Саламандра (СИ) - "полевка" (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Сканд кивнул головой и пошел следом за Лексом к ближайшим дверям. Прислуга шарахалась в стороны, чтобы уступить дорогу, но Лекс ничего не видел: ни напряженного взгляда Киреля, ни того, как белые монахи заступили дорогу черным и не дали им выйти из атриума, не заметил и тяжелых взглядов, которыми его наградили Гаури и Люций. Стоило Лексу и Сканду выйти из атриума, как здоровяк схватил рыжика и, резко прижав к себе, требовательно заглянул ему в глаза.
— Что это только что было? Что такое Гудвин? Какой волшебник? Что происходит? Какие такие сны? Ты спишь, как дитя, тихо и спокойно. Лекс, объяснись, я ничего не понимаю!
— Сканд, отпусти меня на мгновенье, — когда руки мужа дрогнули и с трудом разжались, Лекс скинул с себя тогу и, оставшись в одной тунике, обнял мужа за шею, — а теперь возьми меня на руки и отнеси в комнату Киреля. Мне нужно тихое место, чтобы все обдумать.
Сканд без возражений подхватил рыжика под попу и прижал к себе. Если бы он мог, он вжал бы в себя этого несносного человечка, который оплел его ногами, уткнулся носом в шею и, кажется, слегка дрожал, как от холода. Монахи подхватили с пола кипу ткани и едва успевали за широкими шагами генерала, который торопился спрятать своего мужа от всех бед и ненастий. Лекс немного успокоился и попытался отодвинуться от Сканда.
— Отпусти меня, я уже не тот мальчик-тонкий прутик, я тяжелый. Отпусти, я сам пойду!
— … - Сканд тяжело вздохнул и прижал его крепче, — ну уж нет. Мне так спокойнее. Ты — мое золотое яйцо, как бы ты ни был тяжел, я тебя из рук не выпущу! А то потом ищи тебя по всему свету…
Хорошо, что комнаты Киреля были неподалеку, после очередного поворота монахи предупредительно распахнули перед Скандом дверь. Генерал прошел внутрь и, усевшись на широкое ложе, требовательно посмотрел на мужа.
— А теперь рассказывай, все и по порядку.
— Хорошо, — Лекс уже взял себя в руки и составил примерный план действия, — но прежде мне надо послать сообщения двум людям. — Лекс кивнул монахам, которые как тени стояли у закрытой двери, — для начала, сообщите Кирелю, что я дождусь окончания пира в его комнате и не уйду, пока не поговорю с ним. Пусть он не волнуется. И потом, надо чтобы кто-то пошел к нам домой и передал Тиро, чтобы он побрил Броззи и одел его, как раба. Все будут искать рыжего ученика, а на раба второй раз не посмотрят. Если прятать человека — то на самом виду.
— Все? — Сканд поджал губы, — теперь ты уделишь мне толику своего внимания?
— Да, Сканд, — Лекс прижался к мужу, обняв его руками и ногами, и задышал в шею, пытаясь надышаться любимым запахом про запас. Но откладывать неприятный разговор дальше не было возможности, и поэтому рыжик стал выпутываться из объятий, с тревогой закусив губу. Сканд смотрел на него, прищурившись, и это тоже не вселяло уверенности в исходе разговора.
— Прежде, чем я начну все рассказывать, я должен сказать то, что никак не мог решиться произнести вслух до этого. Не сочти это за трусость, просто я всегда избегал этих слов, считая их недостойными мужчины.
Лекс встал перед Скандом и поправил одежду. У Сканда напряглись желваки на скулах и раздулись ноздри, казалось, от взрыва его удерживает лишь тоненькая нить самообладания.
— Я люблю тебя, Сканд, — Лекс увидел, как глаза у мужа вдруг стали круглыми и рот приоткрылся, он явно не ожидал подобного, он дернулся обнять несносного рыжика, но Лекс остановил его жестом, — нет, Сканд, не надо. Это не все, что я должен тебе сказать, просто боюсь, после того, как ты все узнаешь, у меня не будет возможности сказать тебе то, что стоило сказать уже давно. Я легко могу отказаться от славы, золота, почестей и привилегий, но я просто до судорог боюсь потерять тебя. Я никогда и ни к кому не испытывал подобных чувств. О боги! — Лекс вцепился в свои волосы, пытаясь подобрать ускользающие слова, но потом взял себя в руки, — я бы раньше посмеялся, если бы мне сказали, что любовь — это такой ураган чувств. И ты согласишься отдать все за одно лишь прикосновение!
Лекс вытянул руку к Сканду и замер, едва не касаясь его. Ощущая тепло кожи, но не смея прикоснуться. Сканд дернулся поймать руку, но Лекс отдернул ее и отшатнулся.
— Нет. Вначале я должен тебе все рассказать. А потом ты сам решишь… я… нет, все потом…
— Лекс пробежался по комнате взад-вперед и опять остановился перед мужем. — Помнишь, после нашего первого пира мы разговаривали с Пушаном и Гаури? Я тогда сказал, что после того, как ты меня убил, я возродился другим человеком? — Лекс смотрел, как Сканд задумался, а потом удивленно кивнул и поднял брови, ожидая продолжения.
— Когда боги вернули меня к жизни, они дали мне память другого человека. Они сказали, что этому миру нужны новые знания, и поэтому у меня в голове поселился другой человек. Это он все знает и умеет. Во мне уже мало что осталось от Качшени, только любовь к скандалам и внешний вид. Боги забрали память Качшени, но вместо этого дали чужую память. Все, что ты слышал сегодня — Элли, Гудвин, обезьяны, это все из памяти того человека. Там есть такая… (Лекс замялся, в этом мире не было слова "сказки", детям никто ничего не рассказывал, поэтому пришлось подбирать понятные образы)… поучительная история для детей, чтобы рассказать им о добре и зле. Если ты помнишь, я говорил тебе, что у колдунов есть такой же избранный, как и я. Так вот, теперь я точно знаю, что он был и, более того, ему очень плохо жилось у колдунов.
— Почему ты так решил? — Сканд сидел нахмурившись, — или это ты о том секретном слове только для избранного? Ты хоть и сказал, что это бред и это слово ничего не значит, но я-то видел, что ты понял, что там было сказано. И что там было? Или ты мне не расскажешь?
— Там было сказано — не верь этим плохим людям и убегай. Если человек перед смертью мог оставить предупреждение своему собрату, то, значит, жилось ему плохо.
— Он был твоим братом? — не понял Сканд.
— Нет, но мы с ним были… мм… из одной империи, а вот колдун у самоедов был из другого государства, хотя тоже из того мира. А тот несчастный в городе Гаури, ну тот, которого забили камнями, когда он начал говорить на непонятном языке, он был из третьего государства, но тоже из того мира, что и мой… Кирель называет таких «подкидыши». Боги подкидывают в этот мир таких людей с особыми знаниями, только вот не все выживают.
Лекс с тревогой посмотрел в лицо Сканду, пытаясь предугадать его действия, но тот сидел нахмурившись и сжав губы в ниточку, всем своим видом выражая раздражение и неуверенность. Лекс подумал, что надо, пожалуй, опять начать косить на богов, и заодно связать все ранее сказанные истории в одну кучу и при этом не получить по морде или кинжалом в живот, ведь, как ни посмотри, он на самом деле не Качшени, а самозванец. У любой правды, как у палки, есть два конца — с одной стороны, его тело принадлежит Качшени, младшему брату Чачи, но на самом деле, он другой человек, который воспользовался чужим телом, чтобы устроиться в этом мире. И совершенно непонятно, какую часть правды воспримет Сканд, для которого честь и долг перед империей не пустые звуки, а руководство к действию.
— Боги сказали, что пошлют мне испытания, чтобы я доказал, что достоин их помощи, но я не должен забывать, что моя цель — дать этому миру новые знания, и тогда они дадут мне достойную награду. Моей наградой стал ты. Вернее, семья — ты, Ламиль, Тиро, мальчишки, Бэл с Тургулом, Мэл с Пином и Крином. Вы все стали моей семьей, теперь мне есть ради кого жить и сражаться. В прошлой жизни я не понимал, как это важно, и поэтому был одинок.
Сканд молчал, только раздувал ноздри, скрипел зубами, сжимал и разжимал кулаки. Лекс помолчал, не зная, что делать теперь, но решившись, выкинул последние карты на кон. Даже если Сканд и решит убить его, то он хотя бы выговорится перед смертью. Не то, чтобы его угнетало, что он обманывал, просто он не считал, что правда хоть кому-то нужна. Но сейчас замалчивать правду стало уже просто опасно. Начинать увязать во лжи и путаться в том, что сказал, а что умолчал, это как завязывать узел, не распутаешь потом, придется только рубить по живому. Просто сама ситуация подталкивает объясниться начистоту раз и навсегда.
