, пожимая руку. — Рад приветствовать. Позвольте представить вам моих коллег. Илья Андреевич Толстой, начальник магохимической лаборатории нашего химфака. И Антон Викторович Эссен, заместитель главного врача университетской больницы при медицинском факультете.
Обменявшись формальными приветствиями, мы заняли места в креслах напротив стола ректора.
— Время у нас ограничено, — сказал ректор, сложив руки на столе. — Поэтому перейдём к делу. Господа, боюсь, у нас тут чрезвычайная ситуация. Господин Эссен, прошу вас.
Эссен откашлялся и обратил на Черкасова усталый взгляд.
— Вчера мы столкнулись с крайне тревожной ситуацией в студенческом общежитии. В нашу больницу были доставлены девять учащихся с весьма странными симптомами. Увы, трое отправились сразу в морг. Шестеро находятся в тяжёлом состоянии.
Я нахмурился, а Черкасов кивнул, жестом приглашая маголекаря продолжить.
— Мы инициировали внутренне расследование. Эти студенты, как выяснилось, принимали особые препараты-стимуляторы. Предположительно, для повышения концентрации и выносливости. У ребят сессия на носу, и многие используют различные допинги. Беда в том, что такой эффект мы видим впервые.
Черкасов переглянулся с помощниками и жестом велел мне слушать внимательно.
— Какие эффекты вы обнаружили?
— У магически одарённых студентов мы фиксируем полное эфирное выгорание. Организм буквально разрушен на эфирном уровне. Обычные стимуляторы такого эффекта не дают. Организмы юных магов сильнее, они легко справляются с побочными эффектами от подобных препаратов…
— А неодарённые? — спросил я.
— Примерно то же самое, но все трое неодаренных скончались. Те шестеро, что оказались на больничных койках, имеют ранги от Янтарного до Опалового. Некоторых мы едва успели вытащить с того света, и сейчас приходится накачивать их эфиром…
Мы с Черкасовым переглянулись.
— Похоже на нашу историю, — тихо сказал я.
— Мы обратились к профессору Толстому, — Эссен указал на коллегу. — И Илья Андреевич предположил, что студенты могли попасть под воздействие аномальной энергии.
— Я в этом уверен, — ответил Толстой-Стагнис. — Ничто не способно так быстро выжечь эфир, как аномальная энергия.
Мы обменялись пристальными взглядами, и я кивнул.
— Согласен. Очень похоже на нашу историю. Полагаю, стимуляторы содержали стабилизированную форму аномальной силы. Либо же ваши студенты где-то нашли зараженный артефакт. У них была возможность контактировать?
