Цена счастья - Гончарова Галина Дмитриевна (лучшие книги онлайн txt) 📗
– Миранда Кэтрин Иртон, я тебя чему учила? Если руки свободны – бей ножом. Где был кинжал?
– Я растерялась…
– Растерялась? Завтра занимаемся на час больше! Поняла? Отрабатываем уход от захватов!
Джес едва не сплюнул. Да что здесь вообще творится?!
Этот вопрос он задал баронессе. И еще спросил – за какой Мальдонаей она сюда явилась?
Баронесса клялась, что это недоразумение. Вчера она не успела пообщаться с милейшим Джерисоном и решила заехать по дороге. А тут мальчишка-конюх выходит из конюшни. Ну да, не признала она виконтессу. А когда тот начал дерзить… Это недоразумение! Страшное! Ужасное! Она бы никогда и ни за что!
Джерисон ей верил. Но чем дальше, тем отчетливее понимал, что попал. Крупно и лихо. Жена ему такого поворота событий в жизни не простит…
Лиля успела успокоить Миранду, и они договорились, что девочка приведет себя в порядок и отправится с вирманами домой, когда в холл вошел его сиятельство. Злобный, уставший и весьма недовольный баронессой.
– Что с Мирандой, графиня?
– Жива, здорова, сейчас поедет домой, да?
Миранда послушно кивнула. Пай-девочка, не иначе.
– И придумает там, зачем она приехала сюда…
Ответ Лиля знала. Девочка очень хотела видеть отца… Но нарушения правил безопасности это не оправдывало!
– Да, мам…
Джерисон не возражал. Им предстоял долгий разговор – и лучше бы без детей. Нет, если бы Лиля проявила хоть каплю агрессии, хоть малейшее желание поиздеваться да хоть легкий намек – он бы взвился. Но Лиля ничего подобного себе не позволила.
Увы…
Красивым женщинам мужчины прощают и легче и больше, чем некрасивым. То, что не простилось бы «розовой корове», легко было забыто при взгляде на очаровательную даму в темно-зеленом.
Иными словами, договаривающиеся стороны старались не нарушить равновесие. И пока им это удавалось.
– Что здесь делала баронесса?
– Клянется, что заехала по дороге навестить меня.
– Она и вас… навещала, как и его величество?
– Меня – нет. А что вы делали рядом с его величеством?
– Помогала его лечить. – Лиля была спокойна, как египетский сфинкс. – Мы будем говорить в холле?
– Пройдемте в библиотеку? – нашелся Джерисон и был вознагражден милостивым кивком.
Войдя в библиотеку, Лилиан огляделась, уселась в кресло и посмотрела на супруга, предоставляя тому право высказаться первым.
Джерисон занял позицию в кресле напротив.
– Дорогая супруга…
От порога донеслось звяканье и грохот упавшей со столика вазы. Лакей в полном шоке смотрел на очаровательную женщину. И, кажется, не мог поверить, что это – Лилиан Иртон.
– Ты что, сдурел?! – рявкнул Джерисон. – Живо все убрать! Шевелись, каналья!
Он осекся, увидев в зеленых глазах смешливые искорки. Лилиан поманила его пальцем, прося придвинуться поближе.
– Насколько же я изменилась… Удивительно, что вы меня узнали.
Джерисон, не будь дурак, тут же нашелся с ответом:
– Вас я узнал бы даже в кромешной тьме.
Ага, не иначе как на ощупь. Уже не узнал. И вообще…
Но иронизировала Лиля исключительно про себя. Вот такая грань. Лезвие бритвы. Нельзя дать себя подмять. Но и давить не стоит. А что надо делать? Вести переговоры.
Человек двадцать первого века не умнее и не лучше своих предшественников. Но преимущество его в том, что он быстрее обрабатывает информацию и привык к ее громадному количеству. Отсюда и чудовищная для человека Средних веков работоспособность и активность. Хотя лень – она всегда лень. Сейчас Лиля собиралась воспользоваться своими преимуществами в полной мере. И выторговать у графа по максимуму!
– Вашего лакея удар не хватит?
– Выживет, – буркнул Джерисон. – Нашего лакея.
– Хорошо. Нашего. Хотя я здесь не чувствую себя дома.
– Вы здесь были так недолго…
– Полагаю, меня с таким же успехом и здесь бы отравили. – Лиля вздохнула. – И даже сочувствую вам. Я себя почти не помню – тогда. Все затмевал какой-то туман… даже страшно иногда становилось. А если я из него выплывала, тут же хотелось вернуться обратно.
Не будем давить. Но виноват – ты! Каз-зел!
– Моя вина, что вас травили…
А подтекстом: «Разумеется, ты меня простишь, дорогая… женщины на меня дольше двух минут не сердятся…»
– Вы не Альдонай, чтобы все предусмотреть.
– Но я должен был о вас позаботиться.
Рука Джерисона легла на ладонь Лилиан. Она высвободила пальцы и поправила непослушный локон. Не оттолкнула, нет. Но и сократить дистанцию не позволила.
– Так был составлен контракт. Да. Но теперь поздно об этом говорить.
– И почему же?
– Потому что прошлое прошло. Вы живы, я жива, мы более-менее здоровы – говорю именно так. Вы ранены в руку. Я страдаю от последствий выкидыша.
– Что-то серьезное?
– По словам докторусов, мне нельзя беременеть еще пару лет. Иначе я могу погибнуть вместе с ребенком.
Джерисон активно изобразил сочувствие.
– Что ж, пара лет – это немного.
Лиля пожала плечами. «Немного? Для тебя это будет до-олго… блин, что ж я леди Вельс заложила? Надо было развестись, женить тебя на ней – тебе бы и корова ангелом показалась…»
– Осталось определиться с нашими отношениями.
– Что с ними не так? Вы моя жена перед Альдонаем и людьми.
Вот пусть Альдонай тебе супружеский долг и исполняет. Перед людьми…
– У нас есть дочь. И скоро придется решать, за кого ее выдавать замуж. Что же до наших отношений… А как вы их видите?
Об ответе Лиля догадывалась по масленому взгляду, направленному на ее грудь. В мозгу благородного графа крупными буквами было прописано «ВСЕ БАБЫ – ТЕЛКИ». Со всеми вытекающими. А раз телки – их надо иметь. Но не слушать.
– Я буду вам плохой женой. Мне нельзя пока иметь детей.
Дойдет это до тебя или нет?
– Это не важно. Рано или поздно докторусы разрешат рожать, – отмахнулся Джерисон.
– А до тех пор вы будете развлекаться с любовницами? – Вопрос был поставлен резко и жестко. Зеленые глаза сверкнули яростными искрами.
– Не буду, – спокойно отозвался Джес. – Незачем. Рядом с вами все остальные женщины кажутся страшными…
– А леди Вельс с этим согласилась бы? Она несколько раз покушалась на мою жизнь. – Лилиан встала из кресла и заходила по комнате. – Я не виню вас за то, что было. Давайте признаем честно. Я нервничала перед свадьбой, я была сама на себя не похожа – вначале. А потом… потом все как-то завертелось. И вряд ли можно было посчитать привлекательной женщину, от которой оставалось только тело. Разум же… какой в дурмане разум? Но это было тогда. А что сейчас? Надо мной будут смеяться? Показывать пальцем: вот это графиня, это граф, а это его любовница?
– Успокойтесь. – Джерисон чуть ли не насильно усадил ее в кресло. – Раз уж вы сами все понимаете… скажите, зачем мне любовница с такой красавицей дома?
Лиля насмешливо прищурилась.
– А красавица должна вытереть хрустальную слезинку и упасть к вам в объятия?
Ирония удивила Джерисона. Нет, а что не так? Они женаты, он привлекателен, она привлекательна…
– Почему бы и нет?
– А почему – да?
– Потому что вы моя жена.
– А вы об этом помнили, когда крутили любовь с другими женщинами?
В голосе Лили звучала такая обида, что Джерисон невольно усмехнулся про себя. Женщины, все они женщины… Готовы простить что угодно, кроме наличия соперниц.
– Других больше не будет.
Джерисон даже не сомневался в силе своего обаяния. А Лиля даже и не думала давить. Она страдала.
Она давно поняла, что малейшая попытка давления приведет к установлению отношений а-ля каменный век. Дубинкой по башке – и в кровать.
Туда не хотелось. Во всяком случае – пока.
Привлекателен все-таки… граф! Этого у него не отнять. Ну и что? Все равно еще побегает за своей же женой.
Любовь? Господи, да о чем вы?
Если ее сейчас признает и Джерисон Иртон – все, подозрений на ее счет не будет.
