Дизель решает все - Маришин Михаил (книга жизни .txt) 📗
— Ладно, змей. Считай — уговорил. Только чтобы никто не знал!
— Это я организую, не беспокойся.
Спустя неделю после этого разговора наша компания тайных заговорщиков, как и полагается в подобных делах, среди ночи, крестила малыша. Небольшая заминка вышла только со святой водой, которую батюшка принес с собой в водочной бутылке и поставил на стол, занявшись приготовлениями к таинству. Полина же, увидев спиртное в доме не ко времени, убрала ее в «бар» — шкаф средних размеров, где у нас хранилась жидкая валюта. Все бы ничего, если бы там были только непочатые бутыли, но тара была многоразовая и нам, мужчинам, под благовидным предлогом, удалось «причаститься», попробовав по маленькой на вкус содержимое трех бутылей, заткнутых самодельными пробками.
В остальном все прошло как по писанному, но для меня — как в тумане. Все-таки ночные бдения после напряженной работы не способствуют адекватному мировосприятию. Боюсь, что большую часть я просто проспал под размеренные речи священника, как боевой конь — стоя и с открытыми глазами. Выпал я из этого состояния только когда кричащего малыша подняли из купели, а новоявленная крестная мать никак не могла его успокоить. Но тут решительно вмешался Петр-старший и, широко улыбнувшись, взял младшего на руки, чего оказалось достаточно, чтобы тот разок сладко зевнул и засопел уже во сне.
Еще часок мы просидели в моем полуподвальчике, чтобы никто ненароком не мог увидеть света в такой поздний час. Все это время, под небольшие дозы «святой воды», батюшка пытался разъяснить морщившимся комсомольцам их новые обязанности. Окончательно убедившись, что его слово осталось без понимания, он только и сказал.
— Иэх, молодежь… Пойду-ка я домой, сами потом все уразумеете…
— Постой, отче, — вмешался я, — а как же конспирация?
— А что конспирация? Это я сюда идти боялся, если заметят, дите без крещения останется, а теперь чего уж… Да и в этот гроб по своей воле ранее времени лезть очень уж не хочется. Дойду потихоньку сам.
Видимо, немного алкоголя изрядно добавили крестителю уверенности, ну что ж, сам так сам, нам меньше мороки.
— Спасибо, отче, ступай с Богом.
Поп слегка завис, видимо, сам хотел сказать что-либо подобное, но не нашелся, только перекрестил всех нас, сидящих за столом, и шагнул в ночь.
— Нам тоже, пожалуй пора, — Милов было поднялся из-за стола.
— Куда вы пойдете? Парохода ночью нет, а вокруг крюк изрядный выходит. У нас останетесь, — сказала Полина как отрезала. — Мы с Семеном наверх пойдем, а вы уж здесь устраивайтесь. А завтра всех машина и заберет.
Пожелав друг другу спокойной ночи, мы разошлись.
— Нет, так у нас дело не пойдет, — непроизвольно произнес я вслух мысль, которая последнее время приходила мне на ум чаще всего. Повод для такой потери самоконтроля был нешуточный — брак моторов первой партии, выпущенных по серийной технологии, составил ровно 100 процентов. Большинство движков отсеялось еще на этапе холодной обкатки, показав недопустимые, видимые невооруженным глазом, вибрации. А два мотора из шестнадцати, кое-как прошедшие этот этап, запускаться не хотели категорически, не хватало компрессии. Это не считая забракованных еще ранее отдельных деталей.
— Ошибаешься, пойдет дело. О саботаже… О вредительстве… Еще как пойдет! — ответил мне Лихачев, а прочие присутствующие, инженеры и рабочие молчаливо согласились. — И какого я только тебя слушал! Клепали бы сейчас двойки и забот не знали! И план выполняли бы! А теперь что? Три недели до нового года, план провален и просвета нет!
— Не кипятись, Иван Алексеевич. Нам главное серию до первого мая освоить, время еще есть. А первый блин — он всегда комом. Похоже, поторопились мы и изделие наше недооценили. Как прежние моторы, его делать не получится.
— У тебя, поди, уже и план есть? В смысле, что делать?
— Откуда? Прежде чем что-то решать, надо с задачами определиться, узкие места найти.
— Вот что, умник. Я направляю на моторное производство всех инженеров завода полностью. И мастеров опытного цеха, которые годные опытные двигатели делали, тоже. Три дня вам на определение узких мест. Через три дня совещание. Чтоб представил мне план решения. Иначе — не взыщи…
Директор сказал свое слово — надо выполнять, ибо возражать глупо и бесполезно. Народ, и без того в большинстве своем уже собравшийся на первый пуск серийного мотора, под руководством Важинского посовещался и, разбившись на пары инженер-мастер, разошелся по участкам производства, посмотреть, как идет изделие в серии. Мне же с Евгением Ивановичем достался общий контроль и обобщение результатов.
Три дня в моторном цеху царил сущий бардак, производство лихорадило, частенько слышались крепкие выражения от мастеров опытного цеха в адрес серийных рабочих. Последних частенько сгоняли от станков с намерением показать «как надо» и сильно удивлялись, «как вообще можно». Ибо оказывалось, что даже инструмент не соответствует технологической карте, а рабочий и понятия об этом не имеет. Тихо было только в цеху топливной аппаратуры, там дела шли относительно успешно. Без брака, конечно, тоже не обходилось, но в целом 25 процентов — это немного. Готовые насосы и форсунки проверяли прямо на ранее выпущенных опытных двигателях и количество выпущенной и принятой продукции постепенно росло. Вот только устанавливать ее было пока не на что.
К концу третьего дня контролеры-разведчики собрались подбить итоги. Спорили и ругались до глубокой ночи, народ был на взводе, ибо по всему было понятно, что моторов в этом году нам не видать как собственных ушей. Но, по крайней мере, теперь было с чем идти к руководству завода.
— Ну что, готовы? — Лихачев оглядел всех присутствующих инженеров и начальников производств пристальным взглядом. — Докладывайте.
Так как все единогласно поручили это делать мне как главному виновнику, я встал и, прокашлявшись, начал было.
— Товарищ директор, серийное производство моторов нами проинспектировано, и большие недоработки есть практически на всех участках…
— Та-а-ак. Чувствую, разговор долгим будет, садись Любимов.
— …Недостатки есть везде. Серийное производство на данный момент просто не в состоянии обеспечить выпуск деталей согласно чертежу и эталону. Связано это как с отсутствием необходимой оснастки, в первую очередь измерительных приспособлений, так и с неоптимальной организацией производства.
— Чего? То есть американский поточный способ тебе уже не подходит? Завод опять перестраивать?!
— Да, вносить изменения в схему производства придется непременно. Объясню почему. Наш дизель чрезвычайно требователен к балансировке подвижных частей, это его слабое место. Сейчас мы просто не в состоянии обеспечить выпуск его деталей с минимальными допусками. Это обусловлено как квалификацией рабочих, так и чисто техническими причинами. В итоге детали получаются разными по размеру и весу настолько, что при работе двигателя, в котором все силы замкнуты на вал, просто разрушат сами себя. Поэтому единственного сборочного потока совершенно недостаточно, необходим участок сортировки деталей и комплектации сбалансированных ЦПГ, которые будут направляться на несколько сборочных участков, подобно тому, как это уже организовано на производстве ТНВД.
— Разделить сборку на несколько потоков? Ты, Любимов, хочешь сказать, что взаимозаменяемости не будет?
— На первых порах именно так. В дальнейшем мы, безусловно, от этого уйдем, но потребуется не менее пяти-семи лет, думаю. При условии строжайшего контроля качества изготовления комплектующих на каждом этапе.
— Да ты в своем уме? Это что, к каждому рабочему контролера приставить? А у него квалификация тоже должна быть? Где ж выгода от твоего мотора? Ты говорил их вдвое больше можно делать по сравнению с прежними! А если половину рабочих поставить присматривать за другой половиной, что у нас получится?
— Думал я и над этим. Не знаю, как и сказать, но есть, наверное, способ обойти это. Но сначала хотел бы других товарищей послушать, что они предложат, потому как мое предложение очень уж спорное.
