Белый воин - Осадчук Алексей (читаем полную версию книг бесплатно TXT) 📗

Насчет болезней Саша был относительно спокоен. Альдор объяснял ему, что медицина Дорна, благодаря, главным образом, эльфам, умела бороться с разными инфекциями. Создавались разные сильные эликсиры для укрощения моров или эпидемий. Но не всем они были по карману. Поэтому болезни уносили не меньшее количество жизней, чем войны. Ксандр, будучи отпрыском королевской семьи, имел лучший медицинский уход с самого рождения. Благодаря дорогостоящим альвийским эликсирам, введенным в его кровь, он был огражден от разных опасных вирусов… Это, кстати, была одна из несправедливостей, которую выросший в мире с доступной медициной принц хотел исправить за время своего правления… Если оно, конечно, наступит…

Съев только половину оказавшихся очень сытными корней, он сложил остатки в свою торбу. Странно: съев несколько корнеплодов, он насытился больше, чем если бы ел мясо.

— Нужно будет еще насобирать килограммчик картошечки, — сказал он себе под нос.

Готовясь к ночлегу, Саша думал, насколько он уже отвык от человеческого общения за эти почти две недели. Так можно и в зверя превратиться. Он скучал по разговорам и по человеческому присутствию, по книгам и тихому удобному креслу в своей библиотеке.

Здесь, конечно, не почитаешь: отвлекся — и попал кому-то на обед. Да и время в этом мире летит быстро: ранний подъем, разминка, обследование местности — а вдруг изменилось что-то вокруг… Потом — легкая еда. Охота или просто дневная разведка занимают весь день. Ксандр часами следил за постоянно передвигающимся стадом оленей. Такое скопление потенциальной добычи не могло остаться без внимания хищников.

В один из дневных обходов он увидел то, чего ждал уже несколько дней. Со своей возвышенности ему хорошо было видно, как довольно большая стая белых саблезубых волков появилась со стороны мертвого леса. Далеко позади нетерпеливый молодняк крутился и прыгал, затевая между собой короткие свары. Вперед вышла дюжина взрослых особей. Они, как белые неудержимые торпеды, двигались по долине, постепенно подбираясь к уже далеко ушедшему стаду, охватывая его в атакующее полукольцо. Зрелище зачаровывало.

Главенствующая самка вырвалась вперед. Даже с высокого Саниного наблюдательного пункта были видны ее характерные черные пятна на плечах. Быстрыми скачками она приближалась к уже почуявшему опасность стаду. По долине разлетелся страшный, холодящий кровь вой. Ближайшие к стремительно приближающейся волчице олени, казалось, впали в ступор. Саша сам, со сжавшимся сердцем, не мог пошевелиться.

Громадная серая волна стада наконец сдвинулась с места и потекла, уходя вправо от преследования. Но время уже было потеряно, и разогнавшаяся волчица стремительно, как стрела, влетела в бок разворачивающемуся потоку. Сбив с ног несколько оленей, она врубилась в самую гущу обезумевшего от ужаса стада. Опьяненная кровью и страхом добычи, гигантская тварь возвышалась над серыми телами.

След в след за ней, в самую гущу, сбивая и разрывая на куски несчастных оленей, влетели остальные волки. Видя, что их старшие собратья настигли добычу, молодняк, жавшийся сзади, прыснул визгливым клубком к долгожданной еде…

Вспоминая перед сном эту картину, юноша подумал, что ему тогда просто повезло найти спасительную скалу. И если бы не вовремя проснувшийся Дар, не лежать ему здесь, закутавшись в теплый и мягкий, ставший таким родным, спальный мешок…

— Трое беженцев из Ульма только что мною опрошены…

Не спавший уже вторую ночь Икер сидел на сером шершавом камне внутри святилища Творцу. Устало опущена седая голова, локти на коленях, широкие тяжелые кисти рук висят, словно плети. Грызут враз постаревшего ярла тревога и страх.

— О Наюшке нет никаких вестей.

Как корил он себя, что исполнил ее желание. Благо дружинных дал в провожатые. Только дружинные те сами как дети малые — молоко на губах не обсохло.

Ох, не сберег он дитятко, Творцом даденное!

— Альди со своим десятком тоже не воротился, канул, словно камень в море. Из Ульма только по морю выжившие приходят, да страшные вести приносят.

— На все воля Его, друг мой…

Старый служитель единственного у лоримов Храма Творца, мудрый друид Ваянар сидел рядом с уставшим ярлом и тонким железным прутом двигал уголья в очаге. Прозванный в народе Вещим, мудростью своей и вежеством он снискал уважение среди лоримов. Ваянар являлся единственным учеником давно ушедшего за Берег Валлиса Мудрого, легендарного друида, воспитавшего два поколения конунгов Мирольма, отца и деда нынешнего правителя стольного городища.

Деды Рыжебородого и Седовласа сложили свои головы около двух сотен зим назад в страшном бою за Холодным морем, поддерживая своих союзников из ставшего уже для лоримов сказкой Меленвиля. Вернулся тогда только «Морской Волк», крепкий барркан. [4] Оставшиеся в живых вой сказывали, что нет более династии Королей и что правит теперь теми землями Тьма.

Вот уже больше двух сотен зим нет никаких вестей из-за Холодного моря. Да и сами лоримы более не плавают в те проклятые края. У самих проблем хватает: то мор среди скота, то прошлой зимой несколько баррканов не вернулось из моря, а теперь вот — орда таркская, будто волна морская, затопила землю лоримскую.

Вещий Ваянар воспитал рано оставшегося без родителей Икера. Матушку его, будущего ярла Хирмальма, унесла поганка, [5] не пощадила болезнь проклятая ни крестьян простых, ни жену ярлову. А отец погиб на охоте от когтей грозного повелителя Ледяного леса — ра-хана. Вот и остался младенец сиротою. Взял его тогда на воспитание сам Ваянар Вещий и выковал из него мудрого Икера Седовласа. Всегда помогал и увещевал он советом юного ярла Хирмальма. Так и по сей день, в самые трудные часы для лоримов, Седовлас, как когда-то во времена своего отрочества, делился со своим учителем самым сокровенным и наболевшим. Только здесь, в древнем храме, построенном предками их народа, грозный владыка самого сильного из городов острова Норты мог снять с себя личину уверенности и непоколебимости, враз становясь уставшим и измученным стариком.

— Что делать, учитель? Не уберег чадо. Где она сейчас? Может, белеют ее косточки где-то посреди леса? Никто не видел моей Наюшки… — Ярл все так же сидел, опустив тяжелую голову, с горем в голосе обращаясь к своему другу и учителю, заменявшему ему его отца все эти годы.

— Нет, сын мой, не такой я видел судьбу твоей кровинушки. Другой путь у Анаи, дочери Икера Седовласа, — уверенным голосом, глядя на угли в очаге, произнес Ваянар.

Икер, словно ожив, поднял голову и с надеждой посмотрел на старого друида. Никогда еще не ошибался Вещий. Чем больше зим проходило, тем чаще стал запираться в святилище старый друид, испрашивая у Творца волю Его. Лоримы со всех окрестностей, как ближних, так и дальних, приходили к мудрому старцу испросить вещего слова.

— Помнишь ли старое эльфийское пророчество, часть которого дошла до наших дней? — Друид вдруг спокойно посмотрел прямо в глаза ярлу.

— Ту красивую сказку, которую ты мне часто рассказывал на ночь, когда я был совсем юным? — спросил, коротко улыбнувшись, Икер.

— Да, ее, сын мой. — В отличие от своего воспитанника Ваянар не улыбался. В его серых мудрых глазах отражался огонь жаркого очага. Он вдруг сильным голосом, словно гром отразившимся от древнего свода святилища, произнес:

— Так вот, послушай, единственный оставшийся в живых ярл лоримов! Да, да, последний! Узрел я: нет более стольного Мирольма, пал он, словно подрубленное одинокое древо, посеченное тяжелой темной секирой. Остатки мирольмской дружины с бабами да детьми идут сюда по морю, хоронясь.

Пришли дни пророчества древнего, которые изменят всю дальнейшую жизнь народа нашего!

Ворог хитрый и сильный, да не тот, что виден глазу человеческому, ведет орду Темную.

Настали последние времена прежней жизни! Грядут перемены, за которые заплатит народ лоримов кровавую плату!